Медовое путешествие втроем
Шрифт:
– Хотела посоветовать вам изучить журнал «Доклады научных конференций», – пояснила Светлана. – Он выходит в Америке и на европейские языки не переводится. Ладно, перескажу содержание некоторых статей. Штатники провели массу клинических исследований и выяснили: если человек применяет упомянутый набор медикаментов более года, он становится транссовместимым.
– Каким? – вздрогнула я.
– Простите, я машинально употребила термин, понятный лишь психологам и психиатрам, – смутилась собеседница. – Слышали когда-нибудь о трансовом состоянии сознания?
– Пару раз. В каком-то детективе Смоляковой читала об этом, – сказала я.
– Ох уж эта писательница… – поморщилась Терентьева. – Литераторы поверхностны, впрочем, журналисты тоже, услышат нечто, на их взгляд, занимательное,
– Года четыре, – протянула я.
Терентьева вздернула брови.
– Длительный срок. Наверняка Юрий рассказывал о своих видениях страстно, напористо, и вы, регулярно употребляющая этот набор лекарств, заразились, так сказать, его глюком, транссовместились с Малининым и тоже встретились с Асей.
– Такое возможно? – усомнилась я.
– Конечно, – кивнула Светлана. – Это описано и в художественной литературе, и в летописях монахов. Последние документы полны свидетельств того, как один юродивый «заводил» целую толпу. Например, начинал кричать: «Вижу, вижу дьявола!» – и люди падали в ужасе на колени, им тоже являлся Сатана. Но в действительности никаких Люциферов не существует, народ просто инфицировался трансом сумасшедшего. Людей делала зависимыми вера в Бога, а вас – особые пилюли. Могу привести массу подобных случаев. Ну, скажем, в начале двадцатого века русские солдаты пошли неожиданно в атаку на немецкое войско, я говорю о Первой мировой войне. Часть рядовых погибла. И что? Как потом выяснилось, противника на поле сражения не было, командир приказал принять бой, и подчиненные бросились вперед. И офицер, и солдаты увидели врага, но в реальности таковой отсутствовал. Те, кто пал в битве, скончались не от пуль или штыковых ран, а от разрыва сердца. Трансовое состояние может быть очень опасным. Огромное вам спасибо, что сообщили правду о Юре. Я могу вас попросить потом пересказать эту историю следователю и представителю страховой компании? Сейчас все уверены, что Юрий Иванович совершил самоубийство, но это явно не так. И, Дашенька, примите мой совет. Я психотерапевт, имею профильное высшее образование, постоянно читаю научную литературу и могу правильно оценить ваше состояние. Но другие люди, те же полицейские, например, профаны в области психологии, поэтому лучше не рассказывать им о том, что вы тоже видели галлюцинацию. Вас, уж извините, просто сочтут сумасшедшей и не придадут значения словам такого свидетеля. Сообщите следователю только о том, что Малинин вам рассказывал, как к нему являлся призрак, этим вы поможете Лене получить деньги.
Я растерялась.
– Никогда не испытывала ни малейших проблем с психикой. Я не слышу голосов, у меня нет фобий, не страдаю шизофренией или маниакально-депрессивным психозом и вроде пока не подвержена болезни Альцгеймера.
– Конечно, дорогая! – подхватила Терентьева. – Но посмотрите на дело с точки зрения обычных необразованных людей. Они будут рассуждать так: «Васильева видела покойную Асю, которая сидела на ели? М-да… У нее точно съехала крыша». Если вы озвучите свою историю в официальной обстановке, вас точно посчитают за даму с огромными душевными проблемами. Вашим словам не поверят, и тогда возникнут огромные проблемы, но
– Я вовсе не говорила, что видела Асю, – попыталась я внести ясность. – Думаю, это был настоящий ребенок, которому велели пугать Юру. Что, если кто-то намеренно издевался над Малининым? Один из людей, знающих о трагедии с Асей?
