Медуза
Шрифт:
– Ты самый счастливый мальчик по эту сторону Ночи?
– Скажем так, последние несколько часов я чувствую себя более удачливым, – ответил Персей с улыбкой в голосе.
Эхо, моя коралловая змейка, проснулась и метнулась в сторону Персея. Я притянула ее обратно.
– Значит, твоя мать… согласилась на предложение Зевса? – спросила я. – Не все готовы пойти на подобное.
– Она устала от мужчин и их обещаний, – объяснил Персей. – Она долго размышляла над его предложением, но все же согласилась, да.
Я представила
– По крайней мере, Зевс предложил, – сказала я. – Это… необычно для него.
– Знаешь ли, – продолжил Персей с некоторой неуверенностью в ответ на мой слабенький энтузиазм, – все лучше, чем доживать свои дни в башне.
Я молчала.
– Меня там не было, Мерина, – язвительно произнес Персей, – это произошло не со мной.
– С тобой подобного не случится, – сказала я.
– Что это значит?
– Ничего.
– Моя мать хотела вернуть себе жизнь, – продолжил он, повысив голос. – Она хотела, чтобы ее воображение снова зажглось. У нее ведь отняли все возможности.
– Как многих женщин до и после, ее загнали в угол, и ей пришлось заключить эту сделку длиною в вечность.
По ту сторону скалы повисла тишина.
– Что за бессрочная сделка? – спросил Персей.
– Это не имеет значения. Мне просто очень жаль.
Я никогда не смогу объяснить этому золотому, светящемуся мальчику, каково это, когда у твоих ног копятся неудачи, пока ты не почувствуешь, что тонешь в собственной печали.
– Ты думаешь, мне повезло, не так ли? – вдруг сказал он.
– Персей… – Я отчаянно попыталась успокоить его.
– Меня спрятали, Мерина. Мое существование отрицали все, кроме моей матери.
– Я знаю, каково это, честно…
– А потом, как это бывает, грянула беда. Дедушка узнал обо мне, потому что мама постоянно просила на кухне дополнительные порции финикового пирога, а повару надоели эти требования. Дедушка обыскал башню и обнаружил в ней маленького ребенка. Меня.
– Что произошло дальше?
– Он не убил нас, боясь рассердить Зевса. Вместо этого он закрыл нас в деревянном сундуке и бросил его в море.
– Значит, мы оба были младенцами, которые понимали воду, – сказала я. – Еще одна общая черта.
Я отчаянно цеплялась за эти совпадения, опасаясь, что мои змеи скоро разлучат нас.
– Верно, – ответил Персей, – но мы попали в сильный шторм. Это безумие, Мерина. Безумие! Я, выглядывавший из сундука, и бедная мама, пытавшаяся уцепиться за меня и гадавшая, сможем ли мы выжить.
– Без сомнений, надо добавить Зевса в список мужчин, которых стоит проклясть!
– Точно, – рассмеялся Персей.
Когда мы рассказывали историю вместе, становилось лучше. Мы снова ощущали твердую землю под ногами. И я никогда-никогда прежде не знала такой симфонии.
– Как вы выжили? – спросила я.
– Нам повезло – Посейдон спас нас.
Мои змеи дернулись, мне хотелось закричать: вот так мое чувство безопасности рухнуло. Музыка, которую мы создавали, иссякла перед лицом одной общности, о которой я не хотела знать. Когда я услышала имя этого бога из уст Персея, у меня заболел живот. Мои змеи поднялись и начали шипеть, извиваясь в ярости. Я отошла от входной арки, чтобы он их не услышал.
– Что там происходит? – спросил Персей. – Мерина, ты в порядке? Мне войти?
Я слышала, как он поднялся на ноги.
– Нет! – крикнула я. – Нет!
– Мерина, пожалуйста, позволь мне войти.
– Не стоит.
Одной рукой я схватила всех своих змей и сжала их головы, чтобы они заткнулись. Я понимала их ярость: она была такой же, как и моя.
– Просто мой котел закипает! – крикнула я. – И вода попала на камни.
– Хорошо. – Шипение прекратилось, но, кажется, мне не удалось убедить Персея. – Если тебе понадобится помощь…
– Пожалуйста, – сказала я, позволив змеям обмякнуть, и вытерла слезы. Но имя Посейдона скользило в моих мыслях по кругу. – Персей, просто оставайся там, где стоишь, ради нас обоих.
Персей послушался, но я ощутила его замешательство. Мне так хотелось рассказать ему правду, показать змей, рассказать свою историю. Но я не знала как.
Мы сидели в тишине по разные стороны скалы – тишина более неловкая и колючая, более болезненная, даже чем когда мои змеи злились.
Я закрыла глаза. Посейдон – тот, кого я так ненавидела, проявил любовь по отношению к другой душе? Агония. Почему Данае помог именно Посейдон, а не другие боги? Мать и ее ребенок, которые могли погибнуть во время шторма, раскачивавшего их деревянный сундук. И Посейдон, щедрый бог моря, решил их спасти. Как великодушно с его стороны.
Но вот в чем дело: без Посейдона Персей не оказался бы на моем острове. Это неоспоримая истина. Я едва могла вынести этот парадокс. Представила знакомую стену воды, мою собственную маленькую лодку и ухмыляющееся лицо Посейдона, его тень в храме Афины. Что было после…
Я потрясла головой – нет, не позволю этим воспоминаниям победить. Но чем дольше этот мальчик находился в моей компании, тем яснее я вспоминала эти моменты. Несмотря на то что он находился по другую сторону скалы, я чувствовала, как его присутствие вытягивает из меня историю, словно кровавую нить.
– Это необъяснимо, – произнесла я. – К кому-то боги справедливы, к кому-то – нет.
Персей вздохнул. Я встала, разглаживая чешуйки своих змей. Все было хорошо.
– Так что случилось с тобой, Персей, после того как Посе… после того как море успокоилось?
– Нас нашел рыбак, – ответил Персей. – Он вытащил деревянный сундук из воды. Сухая земля! Мама говорит, что прижала меня к груди и поцеловала землю, как давно потерянного возлюбленного. Нас вынесло на берег в месте под названием Серифос.