Медиум по призванию
Шрифт:
Последний сюжет уже не производит должного впечатления, просто самолёт в котором мы сидим с Мато рядышком, падает загораясь в воздухе. Меня душит страх и запах гари.
Надо ли говорить, что проснулась я в состоянии близком к зомби.
Но следующие дни на удивление результативны. Для начала я зашла в мастерскую к отцу Тани и забрала свой старый рюкзак с богатством из усадьбы, попутно выпросив у него карандашей и полпачки бумаги для набросков. После я успешно перевела деньги присланные отцом на международную карту. Встреча с медвежонком прошла на удивление гладко, он был один, вел себя вежливо и настаивал на срочном вылете в Америку. Я была только за, отдала ему свой загран для покупки билетов и оформления визы или что там нужно. Вождь хотел знать откуда мне известно про Киму и я коротко описала первый сон о ней. Пока говорили я разглядывала дело рук наших, то есть роспись стен, здорово получилось. Если хоть один сценарий из последнего сна сбудется, то это все что останется после меня, ах да ещё моя папка с набросками кочующая по рукам.
Тем же вечером он позвонил и сообщил, что билеты у нас на послезавтра, и предложил заехать
Как и договорились Мато заехал за мной утром. Было ещё довольно рано, город нехотя просыпался. Мимо проезжали редкие машины, людей видно не было, даже птицы ещё не щебетали. Вождь при виде меня нахмурился и спросил, где мой багаж. Я слегка развернула корпус показывая свои рюкзаки, один похожий на раздутую зефирку, от количества вещей впихнутых туда и второй поменьше в ручную кладь. Вы видели как громила индеец и призрачный француз синхронно закатывают глаза? Нет? А я видела. В свое оправдание пробормотала, что все осталось в усадьбе тиранистого Кострова. Большой джип вождя был на удивление комфортным, с мягким ходом и вкусным запахом салона. Водитель включил подогрев сидения и я его почти полюбила, как же приятно было вот так, в удобном кресле греть свое озябшее тельце, поглядывая в окно. Путь занял около трёх часов, за это время я рассказала медвежонку все сны о его сестре в мельчайших подробностях. Предъявила нарисованные символы и он помрачнел. В свою очередь услышала грустную историю Кимы. Оказывается давным-давно в племени чероки наравне с шаманами, были и проводники. Эти люди помогали перейти умирающим в мир духов и не отпускали туда тех, чье время ещё не пришло. Только они могли отогнать злого духа Ворона пересмешника. Проводники стояли на страже, дабы не дать духу украсть сердце больного.
Ворон пересмешник похищал сердце и тогда несчастные умирали в страшных мучениях, а дух добавлял себе год жизни, за каждый год, что больной мог бы ещё прожить не вмешайся Ворон. Эти обычаи давно ушли в прошлое и никто больше не бдит у постели больного семь дней окуривая несчастного благовониями. Но отдавая дань традициям, наследники рода "проводника" приходят к умирающим соплеменникам в их смертный час. Читая молитву помогают душе найти путь в мир духов. Таким проводником стала и Кима, совсем юная девушка с тяжёлым наследием. При последнем ритуале что-то случилось, Мато считает что Ворон забрал сердце его сестры, так как умирающий к которому она пришла остался жить. А Кима… Нет девушка не умерла, но от нее осталась лишь оболочка, которая дышит, ходит, спит и даже ест, но на этом все. По словам медвежонка нам предстоит забрать сердце Кимы у Ворона пересмешника и вернуть его на место. Вот такая история. Километры дороги пролетали мимо, а я пыталась уложить эту невероятную историю в своей голове и как то ее принять. Потом вспомнила о чем, все время забывала спросить: "а где Альбус?" Оказалось птица спутник Кимы, с медвежонком она была лишь для поиска нужного "проводника", а после вернулась к хозяйке. Да, меня вождь тоже считал проводником, как я не упиралась.
Глава 9. Навстречу неприятностям
Столичный аэропорт поразил меня своими размерами, немыслимым количеством людей и бешеным ритмом. А также неожиданными попутчиками. Да-да, у стойки регистрации мы встретили Кирилла и Максима, тут же захотелось развернуться и бежать на выход, что я и сделала. Мато меня перехватил, и кивнув на этих красавцев спросил: "Проблемы?"
— Няньки! — я посмотрела на него жалобно.
