Медный гвоздь
Шрифт:
Гейткиперская No.Mads.Net была крупнейшим и наиболее организованным сегментом Магистрали. Ее начали создавать после первой Берлинской конференции, когда большие компании начали проявлять интерес к «слепку» и другим разработкам. GK отказались от услуг сторонних провайдеров и организовали собственную сеть, часть серверов которой была поставлена на колеса. Тогда гейткиперы ездили на подержанных семейных трейлерах и мотоциклах и экономили на мотелях.
За прошедшие пятнадцать лет поменялось многое. Мобильный дивизион пересел на тяжелые «Ирокезы» и «Апачи», и эти суперваны круглосуточно утюжили главные магистрали континентов. Последние анти и анти-анти-системы слежения и
Менялось все. Вечной оставалась только проблема с хакерами-отморозками, которых нанимали «быки» и «костюмы» из офисов. «Двойные команды», дабблтимеры, формировались из уличных кланов, самой низшей ступени хак-сцены. Очкарики разбавлялись бывшими операми, умевшими хорошо водить скоростные трейлеры, но плохо разбиравшимися в коммуникационном оборудовании. Иногда эти придурки пытались упасть на хвост тут же, на каком-нибудь шестирядном автобане. Впрочем, кочевники отвечали тем же. Забуревшие ветераны Магистрали, вроде Кабана, растерявшего на трассе половину зубов, возили с собой полуавтоматическое оружие и запрещенные Миланской конвенцией глушители, направленным излучением вырубавшие все электрические цепи цели.
Каждый GK-клан имел свой мобильный дивизион. На три месяца в год пять-шесть человек из клана забирали свою основную работу с машин в офисе и пересаживались в «сейфы», передвигавшиеся по трассе со скоростью триста километров в час. Среди них были и двадцатилетние пацаны с нехваткой адреналина в крови, и отцы семейств, для которых ежегодная вахта была глотком свободной жизни. Были старики, не сходившие с Магистрали годами, — те, кто принимал участие еще в первой волне GK. Гвардия ветеранов, прирожденные холостяки без дома и семьи. Координаторы Магистрали, хайкорды и модераторы держали армию гейткиперов под жестким контролем.
По легенде, Сергей Дементьев был одним из хайкордов, средним звеном между группой узлов и претором, модератором региона. Тут они немного приврали, но иначе нельзя было оправдать его постоянное присутствие на трассе. Хайкорд должен быть профессионалом не только в своей специализации, но и разбираться в коммуникационном оборудовании, знать каждую линию связи, доступную в подчиненном ему регионе, уметь быстро реагировать на внештатные ситуации. Для этого надо было помотаться по трассе лет пять-шесть. И это должно было быть не просто профессией, а образом жизни.
— Это Фидлер. Есть новости. Последний контейнер при ней. Она все время таскала его с собой. Мы выходим на финишную прямую. Брахман сейчас ведет переговоры с Карелиным относительно дальнейшего хода операции. Но этот сумасшедший русский хочет покончить со всем за один раз. Русские любят быстро ездить. Извини, ничего личного. Претор хочет, чтобы ты поскорее довез ее туда, куда следует. Не исключено, что группа физкультурников догонит тебя прежде, чем вы доберетесь до Фленсбурга. Последнее. Клерк, индекс на борту твоего «Ирокеза», совпадает с индексом вана, на котором, по легенде, ездит Сергей Дементьев. Ты помнишь об этом? Пока мы прикрываем твой рефлект, но лучше ей не смотреть на левое крыло твоего супервана.
— Нет. — Петр пережидал с минуту пока она дошумит со своими контраргументами и опять повторил — Нет.
— Ну что «нет»? — она села, поджав под себя левую ногу и развернувшись к Петру всем корпусом.
— Хайкордом нельзя стать если тебе меньше тридцати пяти.
— Это еще почему?
— Чтобы рулить пятью десятками узлов в своем секторе надо много чего знать. Надо разбираться в коммуникационном оборудовании, в особенности в том, где есть старые телефонные линии. Нужно быстро соображать когда возникает какая-нибудь непредвиденность. Да и ребята, тоже не подарки, на место таких ставить тоже работа еще та, на пяти языках нужно уметь ругаться. В двадцать пять, — он поднял брови, — вряд ли. — Слушая ее задумчивое молчание он решил что это неплохой момент для того, чтобы сменить угол зрения на тему — А он кто, твой парень?
— Да нет, какой там парень, мы с ним просто знаем друг друга…
— В реале никогда не встречались?
— Не-а…
— Чего так?
— Чего ты спрашиваешь, работа у вас вон какая. Месяцами с трассы не съезжаете…
— Да, есть такой момент. Знаешь, я тоже когда-то с девушкой по электронной почте переписывался.
— Чего, на чат денег не хватало?
— Письмо есть письмо, есть время подумать, не спеша подобрать слова… И письма остаются. Их потом можно перечитать, вспомнить, что тогда было. Треп в кластере или чате — это совсем не то.
— Так что с ней? Как ты с ней познакомился?
— На одной из фидошных эх. Там за жизнь народ общался, просто так. Атмосфера была, как бы это сказать, теплая, дружеская очень. Как будто на встрече старых друзей. Каминный зал, народ пьет сухое вино, рассказывает о новостях.
— Нууу, так заманчиво звучит…
— Да, бывало интересно. Мы обсуждали какую-то тему, а потом скатились в мыло. Два-три письма в месяц, она рассказывала мне о себе, я — ей. Она жила в другом городе, полторы тысячи километров. Писала мне о своих поклонниках, я писал о своих девушках. Советовались, что делать и чего не делать. Мы были друзьями. Потом она вышла замуж, родила ребенка. Мы еще полгода перебрасывались письмами, а потом все закончилось.
— У тебя есть ее фотография?
— Нет, мы не посылали друг другу фотографий.
— Почему?
— У каждого из нас уже был порядочный стаж в сети. Никто из нас особенно не надеялся на то, что в реале у нас получится что-то большее чем было в общении по сетке.
Возникла пауза.
— И вы никогда не виделись? Даже по телефону не разговаривали?
— Нет, никогда.
— …А что такое «фидошная эха»?
Кроме папиной охраны, за ней постоянно ходили частные детективы, нанятые братом. Эрика знала об этом и каждый раз находила новые способы ускользать от охранников. Впрочем, ее опять находили. Но где она была и что делала в течение того времени, на которое ей удавалось избавиться от слежки, выяснилось только после того, как началось ее общение с ботом. Генматериал своей сестры Эрика разделила на четыре части. По законодательству Объединенной Европы, инициация восстановления биологической основы умершей могла производиться только одним из ближайших родственников, достигшим совершеннолетия.
Она купила четыре криогенных мини-контейнера, сименсовские IceBox, похожие на термосы, в которых сторожа «сутки-трое» держат крепкий чай с лимоном. Хорошая, надежная техника, немцы есть немцы. Распределять материал по холодильникам ей помогал лаборант из университета Гельмгольца, с которым она познакомилась на одной из дискотек. Парень думал, что у них начинается что-то вроде романа, но после того как он упаковал материал, Эрика помахала ему ручкой. Потом его два дня трясли ребята из личной охраны Василия, пока не поняли, что он понятия не имеет, куда она отвезла контейнеры.