Медвежий душ
Шрифт:
Лучшие образцы всех моделей фабрики были направлены в управление, и на этом вроде бы все закончилось. «Женская мода» по-прежнему заполняла продукцией собственные склады, торговые предприятия по-прежнему от этой продукции отворачивались. Второй заместитель начал уже косо поглядывать на своего первого помощника, а тот продолжал исполнять служебные обязанности как ни в чем не бывало.
И только на днях в местной газете появилось сообщение, всполошившее весь город. Оказывается, на Международном конкурсе мод на острове Святой Елены платья нашей городской «Женской моды» получили специальный приз «за перспективность и взгляд в будущее».
Когда в складах «Женской моды» образовалась давно желанная пустота, второй заместитель премировал Сергея Сергеича.
Лично вручая ему путевку в Сочи, он попросил своего первого помощника поделиться опытом.
— Как вы пришли к мысли, что и лежалый товар может быть предметом экспорта? — спросил он.
— Это не моя идея, — с присущей ему скромностью ответил Сергей Сергеич. — Я лишь использовал опыт некоторых зарубежных фирм, торгующих с нами.
— А чем вы руководствовались, отправляя на конкурс изделия именно «Женской моды»?
— Ознакомившись с историей фабрики, я выяснил, что была она открыта тридцать лет назад. Уже тогда фабрика стала выпускать модную продукцию и с тех пор в фасонах своих платьев ничего не изменила.
— Мать моя родная! — в ужасе воскликнул второй заместитель. — Значит, эти фасоны тридцатилетней давности!
— Вот именно.
— Как же вы рискнули отправить их на международный конкурс?
— Так ведь женская мода имеет тенденцию возвращаться именно каждые тридцать лет.
— Браво! Браво! — не удержался от восторга второй заместитель. — Ну, а как мы поступим с директором «Женской моды»?
— Освободим его от работы.
— Что?! — воскликнул второй заместитель. — Вы хотите снять с работы человека, чью продукцию реализовала на международном рынке?
— Да, — вздохнул Сергей Сергеич. — Вряд ли имеет смысл ожидать этого еще тридцать лет.
Самый точный
Найдутся, должно быть, товарищи, которые посчитают, что я слишком большое внимание уделяю жизни и деятельности Сергея Сергеича в масштабе нашего учреждения и всего города в целом. Не преувеличиваю ли я достоинства первого помощника, который таким образом может зазнаться и испортиться? Этих товарищей я хочу заверить, что Сергей Сергеич не зазнается, — я его хорошо знаю, — ибо ничего особенного в своих действиях он не видит, считает себя самым рядовым членом нашего общества, и если вы его спросите, почему он поступил так, а не иначе, он вам ответит:
— Может быть, можно было поступить иначе, но мне показалось, что так будет лучше для дела.
Надо думать, что именно это постоянное стремление сделать так, чтобы было лучше для дела, и выдвинуло Сергея Сергеича в ряды незаменимых работников нашего города.
Вот недавно Сергей Сергеич получил ответственное задание.
— Ознакомьтесь с этим документом, — сказал второй заместитель, протягивая ему бумагу.
Сергей Сергеич прочитал. В бумаге было сказано, что 7 октября сего года в наш город был выслан из Прокопьевска срочный авиагруз.
— Какое у нас сегодня число? — строго спросил второй заместитель.
— Третье ноября.
— Итого мы имеем три недели со дня отправки. А сколько, по-вашему, летных часов от Прокопьевска к нам?
— Если учесть, что прямое авиасообщение между данными двумя точками еще не налажено, я думаю, часов десять.
— Что такое гражданская авиация? — еще строже спросил второй заместитель.
— Самый точный из всех видов транспорта, — дословно процитировал Сергей Сергеич рекламный стенд, что стоит у нас на главной улице.
— В том-то и дело, — согласился второй заместитель, — сколько раз я летал по маршрутам гражданской авиации, и еще ни разу не случалось, чтобы я не прибывал к месту назначения. Следовательно, с нашим грузом что-то произошло. А в нем два электродвигателя, каковые нам крайне нужны для выполнения государственного плавна. Двигатели исчезли. Телеграфные запросы остались без ответа. Мы решили бросить на розыски вас. Берите командировку и летите. Ни пуха ни пера, на вас смотрит вся промышленность города.
Сергей Сергеич взял командировку, подотчетные, портфель, пару теплого белья, чмокнул в лоб жену и улетел.
На следующий день от него была получена телеграмма из Новосибирска:
«20 октября наш груз отправлен аэропорт Толмачево. Вылетаю следом».
Через два дня от Сергея Сергеича была получена телеграмма из Толмачево:
«29 октября наш груз вылетел Свердловск. Вылетаю следом».
Еще через три дня от Сергея Сергеича была получена телеграмма из Свердловска:
«Свердловский аэропорт поступление груза не отрицает. Дальнейшее продвижение неясно. Выяснении вылечу следом…»
Спустя два дня томительного ожидания мы получили еще одну депешу:
«Двигатели ошибке засланы Сочи. Вылетаю следом».
Больше от Сергея Сергеича телеграмм не поступало. Где он, бедный, мотался в поисках срочного груза мы не знали. Телеграфные запросы оставались без ответа. Мы забеспокоились. Уже не столько об исчезнувших электродвигателях, сколько о пропавшем Сергее Сергеиче. Подошли Октябрьские праздники, все мы имели праздничные планы — кто собирался на рыбалку, кто — по грибы, кто к теще в деревню, один Сергей Сергеич плавал где-то в воздушном океане, и не с кем ему было там рюмочку пропустить по поводу заслуженного отдыха. А ведь он как-никак живой человек, наш товарищ по работе. Мы бы послали кого-нибудь на розыски, да ведь не знаем, куда посылать? Во Владимир или во Владивосток, во Львов или в Адлер? Воздушные пути теперь гигантски разрослись. Разыскать что-либо затерявшееся на этих путях, штука не простая. У нас в городе это под силу только Сергею Сергеичу. Так ведь, чтобы дать ему это задание, надо сперва найти его самого.
Мы просто даже не знали, что нам предпринять, как вдруг вчера, перед концом рабочего дня, рассыльный принес телеграмму.
Сергей Сергеич был, как всегда, предельно лаконичен. Слов, оплачиваемых за счет учреждения, он на ветер не бросал. Вот какую мы получили телеграмму:
«Двигатели порядке встречайте седьмого вылетаю».
Так как в телеграмме не было ни одного знака препинания, мы несколько запутались: встречать Сергея Сергеича седьмого, или он седьмого вылетает? Контора Аэрофлота прийти нам на помощь не могла. Прямого авиасообщения с Сочи у нас не имеется. Контора стала в тупик. Все зависело от того, «через что полетит пассажир». Если через Донецк, он мог прибыть седьмого, если через Одессу — не раньше восьмого, а вдруг пассажир достанет билет только через Хабаровск, тогда он, возможно, прибудет девятого, а возможно, десятого, в зависимости от погоды на трассе, согласованности пересадок и плотности пассажирских потоков.