— Так тебе и надо, — разулыбался медвежонок. М-да союзничек.
Когда мы подошли Макс окинул меня холодным цепким взглядом, как бы говоря "даже не думай". Кирилл был попроще, обнял крепко и уткнувшись в макушку шепнул, что скучал. Обнимашки вызвали восторг только у парня, и я его отпихнула, глянула грозно. Но-но!
Уже в самолёте произошло, что-то непонятное, пока мы пробирались к местам, Макс остановился в проходе и принялся флиртовать сволочь, нагло клея стюардессу, руки сами сложились для плетения молота, и на пальцах даже зажёгся маленький белый огонек. Девушка вежливо улыбалась, слишком кокетливо, как для бортпроводницы! Этот котик показывал ей билет и махал рукой в нашу сторону. На какое место у него был билет изначально, останется загадкой, но усадили его к окошку рядом с нами. Я была по центру хотя очень хотелось сидеть у иллюминатора, от этого разозлилась ещё больше. Шестнадцать мучительных часов рядом с этим гадским гадом. Макс видя моё негодование, ухмыльнулся и предложил мне сесть к окну, ну что же спасибо, хоть какая-то компенсация за неудачное соседство. Вид открывшийся мне при взлете выгнал все плохие мысли, остался лишь восторг, чистый, ничем не замутненный сияющий восторг. Маленькая девочка во мне запищала от восхищения и захлопала в ладошки, казалось протяни руку и можно погрузить её в мягкое облачко. Потрогать небо рукой! Я залипла надолго, пропустив все страхи взлета и набора высоты по краю сознания. Спустя время, когда вид облаков стал более привычным и не оттягивал на себя все внимание, достала папку с бумагой и карандаши. На Макса старалась не смотреть. Совершенно не понятно, как нам общаться дальше. Решив не забивать себе голову, принялась за рисунки.
Портрет Кимы вышел удачным, я изобразила ее в том диковинном платье с вышивкой на груди, и с Альбусом на плече. Сильно детально выписывать не стала, все же это больше набросок, чем полноценный рисунок. Когда закончила, передала лист вождю. Мато всматривался в лицо сестры и его плечи и руки напряглись под тканью рубашки, мне даже не представить что может чувствовать старший брат в такой ситуации. Поэтому немного перегнувшись через Макса, дотронулась до руки застывшего мужчины, и уже глядя ему в глаза твердо сказала: "мы ее вытащим". Он благодарно кивнул и аккуратно спрятал портрет в ручную кладь. Макс пытался поймать мой взгляд, но я побоялась опять увидеть презрение или ненависть, в случае с ним это очень больно оказывается. Дальше я нарисовала котика, каким увидела его впервые, на лесной поляне. Грациозным, гибким и опасным. Этот рисунок отдала Максу. Прощальный подарочек. Для Кира тоже был портрет, вспомнила как он выхаживал меня в больнице, после нападения Светланы. Кирилл в рубашке с закатанными рукавами и руками скрещенными на широкой груди. Герой спаситель, внимательный, чуткий и обаятельный. Неужели можно так притворяться? Попросила Мато и он передал рисунок парню, который сидел у прохода напротив нас, но на два ряда впереди.
Откинулась на спинку, вот ещё небольшие следы которые я успела оставить в этом мире, если вдруг с Вороном пересмешником совладать не получится. Принесли еду, все запакованное в пакеты, с лёгким запахом химии, но к моему удивлению вкусное. Когда забирали подносы Макс опять принялся обмениваться улыбочками с хорошенькой стюардессой, паразит. Они о чём то мило переговорили, я ничего не слышала в уши будто ваты набили, а змеюка моей злости запертая внутри, шипела и разворачивала кольца. Пришлось опять считать от ста к одному. Я закрыла глаза и сосредоточилась на цифрах. Мои советчики тоже оживились, демон с насмешкой выговаривал что-то про ревность, месть и наказание обидчиков. Ангел призывал к порядку, взять себя в руки и не палиться так сильно, и вообще может он специально заставляет ревновать, об этом ты подруга не думала? Подумала и сделала ответный ход, взяла бумагу и начала рисовать Маркуса. Да ещё какого! Дело было на третьем курсе, любимый уезжал на неделю, побыв сначала в доме родителей, а потом и дядином. Решая какие-то дела связанные с наследством и документами.
