Медитации на Таро. Путешествие к истокам христианского герметизма
Шрифт:
Что справедливо в отношении естествознания, справедливо и в отношении персональной, или произвольной магии, которая действует точно таким же образом-восхождением в теории и нисхождением в практике. Современные авторы трудов по магии совершенно правы, выдвигая тезис о том, что магия - это наука, не имеющая ничего общего с чудесами как таковыми:
"Магия -это изучение тайных сил Природы и применение их на практике. Это наука - чистая, либо опасная - как и все прочие науки..." (102: р. V).
Нам здесь остается лишь добавить, что это совершенная правда, а также что "тайные силы Природы" остаются тайными в течение ограниченного времени, пока не будут открыты естествознанием, которое попросту открывает и делает управляемыми "тайные силы" Природы одну за другой. Следовательно, совпадение и отождествление целей магии и естествознания - это всего лишь вопрос
Но, с другой стороны, справедливо и то, что образ замкнутого круга науки, являющегося темницей и узилищем духа, применим к персональной магии. У магии, в той мере, в какой она является наукой - а она является ею, -та же судьба, что и у науки, т. е. пленение в замкнутом круге. И когда Папюс говорит далее в своем введении к "Методическому трактату по практической магии", что "магия, могли бы мы сказать, есть материализм будущих рыцарей Христа..." (с. V), он тем самым признает факт пленения магии как таковой в замкнутом круге одного-единственного аспекта мира, который он называет "материализмом". И он выражает надежду, что в дальнейшем в этот замкнутый круг произойдет вмешательство извне со стороны будущих магов ("рыцарей Христа")... иными словами, что будущие де Шардены сделают для магии то, что он сделал для науки: раскроют замкнутый круг и преобразуют его в спираль.
Когда Луи-Клод де Сен-Мартен покинул круг учеников Мартинеса де Паскуалли, практиковавших церемониальную магию, и прекратил занятия ею - не отрицая, впрочем, ее способности приносить реальные результаты - задавшись целью постичь глубины мистицизма и гнозиса Якоба Бёме, это произошло потому, что он почувствовал в церемониальной магии замкнутый круг, тогда как сам он стремился к неограниченному качественному совершенству, т. е. к Богу. Ибо даже если была бы осуществлена высокая цель заклинаний церемониальной магии Мартинеса де Паскуалли, даже если бы с успехом произошла реализация "прорыва"{118}, в котором появился бы воскресший Иисус Христос, речь все равно шла бы лишь о "прорыве" с Его феноменальным явлением, а не о непосредственном и не вызывающем сомнений откровении сущности Христа в человеческой душе. Круг этого вида магии, какой бы высокой ни была ее цель, замкнут в том смысле, что речь здесь всегда идет о явлениях в "прорывах". Но Сен-Мартен жаждал интуитивного единения -души с душой, духа с духом, - на меньшее он не был согласен. Вот что говорит он сам в сочинении "Мой философский и исторический портрет":
"Есть люди, обреченные времени. Есть люди, обреченные вечности (или призванные ею). Я знаю человека, относящегося к этой последней категории; и когда бы те, кто обречены времени, пожелали судить его вечность и повелевать им с помощью скипетра своего времени, нетрудно представить, как бы они с ним обошлись" (119: para. 1023; р. 411).
Будучи обреченным вечности (или призванным вечностью), Сен-Мартен не мог довольствоваться тем, что преходяще, включая всякий "прорыв" осуществленный средствами церемониальной магии. Вот почему он обратился к гностическому мистицизму Якоба Бёме.
"В 9-й день месяца брюмера [ноябрь 1800] я опубликовал свой перевод "Авроры" Якоба Бёме. Впоследствии, перечитывая этот труд на досуге, я почувствовал, что на нем пребывает благословение Господа и людей, за исключением, пожалуй, лишь роя мотыльков мира сего, которые не увидят в нем ничего либо сделают его предметом критики и насмешек" (119: para. 1013; р. 408).
Такой отзыв о книге Бёме вполне может служить оценкой всего его труда: "... на нем пребывает благословение Господа и людей..." В другом месте, касающемся труда Бёме, Сен-Мартен говорит:
"Я был бы избавлен от многих мук и злоключений, если бы Господь намного раньше открыл моему знанию то, с чем Он дал мне ознакомиться только сейчас, благодаря плодам, созревшим во мне на плодородном грунте моего друга Б. [Бёме]. Вот почему эти великолепные дары столь долгое время были от меня скрыты" (119: 902, р. 379).
"Великолепные дары", о которых здесь речь, - это не магические явления, но, скорее, откровения в потаенной жизни интуиции и вдохновения.
