Медитация
Шрифт:
Сила мысли и освобождение
Сила мысли – это не сила ума. Мысль с субъектом и объектом имеет реальную конкретную силу. Мыслящая часть ума направлена вовне, и она делит мир на внешний и внутренний, оценивает их. Ум же – не субъект и не объект, его не увидишь, видны только его следствия. В рамках этих следствий мы и находимся со всеми своими страхами, эмоциями, состояниями, концепциями – со всем тем внутренним миром, который у нас есть. К уму, сущности ума мы подходим в медитации, пытаясь уйти от мысли, от её силовых воздействий, которые влияют на этот мир, и прийти к освобождению. Мыслящая составляющая ума – это вечное рабство, а устремление к сущности ума – свобода от рабства.
Но как эту свободу получить? Рецептов нет, есть путь к свободе в медитации. И важно понимать, что состояние не оценивания не требует постепенного освоения, оно совершается одномоментно, разом и полностью. Освобождение может настигнуть внезапно, и такие примеры в истории есть. У нас тоже есть возможность получить откровение. Эта возможность не исключена, при условии благоприятной кармы. Главное – посвящать время размышлению о мыслящей части ума, о сущности ума, о рабстве, в котором мы находимся.
Сознание
Человека отличает от других форм земной жизни высокая степень осознанности. Сознательное, осознаваемое – та часть жизни, которую человек принял, как реально существующую и имеющую к нему непосредственное отношение. У человека в течение жизни формируются представления о себе, выраженные в формулах: «я живу в этой стране, в этом городе», «для меня свойственно быть кем-то», а ещё «я хожу на работу, в клуб и у меня есть семья и родители», «я обязан соответствовать им и поддерживать наши связи». Вот «я такой и это весь я». Но может ли человек о своем «я» сказать именно так и его ли это «я» на самом деле? Он говорит: «я осознаю себя гражданином, тружеником, семьянином», «я на много лет вперед знаю, как мне жить дальше». Человек убеждает себя, что так живут многие люди, почти все, поэтому и его жизнь такая же. Но всё же что-то человека тревожит, не дает ему покоя. И у него зарождаются сомнения, возникают вопросы: «а своей ли я живу жизнью, так ли я живу как надо именно мне», «тот ли я человек, каким хочу казаться во внешний мир»? Так как же мы определяем себя, как устанавливаем тот я или не тот? Какими критериями пользуемся, какими знаками, символами из всего комплекса представлений о себе как о человеке?
Сознание и тело
Прежде всего возникает вопрос о соотношении телесного и не телесного в человеке. И, действительно, человек – не тело, то есть не только тело. В земной жизни телесный опыт, наполненный физической болью и страданиями, ограничивает сознание многих людей этой телесной оболочкой. Сознание стремится наружу, человек хочет объять и познать весь мир, а ограниченное тело пугает его своей инертностью, замедленностью, болью, которая усиливает страх. Страх потерять всю ту совокупность ощущений, которые дает тело. Но за пределами тела ощущений много больше, а человек многие из них даже не соотносит с собой и полагает себя все-таки существом телесным. Это массовое заблуждение питается мыслью о том, что так чувствуют все, значит так оно и есть.
Осознание своей телесности приходит к человеку довольно быстро и надолго закрепляет его в привязанности к телу. То, что у каждого человека есть тело, известно любому, это мы видим и ощущаем в подробностях. Скоро обнаруживается и разница тел, проявляющая индивидуальность человека, подчеркиваемая даже в одежде. Для многих людей всё это определяет самосознание: «я человек телесно живущий». Мы представляем, как это тело выглядит и в меру довольны им. Говорим: «это моё тело» и стараемся за ним ухаживать, прислушиваемся ко всяким болезненным ощущениям в нём, потому что саму жизнь связываем именно с этим телом. Знаем, что в нём происходят какие-то важные процессы, которые поддерживают эту жизнь, поэтому иногда вспоминаем о витаминах, микроэлементах, питательных веществах. Когда в теле появляются проблемы, особенно представляющие угрозу самой жизни, происходит ещё большая фиксация на теле.
Вопрос о соотношении «я» и тела надолго остается с человеком как способ его самоидентификации, а с некоторыми людьми на всю их жизнь. Другие стороны человеческой природы долго скрываются в тени телесности и формы, однако, и они понемногу становятся явными. Сознание, осознанность, подсознательное, чувства, разум – это глубина внутреннего в человеке, которое он интуитивно также воспринимает как какое-то своё я, едва ощутимое и неявное. Рано или поздно телесная жизнь человека завершится, и то едва ощутимое в нём продолжается жизнью в иных, тонких формах. Эта часть сознания и переходит из жизни в жизнь. Тело останется земле, а что-то перейдет. Говорят, что душа освобождается от тела, которое её сковывало, и продолжает жизнь в пространстве свободной энергии.