За это время мы успели соскучится до безумия, так как расставались крайне редко. Я была в своей комнате, когда он вернулся, занималась плетениями и их преобразованием. Марк ворвался как свежий ветер, подхватил, закружил, зацеловал. Пришла в себя уже расстегивая его рубаху вперемешку с поцелуями в шею, ключицу, плечо. Остановилась и глянула в его лицо, напряжённое, глаза горят, губы чуть припухшие от ласк, все его существо подчинено только одному желанию- обладать. Немедленно, сейчас, ни минуты промедления. От такой картинки у меня просто слетели тормоза тогда, мы не могли оторваться друг от друга несколько часов. Даже сейчас вспоминая тот момент и зная все что случилось после, тело реагирует однозначно. Тепло растекается ласковой волной по венам. Кончики пальцев начинают подрагивать, сердце стучит все быстрей и быстрей. Именно это лицо я и передала на бумаге, Макс скрипнул зубами и отвернулся, так то дорогой один-один.
Остальной полет прошел без приключений, я рисовала Танюшу, Семёна, Даррена и даже несносного Костю. Пару раз проходя в туалет заставала комичную картину, Гастон занимал пустое кресло то тут, то там, и сидел с невероятно прямой спиной и расширенными глазами. Завидя меня вопрошал: "Нет, ну ты видела?" И тыкал пальцем в иллюминатор. Я с издевкой напевала ему «не взлетим, так поплаваем…» и он округлял глаза еще больше.
В конце концов все утомились, а в салоне приглушили свет и я решила поспать. Сквозь дрёму мне привиделись лёгкое прикосновения пальцев к руке, нежное поглаживает по скуле, кто-то убрал прядь упавшую на лицо. Приятно, вот бы и в жизни так. Кошмар не заставил себя долго ждать, опять лимб, знакомая поляна духов и передо мною новый персонаж. Мужчина, высокий и худой, с длинными темными волосами. Поверх одежды на нем темная то ли накидка то ли плащ, очень объемная на плечах и спине, будто у него растет горб. Приглядевшись понимаю, что вся она состоит из длинных черных перьев ворона. Но самую сильную реакцию вызывает лицо незнакомца, длинное вытянутое с черными глубоко посаженными глазами бусинами и хищным загнутым носом. Он улыбается и от этого оскала становится жутко, хочется немедля убежать, но я точно приросла к месту. И тогда он протягивает руку и касается своим костлявым пальцем моей груди, там где быстро бьётся испуганное сердце. Проснулась я резко и даже немного подскочила с кресла, пульс зашкаливал, а в горле было сухо. Макс будто сторожил мой сон, он тут же притянул к себе, заверяя что это всего лишь сон и все закончилось. Некоторое время просто нежилась в объятиях вдыхая знакомый запах и слушая ровные удары сердца, это успокаивало лучше всяких лекарств. Но пользоваться добротой и сочувствием бесконечно нельзя, поэтому я отодвинулась и пробормотав "спасибо", вытащила бумагу и принялась зарисовывать Ворона. Если следовать совету Семёна это поможет и в следующий раз мой страх будет меньше.
Наш прилёт был украшен неожиданной встречей. После приземления было четыре часа до следующего рейса в Спрингфилд и мы вразвалочку продвигались в зал прилёта. Парни тормознули и отошли немного в сторону, чтобы заменить сим карты в телефонах. Я стояла и безучастно крутила головой, взгляд скользнул по толпе встречающих с бумажками и плакатами, и я уже почти отвернулась, как мысль зацепилась за какое-то несоответствие. Повернувшись обратно, среди приветственных табличек увидел то, что меня привлекло. Большой лист картона на котором с ошибками на элирийском было нацарапано «леди Алексия Мортон». Сей шедевр держал высокий парень в бейсболке сдвинутой глубоко на глаза, но все равно вполне узнаваемый. Я взвизгнула и кинулась к нему, а через мгновение меня уже кружили держа за талию и подняв высоко над полом. Даррен смеялся и приговаривал "некроманточка", а я ласково отвечала "вампирюга, поставь меня на землю". Мои няньки наконец опомнились и двинулись к нам, когда они подошли меня уже поставили на планету, но из рук не выпустили. Макс первым делом отлепил меня от парня и поставил рядом с собой. Я представила всех друг другу объявив Дара другом по переписке, когда формальности были закончены вампир перешёл на какое-то индийское наречие, я так понимаю чтобы никто не подслушал.