Медовое путешествие втроем
Шрифт:
– Тело и автомобиль не могли вечно находиться у соседки. Рано или поздно их домработница могла решить разморозить ледник или заглянуть в гараж, – вступил в беседу Дегтярев.
– У Терентьевой не было времени, чтобы сообразить, как избавиться от трупа и колес, – пояснил Дьяченко. – На нее разом свалилась куча проблем. Лена после всплеска активности сначала казалась нормальной. Но к вечеру дня, когда умерла Катя, у Малининой случилась истерика, потом она впала в состояние, которое напоминало каталепсию [18] . Терентьева поняла, что подругу необходимо срочно поместить в клинику. А еще предстояло заниматься
18
Каталепсия – состояние, напоминающее гипнотическое, его еще называют «восковой гибкостью». Человек патологически длительно сохраняет приданную ему позу. Больной не совершает движений по собственной воле. Каталепсия может возникнуть на фоне шизофрении, истерии, при некоторых заболеваниях мозга, от приема большой дозы нейролептиков или при сильнейшем стрессе.
– Думаю, Малинин вовсе не оплачивал обучение сына в Лондоне. Как же Лена умудрилась извлечь из семейного бюджета столь крупную сумму? – удивился Александр Михайлович. – До вступления в наследство еще далеко.
– Отъезд Андрея никто не оформлял, – ответил Сергей. – Светлана говорила Даше о поездке в Англию как о решенном деле, выдавала ее за идею Юры, но они только собирались подыскать ему школу. Терентьевой пацан совсем не нужен, Елена сына не любит. Убийцы хотели жить в свое удовольствие, поделив средства Юрия Ивановича, а Андрей им мешал, ему предстояло укатить подальше, за рубеж. Кстати, не в дорогой Лондон намеревались услать его дамочки, а куда подешевле, например, на Мальту, в третьесортную гимназию.
– Вот крысы! – выпалила я. – И что теперь будет с Андрюшей?
Дьяченко скрестил руки на груди.
– Ну, с матерью-то ему уже точно не жить. Если Малинину признают вменяемой, она пойдет под суд и отправится отбывать наказание. А если психиатры сочтут Лену больной, ее поместят в спецбольницу.
– Ася! – ахнула я. – Какова судьба девочки? Елена знает, что дочь жива?
– Пока нет, – поморщился Сергей. – Доктора считают, что Малининой на данном этапе нельзя сообщать эту новость. Возможно, позднее. Насчет Аси сложный вопрос. Ее еще надо найти в Америке, отсудить у тех, кто украл ребенка. Процесс явно затянется на годы.
– Может, девочке лучше оставаться в США? – неожиданно произнес Дегтярев.
– Хм, не знаю, – пробормотала я. – Предлагаешь оставить супружескую пару, похитившую малышку, безнаказанной? А как же Лена? Это же ее любимая дочка, и она жива!
– Что ждет Асю на родине? – заспорил Александр Михайлович. – Детдом? Отца нет в живых, мать или на зоне, или в психушке, брат несовершеннолетний, ему Асю под опеку не отдадут. И готов ли будет Андрей взять на себя ответственность за младшую сестру, когда справит восемнадцатилетие? Твое мнение?
– Не знаю, – растерянно повторила я. – Честное слово, понятия не имею. До сегодняшнего дня я считала, что детям лучше всего жить с родителями, а теперь растерялась.
– Ася небось и по-русски-то не говорит, – вздохнул полковник, – забыла язык. Вот с Андреем более или менее ясно. Если не найдется опекун, паренек проведет несколько лет в приюте. А может, и в каком-нибудь пансионате. Денег-то на счетах Малининых достаточно, и если в органах опеки постараются… Потом он начнет самостоятельную жизнь и будет очень хорошо обеспечен как единственный наследник своего
Я молча слушала полковника. Хорошо, конечно, в восемнадцать лет стать обладателем миллионов. Но если подумать, по какой причине достанется парню это богатство, становится плохо.
– Вся рассказанная история достойна стать сюжетом многосерийного телефильма, – пробормотал Александр Михайлович.
– С названием «Медовое путешествие втроем», – подхватил Дьяченко, – история про любовь.
– Чувства, которые испытывали друг к другу Лена, Юра и Светлана, навряд ли можно назвать настоящим светлым чувством, – возразила я, – и сомневаюсь, что Андрей обожал Асю.
– Так я сейчас веду речь о страсти к деньгам, – уточнил Дьяченко, – Лена, Света и банковский счет Юры, вот что подразумевал, говоря о медовом путешествии втроем. Женщины и звонкая монета, так сказать, рука об руку проводят целый месяц вместе, а уж потом… Потом, вернувшись домой, парочка должна начинать обычную жизнь. Думаю, Лене эта самая обычная жизнь преподнесла бы много неприятных сюрпризов.
Домой я вернулась около девяти вечера. Угостила всех животных конфетами, полюбовалась на нарядных Диззи и Лиззи, затем поднялась в свою спальню. Хотела встать под душ, но меня остановил звонок телефона. На экране появилась надпись: «Абонент неизвестен».
Я взяла трубку.
– Слушаю.
– Перестань лезть в чужую жизнь, гадина, – хрипло произнес женский голос. – Иначе хуже будет.
Я моментально нажала на красную кнопку и замерла. До сих пор я считала, что незнакомка, несколько раз говорившая мне гадости, это Светлана Петровна Терентьева. Но она сейчас находится в следственном изоляторе, значит, это не она. И ведь мне впервые позвонили до того, как с Юрой стряслось несчастье и я начала искать его убийцу!
В голове неожиданно вспыхнуло воспоминание. Вот мне звонит Феликс, рассказывает о пожаре в доме своей матери и бабушки. Я, поговорив с ним, слышу еще один вызов… Ох, мне надо было раньше вспомнить, что в тот день, когда у Зои Игнатьевны и Глории сгорели квартиры, со мной соединилась некая дама, прохрипевшая: «Вот вечно ты хочешь делать людям добро! Даже тогда, когда тебя не просят! Берегись, Дарья, я тебя не прощу!» [19]
19
Читайте книгу Дарьи Донцовой «Пальцы китайским веером», издательство «Эксмо».
Так кто же мне угрожает?
Дверь спальни приоткрылась, показалась голова Анфисы.
– Посылку доставили! – радостно сообщила домработница.
– Какую? – не поняла я.
Фиса вошла в спальню, поставила на диван картонный ящик, как-то очень хитро улыбаясь.
– Во! Почта ОВИ. Полюбуйтесь, чего там лежит.
– Ты ее открыла? – удивилась я.
– Так мне ее распечатанной отдали, – захихикала Анфиса. – Никогда не догадаетесь, что внутри. Кирпичи! Две штуки!
– Кирпичи? – ошарашенно повторила я. – Кому могло прийти в голову отправлять почтой стройматериалы?
– Так небось на крышке есть адрес отправителя, – предположила домработница. – Ну-ка, что тут написано?
– «Московская область, почтовое отделение Зубатово, поселок Вилкино, для Алевтины Валерьевны Гарибальди, – прочитала я. – От Пискунова Егора Фомича, республика Новая Табаско». Вилкино? Но мы живем в поселке Ложкино. Самая лучшая в мире почти ОВИ перепутала столовые приборы! И почему меня это не удивляет? Анфиса! Ты получила отправление, предназначенное другому человеку! Очень некрасиво получилось.