Медведь и Дракон
Шрифт:
Американский полковник писал о том, что он не только знал, о чём говорят его командиры, но также подчёркивал важность того, что он знал, о чём они думают, поскольку часто у них не было времени высказать это вслух. Под этим подразумевалась важность преемственности внутри офицерского корпуса, а это, отметил Бондаренко, делая пометку на полях, – исключительно важный урок. Он собирался тщательно изучить эту книгу и, может быть, запросить Вашингтон о покупке ещё сотни экземпляров, чтобы дать их прочесть остальным офицерам… а может быть, получить право на перепечатку книги в России?
Глава 12
Конфликты кармана
– О'кей, Джордж, выкладывай, – сказал Райан, отпивая кофе из чашки. В Белом доме существовало много рутинных обычаев. Один из них, возникший в течение прошлого года, заключался в том, что после брифинга, проводимого советником по безопасности, Райан первым принимал министра финансов, два или три раза в неделю. Обычно Уинстон шёл пешком через Пятнадцатую улицу (вообще-то он шёл не по улице, а под ней, по туннелю, построенному ещё ФДР [28]
28
ФДР – Франклин Делано Рузвельт (президент США в 1932 – 1944 годах).
– КНР. Торговые переговоры окончательно зашли в тупик. Они категорически отказываются идти на любые уступки.
– Какие вопросы рассматриваются?
– Черт побери, Джек, ты бы лучше спросил, какие вопросы там не рассматриваются. – «Торговец» откусил от круассана, намазанного виноградным желе. – Компания по производству компьютеров, недавно созданная китайским правительством, начала просто сдирать новейшее техническое оборудование, принадлежащее и запатентованное нашей компанией «Делл» – помнишь, благодаря этому новому оборудованию стоимость их акций подскочила на двадцать процентов? Они изготовляют у себя эту аппаратуру и устанавливают её на своих компьютерах, предназначенных как для их внутреннего рынка, так и для продажи в Европе. Это является самым наглым нарушением всех торговых правил и договоров о патентах, но когда мы упоминаем об этом за столом переговоров, они просто меняют тему разговора и не обращают на нас никакого внимания. Это может стоить компании «Делл» примерно четыреста миллионов долларов – реальные деньги, потерянные для одной компании. Будь я на месте корпоративного юриста компании «Делл», то начал бы перелистывать «жёлтые страницы» в поисках параграфа «Наёмные убийцы, США». Но это ещё не все. Они предупредили нас, что, если мы поднимем шум из-за этих «незначительных» разногласий, «Боинг» может забыть о заказе на «777-е» – у них опция на покупку двадцати восьми авиалайнеров, – потому что КНР решит покупать аэробусы.
Райан кивнул.
– Джордж, каков сейчас торговый баланс с КНР?
– Семьдесят восемь миллиардов долларов, причём в их пользу, а не в нашу, как тебе известно.
– В Туманном Болоте [29] этим занимается Скотт?
Министр финансов кивнул.
– У него в Пекине собрана хорошая команда, но им требуется кое-что большее, в виде указаний исполнительной власти.
– Что все это значит для нас?
– Дело обстоит следующим образом. Наши потребители получают огромное количество дешёвых товаров, примерно семьдесят процентов которых изготовляется с помощью несложной техники, – масса игрушек, мягкие зверушки, кроссовки и тому подобное. Однако, Джек, тридцать процентов составляют высокотехнологичные товары. Их количество выросло за два с половиной года почти в два раза. Очень скоро нам придётся сокращать рабочие места, как в производстве товаров для внутреннего потребления, так и идущих на экспорт. Они продают большое количество лэптопов на внутреннем рынке – я имею в виду, у себя в стране, – но туда они нас не пускают, несмотря на то, что наши портативные компьютеры дешевле и обладают более высоким качеством. Нам совершенно точно известно, что они используют часть избыточного торгового баланса с нами для субсидирования своей компьютерной промышленности. Я полагаю, что это делается по стратегическим причинам.
29
Туманное Болото – район в Вашингтоне, где находится Государственный департамент США (Министерство иностранных дел).
