Медиум
Шрифт:
– Ого! Ты уже договорился?! Я думал, ты сам прочитаешь что-то, и всё.
– Могу и сам, но священник же лучше?
– Понятно, лучше! И надёжнее. Джек, ты реально крут, раз смог устроить так быстро такое. Я бы мог подумать, что ты меня дурачишь, но сам понимаю, что уже нет никакого смысла.
– Это у тебя профессиональное. Ты же аферист и первым делом прикидываешь, как бы сам мог надурить лоха. Трудно тебе общаться с честными людьми.
– Трудно. Я, когда услышал, что ты знаешь моё полное имя, в порыве чувств сдал тебе все свои заначки. Рассказал всё, что знал и слышал, а потом, как очнулся, сам не понял, почему это сделал и зачем.
–
– И что ты с этим будешь делать?
– Вилли! Подумай сам! Зачем мне твои дела? Большую часть забуду. Из остального, может быть, что-нибудь когда-нибудь сможет пригодиться.
– Даже как-то обидно получается: все мои тайны, секреты и планы оказались никому не интересны. Зачем старался? Как оно мне отзовётся за кромкой?
– Это ты мне расскажешь! Думаешь, я всем клиентам индульгенции раздаю? Нет! До тебя только несколько человек такого удостоилось. И после отпущения грехов я с ними не общался. Просто как-то не складывалось.
– А призвать их после ухода ты разве не пробовал?
– Нет. Зачем? Клиенты из живых часто после призыва спрашивают у родственников, мол, как оно там, но внятного ответа я ни разу не услышал. Думаю, там всё настолько другое, что даже нет слов, понятных живым, для описания той ситуации.
– Может быть! Но обещаю, что тебе всё расскажу.
– Давай, я не против. Хотя боюсь, что и ты ничего толкового не расскажешь. Были среди наших исследователи, один фанатик добровольно туда ушёл. Жаль только, обратно его призвать не смогли. Видать, не зря между миром живых и мёртвых проложена граница.
– Джек! А может, мне всё же остаться здесь? Подберёшь для меня какое-нибудь тело. Я в него вселюсь. Ты научишь притворяться живым. Как думаешь? Может, всё переиграем?
– Страшно уходить?
– Теперь меньше, но всё же страшно. Даже зная, что я уйду туда безгрешным. Буду живым – с тобой расплачусь. Что, говорил, тебе нужно? Книги из библиотеки Ватикана? Вытащим! Приеду, разведаю, составлю план, наберу толковых парней и притащу тебе книжку!
– Вилли, не стану тебя обнадёживать. Вопрос с переселением в чужое тело сложный, походя его не решишь. Давай пока его отложим.
Тоби Гиббинс стоял на распутье между двумя, а то и тремя (или даже больше?) путями хода дальнейшей жизни. С юношеских лет ему в голову запала старая народная мудрость: «В двадцать лет ума нет – и не будет. В тридцать лет жены нет – и не будет. В сорок лет денег нет – и не будет…»
Двадцатилетний Тоби считал себя умным, а потому сделал всё, чтобы попасть на службу полицейским детективом. Ведь это же весьма мудрое решение: государственная служба, будущая пенсия, почёт и уважение граждан, интересная и нужная работа с приличным жалованьем. В расчёт принимались ещё несколько других факторов, не столь важных, но тоже полезных. Однако уже в первый месяц службы появились сомнения в собственной мудрости. Умный человек сразу после колледжа, даже без опыта работы, смог бы устроиться получше. Ладно! Зато приобрёл жизненный опыт.
Жениться Гиббинс не торопился, но варианты присматривал. В двадцать девять нашёл невесту. Молодую, симпатичную, хозяйственную.
Тут его выручил (понятно, не ум – двадцать лет давно минуло) полицейский рефлекс. Почти машинально, не надеясь узнать ничего важного, детектив направил запрос в родной город невесты. Дескать, рутинная проверка. Ответ потряс Тоби: отец возлюбленной дважды признавался банкротом, мать – алкоголичка, а невеста была осуждена на три месяца за аморальное поведение и приставание к прохожим. Обвинение в проституции не было доказано. Собственно, из-за него сразу после отсидки девушка покинула родные места. Догадываетесь, что тридцать лет мужчина встретил холостяком?
Сорокалетний юбилей он встретил страховым следователем со значительно более приличным, чем в полиции, заработком. Можно было сказать: мол, «у него приличное жалование» или «у него хорошая работа», но даже со всеми доплатами и премиями до определения «у него есть деньги» Гиббинс явно не дорос.
Сейчас, уже год как перевалив последний рубеж, он сам для себя констатировал, что ему уже сорок лет, а денег всё-таки нет, и с этим уже давно пора что-то делать. Вот тут и просматривались два прямых направления. Первое – остаться работать страховым следователем, получать гарантированный кусок хлеба с тонким слоем маслица, а иногда с кусочком сыра. Из минусов – постоянное давление начальства и, как только что выяснилось, крайне сомнительные перспективы роста. Хотя следовало признать, что даже должность руководителя следственной группы давала лишь чуть большую финансовую свободу.
Этот путь разбивался на два ответвления: можно продолжать терпеть придирки Крокодила и надеяться на его покровительство, а можно рискнуть и рассказать о новом задании Пегому, имеющему мохнатую лапу в Совете директоров и давно мечтающему стать директором департамента.
Что в том плохого? Нынешнему директору за шестьдесят, ему давно пора уступить место молодым и уйти на пенсию. Крокодил – он, может, и крокодил, но по причине старости зубы у него уже не такие острые, как раньше. А новый начальник будет нуждаться в своих людях, и у него под рукой имеется Тоби Гиббинс, который вовремя подсказал кое-что. Вполне себе вариант. Сразу светит руководство даже не следственной группой – сектором! А потом и отделом. Хотя, конечно, есть риск, что Крокодил в очередной раз выстоит. Тогда придётся срочно уходить по собственному желанию. Иначе вылетишь по служебному несоответствию.
Что ж! Всё равно останется второе направление движения. Более денежное, но и более хлопотное – детективное агентство. Нет, не открытие собственного, а знаменитое, надёжное, проверенное временем агентство Алана Тинтертона. Его туда приглашали по профилю на должность начальника направления поиска похищенных предметов искусства.
Жирная зарплата, процент от выплат клиента, но у Тинтертона обязательно нужен результат. Это страховая компания может ждать десятилетия, клиент агентства платит лишь за выполненную работу. Зато куда меньше ограничений и тупых правил. Например, никто не нудит про соблюдение Уголовного кодекса, все следуют завету «Не пойман – не вор». Да даже когда полиция прихватит на горячем, тебе по максимуму помогут замять дело. Если, конечно, нет трупа. Хотя и тут возможны варианты. Понятно, при условии, что ты работал на благо родного агентства.