Медвежий душ
Шрифт:
Как вы сами понимаете, при этих условиях мы не сумели обеспечить Сергею Сергеичу подобающей встречи в аэропорту.
На праздники каждый занялся своими делами, а когда мы пришли девятого на работу, Сергей Сергеич уже сидел за своим столом и шелестел бумагами.
— Ну, как? Встретили? — спросил он.
Мы не могли представить себе, что Сергей Сергеич так близко примет к сердцу тот факт, что мы не явились в аэропорт, хотя, если говорить откровенно, торжественной встречи первому помощнику второго заместителя по номенклатуре не полагалось.
Наш управделами чуть было этого не выпалил —
Узнав, что мы не встретили наш срочный груз, Сергей Сергеич немедленно отправился в аэропорт. Самые черные предчувствия обуревали его, но все окончилось благополучно. Наш груз опоздал с прибытием. Ровно на два дня. И прибыл не седьмого, а девятого. И был встречен Сергеем Сергеичем и доставлен на служебной грузовой машине прямо к месту назначения.
Попробуйте после этого сказать, что я переоцениваю нашего первого помощника. Не знаю, как насчет воздушного транспорта, но о Сергее Сергеиче мы можем смело сказать, что он уж действительно — самый точный.
Цепная реакция
Анна Степановна плохо разбиралась в достижениях современной науки. Детство и отрочество не дали ей надлежащей подготовки к восприятию сложных научных основ, поэтому она путала нейтроны с нейлоном и в простоте душевной была уверена, что цикламен и циклотрон — это одно и то же.
Однако считая себя женщиной высшего круга, она жадно рвалась к изысканной терминологии. На этой почве у нее возникали постоянные затруднения. В отеле она требовала «фешемебельную комнату», в кругу подруг хвалилась, что завод, подчиненный организации, где работает ее муж, производит станки с точностью до одного «микроба», а когда однажды врач порекомендовал ей принимать чехословацкое лекарство «ацидоген», Анна Степановна купила в аптекарском киоске ацетон и только благодаря бдительности Сергея Сергеича осталась на этом свете.
Сергей Сергеич не всегда поспевал прийти на выручку своей супруге, хотя и посвящал этому все время, остававшееся от выполнения служебных обязанностей.
Однажды, убирая со стола посуду, Анна Степановна спросила у мужа:
— Сереженька, это что за штука, цепная реакция? Сегодня с утра о ней говорили по радио, а я что-то не возьму в толк.
Сергей Сергеич вздрогнул, как человек, почуявший неожиданную опасность. По многолетнему опыту он знал: если жена о чем-нибудь спрашивает, надо немедленно дать ей исчерпывающее разъяснение, в противном случае она внесет в вопрос свое толкование, а потом отправится втолковывать это всем соседкам по дому.
— Что это ты, Аннушка, такими вопросами интересуешься? — торопливо спросил он.
— Ну как же! Говорят, что эта реакция будто в коровьем молоке задерживается. Стало быть, что-то по хозяйственной части. Должна же я знать!
—
Анна Степановна старательно слушала. По злорадному выражению ее лица можно было догадаться, что она завтра же победоносно бабахнет вновь приобретенным нейтроновым зарядом по всем подружкам и соседкам.
— Ты погоди, не спеши! — попросил Сергей Сергеич. — Ты сперва постарайся понять. Одни нейтроны вызывают появление других нейтронов, как по цепочке. Понятно?
— Нет, — решительно сказала Анна Степановна.
Сергей Сергеич в отчаянии огляделся по сторонам, словно надеясь найти на книжных полках или на письменном столе популярное руководство, как объяснять особам слабого пола тайны ядерной физики.
Не было такого руководства. Сергей Сергеич, незаменимый первый помощник второго заместителя, столько раз выручавший из труднейших положений наше учреждение, напрасно шарил глазами. На книжных полках стояли только полные собрания сочинений разных классиков, а на письменном столе лежал лист бумаги, на котором цыплячьим почерком жены были нацарапаны какие-то фамилии. Сергей Сергеич от отчаяния заглянул в эту бумагу, и лицо его расплылось в счастливой улыбке.
— Сергей Сергеич, примите меры! — сказал он себе тоном второго заместителя и обернулся к супруге. — Позже я тебе, Аннушка, все объясню, а пока давай займемся делом. Я вижу, ты уже набросала проект. Давай покумекаем вместе. Сколько гостей мы можем поместить за столом, чтобы люди не тыкали вилками в тарелки соседей?
— Шестнадцать.
— Цифра вполне подходящая. Кого же ты собираешься позвать на именины?
— Катеньку с мужем в первую очередь, — моментально включилась Анна Степановна.
«Быстровы — 2 чел.», — записал Сергей Сергеич и задумался.
— Позвать Быстровых и не позвать Агаджановых — скандала не оберешься. Они друг без друга никуда не ходят.
— Еще бы! Весь город знает, что у Быстрова с женой Агаджанова…
— Аннушка! — укоризненно остановил жену Сергей Сергеич.
— Уж и правду нельзя сказать! Будь я на месте Катеньки…
— Ну ладно, ладно… может быть, все же обойдемся без Катеньки?
— Без Катеньки я не согласна.
— Тогда придется звать и Агаджановых. — Сергей Сергеич записал: «Агаджановы — 2 чел.»… Почесал лысеющее темя и добавил: — Тогда надо звать и Кропоткиных. Иначе наживешь врагов на всю жизнь.
— Кропоткиных — через мой труп! — воскликнула Анна Степановна.
— Агаджанов и Кропоткин занимают одинаковые должности в двух управлениях, — запротестовал Сергей Сергеич. — Пригласить одного и не пригласить другого — это скандал почти государственного масштаба. Есть один выход: не покупать в этот день лососины.
И Сергей Сергеич записал: «Кропоткины — 2 чел.».
— Тогда уж пиши Бердянских с Каракульчаком, — вздохнула Анна Степановна. — Где Кропоткины, там и Бердянские, а где Бердянские, там и Каракульчак. С тех пор, как от этого Каракульчака ушла жена, Бердянские всюду таскают его за собой, чтобы он не запил с горя, и вместе напиваются на радостях, что удалось отвлечь его от выпивки.