Шрифт:
1.
Уставший доктор, которого в его родной больничке негласно называли «Дядя Юра» отбывал свои последние два часа ночной смены, радуясь, что уже пропели петухи, и к нему на смену придет интерн-Лешка, веселый и бесшабашный студент-почти уже белый халат. Ночка
Скрипнула противно белая, плохо прокрашенная дверь травмпункта. Дядя Юра приподнял бровь. На пороге стояло нечто, похожее на вселенское зло человекообразное существо, с острым запахом нестирайка, непромывайка в одном флаконе. Мысли доктора медленно перенесли его на дачу, где его жена загустила воздух посадкой огромного количества кустов роз. Вздохнув мысленно нежный аромат, доктор спросил: «На что жалуемся, больной?»
Больной помялся на пороге, почесал нижнюю часть спины, промямлил: «Доктор, мне бы приватный разговор с Вами, а то среди нас дамы, боюсь им мое повествование не будет в радость». Дядя Юра хмыкнул. Ничего себе, подумал он. Интеллигентно так пациент повествует, неужели запойный профессор пожаловал? Ничего не сказал, жестом пригласил в перевязочную.
На пороге той самой простецкой комнаты, с умывальником, и жуткой коричневой кушеткой, под названием «перевязочная» пациент начал повествовать о своей нелегкой судьбе, которая его привела сюда: «Вы понимаете, доктор, как несправедливо моя жизнь распределила роли, с которыми я последнее время совсем не справляюсь. Я женат, у меня двое детей и уже трое внуков. Попиваю конечно, не без греха, но на свои, и без фанатизму. А тут в нашей деревеньке молодуха дом соседский купила, и приглянулась она мне не по детски. Ну как водится, бутылочку там, цветочки, конфетки. Бабье любит, мне не жалко. Захаживал как положено, два раза в неделю, исключительно ночью. Через забор перемахну, и огородиком до своей зазнобы по тихому ползу. И все бы хорошо, так две недели назад, ночка то дождливая попалась. Забор у меня не хилый, сам колотил, ну я ногой соскользнул, и на нем к чертям повис. А сзади меня хозяйская собака, злючая овчарка, давай орать на всю ночную деревню. Понял я, что хана тихой семейной жизни, и раскачиваться стал как маятник. Приподнялся над забором, да не расчитал. Упал на огород зазнобы моей. Там меня собака и встретила. Жопу напрочь одним движением челюсти снесла мне, поминай как звали. Орать нельзя, а боль такая, что глаза на выкат. Я рванулся все- таки из последних сил, и не рассчитал. Промахнулся, и мошонку свою об доску тесанул. Бегу к сараю. Сзади хлещет, спереди хлещет и болит так, что застрелиться было бы дешевле. Ей богу. А бежать то куда? Ну я к другану в сарай и рванул. Прилег по тихому, жду другана. Когда тот появился, я уже по хорошему выл. Увидал трагедию, рванул за самогоном. Ну и все медицинские процедуры мы с ним конечно же вместе прошли. Он и примочки делал, и анестезию как положено, и доброе слово вставлял, не забывал».
Конец ознакомительного фрагмента.