Сознание и эмоции
Взрослеющего человека всё больше занимают эмоции, переживания, состояния их вызывающие и вызываемые ими. Чем определяется эта сторона жизни человека? Всегда ли она в нём была или это наработки текущего опыта из физиологических реакций?
Мы замечаем, что человек с «толстой кожей» меньше чувствует, меньше переживает. Но в течение жизни этого человека происходит тренировка его чувств. Однако и совсем маленький ребёнок богат чувствами. Он еще не связывает их однозначно с определенными изменениями в окружающем мире, но ощущает и тепло, и холод, и боль, и нежность, и запахи, и разницу вкусов, и всё, всё. Он чувствует всё, а что об этом подумать, не знает, просто реагирует своим телом, голосом или движением. Постепенно ребёнок узнает, что запах распустившихся роз приятен, а запах тлена нехорош, потому что один источает расцветающая жизнь, другой исходит от жизни разрушаемой. Так кто же это чувствует, человек или его тело? Мы убеждены, что без тела нет ощущений, а значит и нет чувств ими порождаемых. Чувства же складываются из многих ощущений и дают человеку некое обобщенное внутреннее чувство комфорта или дискомфорта.
Так когда человек постигает, что он существо чувствующее и мыслящее? Может быть, это происходит тогда, когда он, взрослея, познакомится с этим миром ближе, научится различать слова и связывать их в понятия? Нет, человек и раньше слышал мысли, ощущал их и даже видел. Многие не помнят этого, но ведь бывало же так: маленькому человеку из какой-то части окружающего его пространства вдруг приходит чувство чего-то тяжёлого и беспокойного, а в другой стороне есть что-то иное, приносящее облегчение не окрепшим ещё чувствам. И ребенок всё это чувствует и воспринимает. Взрослые говорят ему: «это ты чувствуешь и видишь, это ты понимаешь и это дало тебе твоё тело». Так плотность телесного опыта накладывается на то, что ребёнку было уже знакомо. Именно эти чувства были знакомы ребёнку до того, как он собрал своим телом новые ощущения. У маленького человека были многие чувства, был некий обобщенный опыт чувствования: здесь хорошо, а там плохо, здесь нам рады, а там не очень.
Тем не менее некоторые люди начинают медленно возвращаться от тела и телесности к своим тонким самоощущениям. Человеку вдруг приходит понимание, что это он чувствует, и его чувства какие-то не такие, как у других людей. Значит он может сказать: «Моё чувствование соотносится только со мной, это и есть я». Оказывается, что любой живой человек и чувствует по-своему, и реагирует по-особенному. Это не просто диапазон восприятия, это другое чувствование.
Тепло, холод – конкретные физиологические реакции, они, конечно, приходят через тело, но и не только через него. Вот человек выглянул на улицу и увидел, как там промозгло и сыро, а его тело в теплой комнате ничего неприятного не испытало, но настроение уже портится и становится зябко. А другому человеку не зябко, и даже наоборот, радостно, он только что купил новый плащ и теперь с удовольствием наденет на себя обнову. Откуда пришли эти разные ощущения холода? Из внешних источников? Но оттуда люди получили только визуальную информацию. Может, всё решил их мозг? Но так ли это? Этот бесстрастный анализатор фактов создал разную гамму переживаний, сильно отличающуюся у разных людей? Он мог вспомнить о плаще, где тот лежит и надо ли его приводить в порядок, мог вспомнить прошлогоднюю слякоть. Но мозг не брался за превращение внешней информации в физические ощущения. В комнате-то тепло, чувства пришли от той тонкой составляющей человеческого я, которую можно отнести к психическому телу человека.
Эта часть человеческого существа переживает, радуется, страдает, испытывает страх, гнев и любовь. Когда человек научается регулировать свой гнев и умеет любить, то эти умения остаются с ним навсегда и не зависят от его физиологических реакций. Мозг же может разучиться передавать соответствующие сигналы физическому телу, которые проявляют эти состояния в теле или наоборот скрывают. Но у человека были и есть импульсы радости или печали. Мозг требует внешней обусловленности, логической последовательности, а человек просто любит, или испытывает необъяснимый страх. Когда человек убирает эту обусловленность, часто пришедшую к нему из внешнего, чужого опыта, он становится ближе к себе, к изначальной своей божественной сути. Но открыт ли такой человек вовне, в бесконечную даль? И здесь есть свои уровни ограничения, а значит, и возможности к эволюции и развитию, к познанию божественного.