Медвежатник
Шрифт:
– Как к ним? Опять?
– Да, потребуешь от них свои документы и чтобы восстановили тебя на работе. Мы по своим каналам надавим тоже. Я сегодня же подам записку в коллегию, о недостойных действиях КГБ.
– Вы думаете к вам прислушаются и скажут, что это недостойные действия?
– Я не про твои взломы сейфов по рекомендации КГБ, я про то, что они слишком грязно сработали в Италии и как результат провал наших агентов на европейском континенте.
– То есть мой провал свяжите
– Видишь ли, это почти действительно так. У Коллина была запасная линия связи через морскую базу в Италии. Теперь то я знаю, почему там заварился такой шум и почему пришлось нашей агентуре там сворачиваться.
– А они меня не прикончат?
– После такого шума, нет. Мы попросим, чтобы вам сохранили жизнь, потому что вы нам очень помогли. Куда вас отвезти?
– К Ленинградскому вокзалу.
– Деньги есть?
– Есть.
– Вы обещаете мне, что больше не вскроете ни один сейф?
– Обещаю.
– Смотрите, я за вас дам поручительство.
– А этим... все рассказывать и даже о встрече с вами?
– Расскажи все. Кроме моего номера телефона.
Машина трогается с места. Почти светло, на улице уже гигантский поток машин...
У меня нет ключа, чтобы попасть в свой дом и я отправился к Никодимычу, в надежде, что он будет дома. На мое счастье он оказался на месте.
– Максим, откуда ты свалился? Мне же сказали, что ты погиб.
– Кто сказал?
– Меня поймали в Клине и привезли сюда в Большой дом. Там долго расспрашивали о твоих подвигах и сообщили печальную новость.
– Никодимыч, мне нужно попасть домой. Ключа нет. Дай инструменты.
– Это я тебе устрою. На набор отмычек. Где же ты был все это время?
– За границей. Там пытался открыть сейф, но он оказался с сюрпризом, заболел, вылечился, потом добирался сюда.
– Да. Не завидую я тебе. Что же ты теперь делать будешь?
– Сначала приду к себе домой, вымоюсь в ванной, а там посмотрим. Так что извини.
– Ничего. До свидания. Заходи, буду ждать.
– Я думаю, что теперь мы с тобой больше встречаться не будем, я совсем завязываю.
Прежде чем вскрыть дверь, я на всякий случай позвонил. К моему удивлению, загремели запоры, дверь открылась... на пороге стояла Варя.
– Максим, Макс.
Она бросилась ко мне на грудь и заплакала.
– Я знала, знала, что ты вернешься. Мне говорили всякую о тебе чушь... Я не верила.
Я целовал ее родное лицо. Мы долго еще не могли произнести ни слова.
– Как ты здесь очутилась?
– Твою квартиру хотели отобрать и отдать тем, кто в городской очереди. Я не давала, сказала, что ты придешь. Ходила в исполком, везде, дали отсрочку на шесть месяцев... Ты забыл, у меня был второй ключ...
– Забыл.
– Где же ты был?
– За границей. Выполнял задание КГБ.
– Значит, они все таки втянули тебя в их грязные дела.
– Втянули. Еле-еле выбрался из этой передряги. Теперь все.
– Ты и раньше это говорил.
– Они же действуют хитростью, им говоришь нет, а они к тебе с другого конца. Так и тут, вызвали якобы для консультации...
– Бедный, сколько ты выстрадал. Пойдем на кухню, я тебе поесть приготовлю.
– Это замечательно.
На следующий день я пошел в Большой дом.
– Вам кого?
– спросила женщина в бюро пропусков.
– Мне бы полковника Швелева Сергея Романовича или капитана Григорьева Павел Леонидович.
– Вам назначали?
– Нет. Мне нужно с ними срочно переговорить.
– Погодите, я сейчас узнаю, если ли кто на месте.
Она звонит, потом отрывает голову от трубки.
– Ваша фамилия?
– Максим Георгиевич Караваев.
Похоже с трубкой что то произошло. Там наступила длинная пауза. Потом женщина поворачивается ко мне и спрашивает.
– У вас документы есть?
– Скажите нет. Я за ними пришел.
Женщина долго выслушивает телефон, потом ни слова не говоря, выписывает мне пропуск.
В кабинете сидим сам полковник.
– Максим Георгиевич? Как же вы...
– Не дострелили, Сергей Романович. Выжил и даже вернулся.
– Я очень рад, что ты вернулся. Расскажи мне все, что с тобой произошло.
Я рассказываю все мои приключения и о том как Он слушает, что то записывает в блокноте.
– Когда вернулись в город, вас кто-нибудь видел?
– Да, Никодимыча, невесту, друзей.
– Что им говорили?
– Был в командировке, там заболел...
– Правильно говорил. Значит тебя перевербовали в ГРУ?
– Нет, они меня отпустили с миром.
– Ну ты и устроил шум, приятель. Дошло даже до ЦК...
– Я здесь не причем.
– А кто же тогда, как не ты, - чуть не срывается полковник.
– На нас вылили целую цистерну помоев.
Я молчу. Швелев выскочил из-за стола и нервно заходил по кабинету.
– Говоришь пришел за документами?
– Да, верните все и еще возвратите меня на работу.
– Так, значит ты решил, с прошлым покончено?
– Покончено. У меня будет новая жизнь.
– Да что ты говоришь?
– Так и говорю. Хватит, у меня грудь прострелена, причем заметьте, прострелена вашими людьми, хорошо пуля не задела сердце... Считайте, что это большая плата за все мои прошлые и настоящие дела.