Возвращаясь к проблеме различия между магическими явлениями и чудесами, следует сказать, что первые подпадают под рубрику человеческих научных знаний и могущества, в то время как последние - под рубрику Божественного знания и могущества, а это означает, что осознанное человеческое участие в чудесах священной магии начинается с мистицизма, переходит к гнозису и в результате приводит к чудесам, т. е. к практической священной магии: "ex Deo, in Deo, per Deum" ("от Бога, в Боге, через Бога"). Именно путь "ex Deo, in Deo, per Deum" был духовным призванием Сен-Мартена, и именно по этой причине его не мог удовлетворить путь "ех homine, in homine, ad Deum" ("от человека, в человеке, к Богу") - путь наиболее достойной разновидности современной ему церемониальной магии: путь школы Мартинеса де Паскуалли. Покидая замкнутый круг этой школы, Сен-Мартен все же сохранил в душе благодарность за полученный в ней опыт и чувство преклонения перед главой этой школы. О нем он говорил:
"Если бы Мартинес де Паскуалли, бывший учителем для каждого из нас, захотел узнать меня лучше, он повел бы меня иным путем и сделал совершенно иным человеком, но, тем не менее, я испытываю к нему невыразимое чувство признательности и каждый день благодарю Бога за то, что Он позволил мне - пусть лишь в малой мере - принять долю света, излучаемого поразительной личностью этого человека - единственного, которому я не знаю равных" (119: 167, р. 107).
Вот так круг Мартинеса де Паскуалли - темница в той мере, в какой она оставалась замкнутым кругом - сыграл для Сен-Мартена роль первого круга спирали. А занявшись поиском выхода и найдя его, он не мог воспринять его иначе, как первый виток "бесконечной спирали", в которую и сам оказался вовлечен.
Но, может быть, коль скоро выход был в конечном счете найден и Сен-Мартен смог покинуть круг церемониальной магии, то и сама школа Мартинеса де Паскуалли не является более замкнутым кругом?
Круг церемониальной магии - как и круг науки - является в принципе замкнутым, однако каждая отдельно взятая человеческая душа может его покинуть, избрав более возвышенный идеал и отказавшись от всех преимуществ, предоставляемых этим кругом. В этом заключен важный аспект формулы Христа: "Я есмь дверь", - а именно, что из всякого замкнутого круга, из всякого пленения духа существует выход. "Я есмь дверь: кто войдет Мною, тот спасется, и войдет, и выйдет, и пажить найдет" (Ин. 10:9), а это означает, что если кто-то движим любовью к Богу и к ближнему, он может войти во всякий замкнутый круг и выйти из него. В место темницы он "найдет пажить", т. е. будет двигаться по спирали. Именно таким способом, например, Тейяр де Шарден смог войти в замкнутый круг науки, не оказавшись захваченным ею, а затем и выйти из этого круга, преобразовав его в спираль. Таким же образом и Сен-Мартен смог войти в замкнутый круг церемониальной магии, не оказавшись захваченным ею, и смог выйти из круга, преобразовав его в спираль.
Спираль - это "благая весть" (то есть "Евангелие") для всех, кто пленен в замкнутых кругах. Иисус Христос сказал Нафанаилу:
"Ты веришь, потому что Я тебе сказал: "Я видел тебя под смоковницею"; увидишь больше сего... истинно, истинно говорю вам: отныне будете видеть небо отверстым и Ангелов Божиих восходящих и нисходящих к Сыну Человеческому" (Ин. 1:50-51).
"Отверстое небо" -это открывающийся путь по спирали в бесконечность.
Спираль - это и есть аркан роста. Растение растет, двигаясь по спирали; подобным образом и идея, проблема вырастает, двигаясь по спирали. Не только ветви деревьев размещаются на стволе по спирали, но и так называемые "годичные кольца", ежегодно образующиеся между корой и центром древесного ствола, содержат следы или результаты кругового роста одновременно в двух измерениях, вертикальном и горизонтальном, т. е. движутся по спирали. Что касается идей и проблем, то они вырастают в человеческом сознании в результате целого ряда расширений и сжатий, т. е. концентрическими кругами, похожими на годичные кольца в древесных стволах, пересекаясь в двух направлениях-в ширину и в высоту. Так было в начале двадцатых, когда я впервые занялся изучением Старших Арканов Таро в четырех аспектах, содержащих Господне Имя (YOD-HE-VAU-HE), которые были тогда представлены мне как единство, включающее в себя Природу, человека и небеса, либо алхимию, этический герметизм и астрологию, объединенные в теургию. И теперь, после многократных возвращений к этой теме, в нынешних размышлениях о Таро также рассматриваются четыре аспекта, содержащие Господне Имя , но теперь они представляются как единство мистицизма, гнозиса и священной магии в герметизме. Вот пример роста идей и проблем, происходящего по спирали, в двух измерениях.