Медведев и развитие
Шрифт:
Колебание России между контрреформами и реформами, выдаваемое Александром Яновым за циклы российской истории, является на самом деле способом уничтожения России. Причем тут совершенно неважно, отклоняется ли Россия в сторону реформ или контрреформ. В пространстве, где альтернативой реформам являются контрреформы, плохо все. Это ощущал (к сожалению, крайне смутно) совсем не близкий мне консервативный российский политик Константин Победоносцев, считавший: что демократия, что собор - один конец для России.
Колебания между контрреформами и реформами происходят по очень известной схеме. Россия устает от аскетического мобилизационного напряжения (затягивания поясов), связанного с необходимостью давать отпор явным или скрытым внешним угрозам. Усталость эта обычно носит многомерный характер.
Это, прежде всего, усталость от так называемого культа личности, всевластия лидера, который олицетворяет нечто наподобие мобилизационного усилия и сопровождает мобилизационное усилие так называемым закручиванием гаек.
Это еще и усталость, порождаемая корыстным использованием мобилизационного пафоса бюрократией в целом и отдельными бюрократическими кланами, в особенности.
Это также усталость от избыточных оборонных расходов, становящихся совсем нестерпимыми в условиях неблагоприятной для России экономической конъюнктуры, последние пятьдесят лет определяемой ценами на нефть.
Мало ли какая еще это усталость. Отдельную книгу по этому поводу написать можно.
Устав, Россия шарахается в сторону того самого реформизма, которому с тонкой иронией аплодирует Александр Янов. Культ личности разоблачается, жертвы культа восстанавливаются в правах, элементы мобилизационного сознания демонтируются и дискредитируются, оборонные расходы снижаются... Бюрократические (и иные) кланы, связанные с оборонным, мобилизационным, контрреформистским, "культ-личностным", атакуются как политически, так и иначе. Начинается борьба с коррупцией, засильем чиновников, излишней зарегулированностью.
Очень быстро обнаруживается, что это все - путь в никуда. Июльский пленум 1953 года и ХХ Съезд КПСС (классика оттепели, то есть движения в сторону реформ) сменяются Октябрьским пленумом 1964 года и XXIII Съездом КПСС (классика застоя, то есть движения в сторону контрреформ).
Александр Янов отнюдь не только подменами занимается. Он справедливо обнаруживает на всех этапах российской истории процессы, сходные с вышеназванной классикой. Хоть Киевскую Русь возьми, хоть Московское царство, хоть Российскую империю, хоть СССР - всюду это есть.
Яновские подмены начинаются тогда, когда содержание российской истории сводится к этим биениям между реформами и контрреформами. Потому что на самом деле - не эти биения создают те полюсы, которые маркируют собою действительные циклы российской истории. Биения, образно говоря, истирают Россию в прах. Они усугубляют тление, наращивают его. После серии таких биений возникает отрицательный полюс цикла - "бобок".
Благодаря полемике с Аверьяновым и Мультатули мы убедились, что отрицательный полюс цикла, который называется "Российская империя", - вполне подходит под определение "бобок". Элиты Российской империи истлели. Чему доказательством абсолютность элитной измены, осуществленной в феврале 1917 года. Политическая система стала абсолютно дисфункциональной. Если власть не может вызвать на свою поддержку даже полк (не то, что дивизию), если к ней никто не прислушивается, ее приказы не выполняют, от нее с наслаждением отрекаются - то это дисфункция, причем всеобъемлющая.
Всеобъемлющая дисфункция системы и истление элит - это и есть "бобок". В "бобок" входит также характерное поведение политических лидеров и самого института лидерства. В случае Российской империи лидер - это государь Николай II, а институт - монархия. Неадекватная инерционность, ступор лидера и института лидерства - часть "бобка".
Итак, "бобок" февраля 1917 года. Но ведь и в августе 1991-го был тот же "бобок". Так не является ли "бобок" инвариантом, описывающим отрицательный полюс каждого российского цикла (не путать с псевдо-циклами реформистско-контрреформистских биений)?
Всмотримся в еще один отрицательный полюс - начало Смутного времени. Там все происходит аналогичным образом. Про это крайне много написано. Если бы не жанр, можно было бы приводить исчерпывающие развернутые доказательства. Данные так смердят, что становится страшновато, когда в виде безусловной и консенсусной даты выбирается 4 ноября - как подведение черты под ужасами Смутного времени.
Что касается ситуации накануне завоевания России татаро-монголами (отрицательного полюса, завершающего цикл Киевской Руси), то тут данных меньше. И, конечно, надо проводить отдельное исследование собственно исторического (или историко-политического) характера. Но то, что враг воспользовался распрей князей, что поведение элиты по отношению к татаро-монгольскому врагу не было консолидационно-мобилизационным - общеизвестно.
И не приближаемся ли мы сейчас к очередному "бобку", метафизическому отрицательному полюсу, особо опасному потому, что предшествующего положительного полюса в целом не оформилось?
Что же такое положительный полюс в рамках нашего понимания цикла?
Это момент, когда исчезает биение между реформами и контрреформами, снимается противоречие между отпусканием и натягиванием вожжей, преодолевается либерально-консервативный "тяни-толкай", а главное - отменяется ложная альтернатива между безопасностью и развитием. Безопасность становится развитием, а развитие безопасностью. Это как минимум. Как максимум, развитие становится метафизической потребностью и элиты (класса), соединившейся с духом истории, и народа, преодолевшего падение, являющееся во всех отрицательных полюсах выпадением из истории.
Такова историософская диалектика российских сингулярных исторических циклов, весьма далеких от обычных циклов с их растяжениями и сжатиями, положительными и отрицательными экстремумами. Отрицательный полюс - это всегда метафизическое падение, сингулярность, рассыпание в прах формы, именуемой "государство". Положительный полюс - это всегда мобилизационное развитие, имеющее под собой метафизическое основание, это всегда соединение с историей, это всегда преодоление альтернативы между безопасностью и развитием.
Так и живем. А кому не нравится, должен жить в другом месте.
Как сделать, чтобы не оформился новый "бобок", не произошло нового обрушения, истления? И что делать, если это произойдет? На что обопрется развитие? И не окажется ли новый "бобок" последним и окончательным?
Метафизика очистительного огня имеет здесь решающее значение. А также метафизика спохватывания. Ведь при совершенно иных, гораздо более оптимистических в плане "безбобковости" и развития, параметрах ранне-советской действительности, реакция Сталина на "ты мне, рябой, спляши" была именно метафизическим спохватыванием.