– И к тому же продают оружие людям, которым, по нашему мнению, иметь его не следует, – добавил президент Соединённых Штатов. Это они тоже делают по стратегическим причинам.
– Ну что ж, разве не каждому нужен автомат АК-47, чтобы избавляться от крыс, наносящих ущерб запасам зерна? – Партия в тысячу четыреста настоящих, то есть полностью автоматических, штурмовых винтовок была перехвачена две недели назад в порту Лос-Анджелеса, но КНР отрицает свою ответственность, хотя разведывательная служба США проследила заказ до определённого телефонного номера в Пекине. Это было известно Райану, но информация об этом строго засекречена и не просочилась за пределы очень ограниченного круга лиц. Такие меры были приняты потому, что утечка могла скомпрометировать методы сбора разведывательной информации – в данном случае Агентство национальной безопасности в Форт-Мид. Новая телефонная система в Пекине не создавалась американской компанией, но значительная часть проектирования была отдана по контракту фирме, которая имела выгодное соглашение с одним из федеральных агентств США. Это не было, строго говоря, законным, но при охране вопросов национальной безопасности такие вещи допустимы.
– Значит, они не хотят играть по правилам, я не ошибаюсь?
Уинстон хмыкнул.
– Да уж.
– У тебя есть предложения? – спросил президент Райан.
– Нужно напомнить косоглазым ублюдкам, что они нуждаются в нас намного больше, чем мы нуждаемся в них.
– Прошу тебя быть осторожным в разговоре о государствах, особенно обладающих ядерным оружием, – напомнил Райан своему министру финансов. – И не употреблять расистские выражения.
– Джек, это или ровное поле для игр, или нет. Или мы играем в справедливую игру, или не играем. Если они удерживают у себя гораздо больше наших денег, чем мы – их, это означает, что они должны начать вести с нами справедливую игру. О'кей, я знаю, – он поднял руки, словно защищаясь, – они оскорблены тем, что мы признали Тайвань, но это был правильный поступок, Джек. Ты действовал совершенно правильно, наказав их. Эти желтомордые твари убили множество людей, и они же, скорее всего, являются соучастниками наших врагов в Персидском заливе, а также молчаливо поддерживали нападение с применением Эболы. Так что наказание вполне справедливо. Однако не-е-е-ет, мы не можем наказать их за соучастие в вооружённом нападении на Соединённые Штаты и гибель тысяч людей. Верно? Мы слишком большие и сильные, чтобы проявлять мелочность. Мелочность, проклятие! Прямо или косвенно, эти мерзавцы помогли фанатику Дарейи убить семь тысяч наших граждан, так что установление дипломатических отношений с Тайванем стало ценой, которую они заплатили, причём чертовски малой ценой, если тебя интересует моё мнение. И они должны понять это. Нужно, чтобы они узнали наконец, что у мира есть определённые правила. Таким образом нам нужно продемонстрировать Китаю, какую боль придётся им испытать, если они продолжат нарушать правила, а мы должны сделать так, чтобы эта боль была чувствительной. До тех пор, пока они не поймут этого, у нас будут неприятности. Рано или поздно, но они обязаны научиться. Мне кажется, что мы ждали достаточно долго.
– О'кей, но запомни следующую точку зрения: кто мы такие, чтобы учить их правилам?
– Это дерьмо, Джек! – Уинстон принадлежал к тем немногим людям, которые могли – хотя вряд ли имели право – так говорить в Овальном кабинете. Отчасти это объяснялось его собственными достижениями, отчасти тем, что Райан уважал людей, говоривших правду, даже если слова, употребляемые Уинстоном, не всегда относились к разряду литературных. – Запомни, это они обманывают нас. Мы ведём справедливую игру. У мира есть правила, и эти правила соблюдаются мировым сообществом. Если Пекин хочет стать частью этого сообщества, ну что ж, они должны подчиняться тем же правилам, как и все остальные. Если ты хочешь поступить в клуб, тебе придётся сначала заплатить вступительный взнос, и даже после этого ты не сможешь ездить на своём гольф-карте по зелёному полю для гольфа. Никто не имеет права в одиночку жрать пирог под одеялом.