В столовой воцарилось молчание. Потом моя собеседница спокойно произнесла:
– На следующий день после пожара почти вся желтая пресса написала о трагической гибели четырехлетней девочки, которую отец не успел вынести из огня. Кто-то из пожарных или из медиков, прибывших на место происшествия, слил информацию племени стервятников. Юра обеспеченный человек, но отнюдь не миллиардер, не политик, не артист, известный всем. О таких, как Малинин, журналюги не судачат. Но смерть Аси показалась прессе лакомой новостью, она могла помочь увеличить тираж. Поэтому дня три-четыре «Желтуха» и «Треп» дуэтом пели о несчастном ребенке. А затем газеты забыли о нем.
– У Юры были враги? – задала я интересовавший меня вопрос.
– Если человек с нуля поднимает бизнес, то, конечно, он обязательно обзаведется недоброжелателями, – заметила Светлана. – Но я не слышала, чтобы мужа моей подруги кто-то люто ненавидел. У Малининых часто бывали гости, Юра тоже охотно выходил в свет. А вот Лена реже покидала дом – ей не хотелось оставлять Андрюшу. Правда, она не любит пропускать службу в церкви, поэтому все же часто отлучалась.
– Елена верующая? – удивилась я. – Мы довольно тесно общались, но Малинина никогда не заводила разговоров о Боге.
– Лена не демонстративный человек, – пояснила Терентьева, – и она умеет себя вести, понимает, что общение с соседями должно быть необременительным, легким, светским. А вот со мной она часто рассуждает о том, что ждет человека за гробом, о смысле жизни. В храм Лена пришла после смерти Аси, а раньше считала себя атеисткой.
– Вдруг кто-то из недругов решил довести Юру до самоубийства? – перебила я Терентьеву. – Узнал все из пасквильных листков и…
Я замолчала.
– И? – подхватила психотерапевт. – Дальше – что? Вызвал привидение несчастного ребенка и велел ему шастать по саду? Нанял какого-то малыша и приказал тому играть роль Аси? Дашенька, разве крошка сможет залезть на ель, бесстрашно качаться на ветке, а потом перескочить через бетонный забор?
– Нет, – ответила я. – Не понимаю, как малышка проделала в принципе невозможное.
– Правильно, душенька, – терпеливо сказала психотерапевт. – Это ваше сознание сыграло с вами злую шутку. Ребенка не было, это глюк. Пожалуйста, не распространяйтесь о нем, иначе Леночка лишится большой суммы. А вот о Юриных видениях я сообщу следователю, и вас, конечно же, опросят. Тогда, очень прошу, расскажите все детали, все подробности. Елена – вдова, на руках у нее сын-подросток, в прошлом у нее трагедия, в душе незаживающая рана. Что будет с Малининой, если ко всем ее проблемам прибавятся еще и финансовые трудности?
– А как объяснить прядь найденных мной волос? – вздохнула я.
– Вороны и сороки что угодно сопрут и в гнездо унесут, – нашла ответ Светлана. – Вон, в Кузякине парикмахерская работает. Елена там причесывается, не раз мастеров хвалила. Может, это оттуда добыча. Вы же не видели, что локон упал с головы девочки, он свалился откуда-то из ветвей. Сначала вам привиделся глюк, а потом из птичьего гнезда спланировал клок волос. Простое совпадение.
– Ясно, – пробормотала я.
– Хотите кофейку, Дашенька? – любезно предложила Терентьева.
Я правильно поняла психотерапевта.
– Большое спасибо, но нет, побегу домой.
У меня есть традиция – как только возвращаюсь в особняк после длительного отсутствия, всегда угощаю стаю лакомствами. Вот и сегодня после похода в магазин принялась раздавать вкусняшки. Афина и мопсы получили жильные кости, Фолоде достались колечки из курицы, Гектор живо схватил и унес зерновую палочку.
Я открыла шкаф, начала складывать туда пакеты, услышала тихое ворчание, оглянулась и увидела енотов. Диззи и Лиззи стояли на задних лапах, в упор глядя на меня, на их мордочках явственно читалась обида.