Медиаторы
Шрифт:
На миг заброшенный цирк погрузился в молчание. Алиса слышала биение не только своего сердца, – ей казалось, что она слышит возбуждённый, неистовый, но всё же такой гармоничный и уверенный в своём единении стук сердец каждого присутствующего здесь. Они были едины, потому что были рождены едиными. Они вместе не только потому, что по-другому рискуют не выжить, а ещё и потому, что иной вариант просто невозможен. Их судьбы были переплетены вместе столетия назад, и более великой силы, что связала их, нельзя и представить.
От этой одуряющей мысли у Алисы закружилась голова. Именно это ей рассказывала бабушка, когда выпивала пару рюмок коньяка, с фырканьем закусывала
Впервые с тех пор, как она приехала в Москву, Алиса почувствовала радость от возвращения в клан. Сейчас она была дома. И готовилась стать хозяйкой в нём.
Алиса несколько раз сжала кулаки и встряхнула руками, избавляясь от дрожи, охватившей мышцы. Сначала нужно победить. Все остальное – потом.
– Да будет это исполнено, да будет так вовеки веков. Первый – правит и повелевает, Второй – ведает и защищает, остальные – служат и повинуются. Во имя Зверя!
Старик молча обводил пристальным взором каждого анимала в зале, словно грозный экзаменатор, спрашивая: ты всё слышал? Ты всё понял?
Судя по благоговейной тишине, поняли все. Даже шумная компания молодых анималов, у которых Лёша брал пиво, сидела тихо, прикрыв ладонями алюминиевые зелёные банки, чтобы они не отсвечивали в тусклом свете прожекторов.
– Обнажите свои тела и мысли перед Зверем. Пустите Зверя в свои сердца, откройте ему свои помыслы.
Алиса начала раздеваться. Бабушка рассказывала, что в клане анималы слишком часто обращаются на глазах друг у друга, чтобы придавать голому телу какое-то сакральное значение. Алиса соглашалась, что это совершенно логично и закономерно, но всё равно ей было неуютно под прицелом минимум четырёх сотен глаз стаскивать с себя водолазку, снимать джинсы, затем неловкими экономными движениями складывать одежду в стопку. Она хотела было остаться в белье, но, мельком подняв голову на противника, обнаружила, что Сергей уже снял боксёры с логотипом Бэтмена – под дружеское улюлюканье и смех трибун. Сперва Алиса подумала, что смеются над обнажённым анималом, а потом сообразила, что ошиблась: нагота никого не смущала. Видимо, всех так насмешил символ супергероя на трусах. Алиса порадовалась, что надела ничем не выделяющийся чёрный комплект, на котором ещё утром болталась бирка. Разумом она понимала, что последнее, о чём ей сейчас стоит волноваться, – это узор на трусиках, но всё равно испытывала постыдное облегчение.
Алиса положила стопку одежды на свободное место первого ряда. Расстегнула одной рукой бюстгальтер, и шёлковые лямки мягко спустились по коже. Алиса повесила его на крючок арматуры, торчащей из соседнего кресла, глубоко вздохнула, стянула трусы, распустила волосы, собранные в хвост. Провела пальцами по волосам, расчёсывая их и успокаивая сердцебиение. Не удержалась и перебросила каштановые пряди на грудь. Те были не настолько длинными, чтобы закрыть девушку от наготы, но создавали эфемерное ощущение защищённости.
«Ну вот и всё. Тот самый день. Тот самый час, – подумала Алиса. – Мой ход».
Удивительно, но в это мгновение, стоящая абсолютно обнажённая перед всем кланом, всего за секунду до начала самой главной битвы в её жизни, Алиса почувствовала уверенность. Она победит, потому что иначе просто невозможно. Победит, потому что шестнадцать лет бабушка готовила её к этому дню. Победит, потому что нет выбора, нет альтернативы, есть только один вариант будущего. И она сделает всё, чтобы он наступил. Ведь Алиса в ответе не только за себя, но и за весь клан. Она не имеет права не победить. Это даже не обсуждается.
– Да будут Зверь и его дети свидетелями сей битвы. Да будут её итоги непреклонны и неизменны. Да будет проигравший готов склонить голову перед победителем, как наши предки склонились перед духами Зверя и этим обрели великую защиту. Властью чредимого я объявляю: да начнётся бой!
Зал взревел, как единый зверь, и этот рык нёс в себе всеобъемлющую веру в истину, непреложность того, что сейчас творится на этой арене. Анималы понимали, что решается судьба их клана, и не хотели знать другого варианта развития событий кроме того, что был предопределён судьбой и волей Зверя.
Сергей с лёгкой усмешкой обернулся на зрителей и помахал рукой. Трибуны отозвались подбадривающими воплями. Компания на первом ряду скандировала его имя.
Сергей перекинулся первым. Его обращение заняло пять ударов сердца Алисы. Первый – анимал раскрыл широко руки, словно стремился объять весь мир, запрокинул голову и резко повернул вбок. Алисе послышался хруст. Второй – тело Сергея задрожало, мышцы от напряжения рвали бронзовую кожу. Парень рухнул на одно колено, вытянув обе руки, опустился на сжатые кулаки. Третий – по позвоночнику Сергея прошла мощная волна, и вслед за ней его тело выгибалось и покрывалось бурой шерстью. Четвёртый – там, где кожа уступала под натиском медвежьей шерсти, кости, мышцы, связки и сухожилия бурлили, ломались, плавились и мощными толчками крепли и росли в объёмах. На пятый удар Алисиного сердца одним рывком Сергей встал на обе ноги – уже лапы. Он взревел и оскалился, его лицо вытянулось, и чернота затопила глаза, превращая их в два бездонных омута. Медведь опустился на четыре могучие лапы, продолжал реветь. Первые его шаги были осторожными и будто бы неуверенными. Пыль вихрилась над ареной и оседала на лоснящейся бурой шерсти.
Медведь принялся наворачивать круги по арене, призывно рыча. Алиса почувствовала, что теперь все взгляды обращены на неё. У неё возникло жгучее желание обратиться сию же секунду, не делать ни шагу в человеческом облике, чтобы никто не заметил, как дрожат её колени. Алиса облизала сухие губы, досчитала до трёх и вышла в центр арены.
«Я не могу проиграть, просто потому что не могу. Это не моя история, – повторяла Алиса слова бабушки. – Моя история – это победа. Мой путь – путь вожака. Я серая волчица, и я пришла за своим законным правом!»
Алиса вытянула шею и выгнулась, позволяя привычной волне обращения захватить тело, полностью покоряясь духу волчицы и позволяя той завладеть её разумом. Волчица благодарно завыла устами Алисы, и девушка почувствовала дикое блаженство, охватившее каждую клеточку её тела и её сущности. Алиса перестала кожей ощущать дрожь – вместо неё плотная жемчужно-серая шуба укрыла девушку так надёжно от всех опасносностей, волнений и холода, словно шерсть была её щитом. Не в силах устоять на меняющихся ногах, Алиса опустилась на четвереньки, вонзив ногти в песок. Спустя мгновение тупые когти на мягких подушечках лап вошли глубже в землю, сильные мышцы перекатывались под серой шерстью, и Алиса почти заурчала от переполняющей её силы. Звуки и запахи обострились, она чуяла врага так чётко, что могла с закрытыми глазами отслеживать его перемещения. Сладко зажмурившись, Алиса завыла, и ринулась к Сергею.