«Проблема, – думал Райан, – заключается в том, что люди, стоящие во главе целых стран – особенно больших, могущественных и важных, – не относятся к числу тех, кому можно говорить, как и почему они должны поступать. Это тем более относится к диктаторским странам. В либеральных демократиях идея главенства закона применяется практически ко всем. Райан является президентом, но он не имеет права ограбить банк только потому, что у него нет карманных денег».
– Остынь, Джордж. Поезжай к Скотту и разработай вместе с ним что-нибудь, на что я смогу согласиться. После мы попросим госдеп объяснить правила Пекину. – И кто знает, может быть, на сей раз все окажется успешным. Впрочем, Райан не собирался делать на это ставку.
«Сегодня будет важный вечер», – подумал Номури. Да, конечно, он переспал с Минг вчера, и ей, по-видимому, понравилось. Но теперь у неё появилось время обдумать происшедшее, и будет ли её реакция такой же? Или она решит, что он напоил её и воспользовался этим? Номури не принимал амурные успехи за глубокое понимание женской психологии.
Сейчас он сидел в баре ресторана средних размеров – не таком, как накануне, – и курил сигарету, что было новым для офицера ЦРУ. Номури не кашлял, хотя после двух первых сигарет ему показалось, что комната начала вращаться вокруг него. «Отравление одноокисью углерода», – подумал он. Курение уменьшило поступление кислорода в головной мозг, и это плохо для организма, причём по разным причинам. Однако при этом ожидание переносилось намного легче. Он купил синюю зажигалку «Бик» с отпечатком флага КНР на ней, так что казалось, будто их знамя развевалось на фоне голубого неба. Да, – подумал он, – вот я сижу и думаю, придёт ли моя девушка, а она уже, – Номури посмотрел на часы, – опаздывает на девять минут. Он подал знак бармену и заказал ещё один скотч. Это был японский сорт шотландского виски, пригодный для питья, не слишком дорогой, но виски есть виски.
Ты придёшь, Минг? – мысленно спросил офицер ЦРУ. Как в большинстве баров по всему миру, у этого тоже было зеркало за рядами стаканов и бутылок, и уроженец Калифорнии с любопытством посмотрел на своё лицо. Интересно, что может увидеть на нём посторонний человек? Опасения? Подозрение? Страх? Одиночество? Похоть? Не исключено, что где-то рядом находится некто, оценивающий выражение его лица в данную минуту, какой-нибудь агент МГБ, осуществляющий наблюдение, старающийся не смотреть в сторону Номури слишком часто. Может быть, он пользуется зеркалом как инструментом наблюдения. Скорее всего сидит под таким углом, что его поза позволяет ему с естественным видом смотреть на американца, тогда как Номури придётся повернуть голову, чтобы увидеть его, дав, таким образом, шанс агенту перевести взгляд, наверно, в сторону своего партнёра. Удобнее всего осуществлять наблюдение не в одиночку, а парой или даже группой. Он переведёт взгляд в сторону партнёра, голова которого направлена вдоль той же оси наблюдения, так что он может наблюдать за своей целью, не делая это слишком уж очевидным. Каждая страна имеет полицейские агентства или службы безопасности, обученные этому, и такие методы одинаковы повсюду, потому что человеческая природа тоже одинакова, независимо от того, является твоей целью торговец наркотиками или шпион. Так обычно оно и делается, сказал себе Номури, снова глядя на часы. Опаздывает уже на одиннадцать минут. Охолонись, парень, женщины всегда опаздывают. Они поступают так потому, что не разбираются во времени, или им нужно чертовски много времени, чтобы одеться или наложить косметику, или потому что забывают надеть часы… но самое вероятное заключается в том, что благодаря этому они получают преимущество перед мужчинами. Такое поведение делает женщин более ценными для мужчин – в конце концов, мужчинам приходится дожидаться их, верно? Именно так, а не наоборот.