Медвежий Яр. Часть 1
Шрифт:
Половину той ночи Екатерина Александровна проплакала украдкой в своей спальне, потому что поняла – это не нервное, и не помешательство движет её дочерью. Это отчаяние, и нечто еще более тяжёлое, гнетущее её душу и не дающее больше рисовать так, как она делала это раньше.
Она взглянула на картину, которая давно висела над комодом, на ней Лиза когда-то нарисовала заросший белыми цветами склон берега Койвы… Там, где на середине склона лежит огромный камень, на котором так любила сидеть Лиза, когда была еще девчонкой. Сможет ли вернуться прежняя Лиза? Сможет ли она снова рисовать, будет ли в её жизни что-то, что вдохновит
Что оставалось матери? Только смириться с решением дочери, и помочь ей пережить это горькое время в её жизни, и молиться о том, чтобы оно не затянулось надолго.
Поступив в техникум, Лиза будто воспряла. Хоть и удивлялась Екатерина Александровна, уверенная сначала, что дочь её быстро поймёт, что это ошибка, и вернётся в мастерскую, где Николай Никифорович ждал её с нетерпением. Но мало того, что Лизе учёба давалась легко, так она еще и нашла её весьма занимательной!
Время шло, Федюнька подрастал заботами всей семьи, а Лиза заканчивала учёбу. В Бобровке, на самой окраине за пилорамой тем временем появились новые здания небольшого комбината «тонкой», как говорили бобровские жители, деревообработки.
Туда и пришла Лиза со своим новым дипломом. Новый начальник комбината, Виталий Васильевич Шухрин, которого прислали из области поднимать и налаживать производство, с некоторым удивлением встретил решительную высокую женщину, заявившую ему, что она готова на любую должность. А увидев документы об образовании, он удивился во второй раз. Но решительность, блестевшая в глазах Елизаветы, и рекомендация Вячеслава Яковлева сделали своё дело, и Лизу приняли на должность техника.
Семён Валентинович Агапов – начальник цеха, куда определили Елизавету, средних лет мужчина с пышными усами, чуть желтоватыми от махорки, повёл её знакомиться с коллективом и производством. Лиза с интересом слушала его, осматривая станки, которые до этого дня она видела уже довольно много раз – на практике в техникуме, но теперь, на настоящем производстве это всё выглядело более…грандиозно что ли.
Но неожиданная встреча неприятно поразила Лизу. Шагая по цеху, она вдруг увидела женщину, в синем халате и платке, повязанном по самые глаза. Женщина сметала стружку в кучу и исподлобья поглядывала на стоявших за станками рабочих, громко переговаривающихся и смеющихся. Сама она зло возила метлой по полу и что-то бурчала себе под нос. Судя по выражению её лица, что-то не особенно доброе сходило с её уст. Это была Зинаида. Увидев Елизавету, Зина остолбенела, вытаращила глаза и на губах её так и застряли слова.
– Зинаида, познакомься, это наш новый техник, Елизавета Владимировна Голобец. Прошу любить и жаловать. А это Зинаида Анатольевна, наш уборщик помещений, – добродушно пошевелив усами, сказал Агапов.
– Да, мы уже знакомы, – Лиза кивнула Зинаиде и отвернулась, неприятно было смотреть в эти злые, полные ненависти глаза.
Вернувшись в тот день домой, Лиза подумала, может быть всё-таки зря она… Сидела бы себе сейчас в тишине пахнущей красками мастерской и слушала захватывающие рассказы Николая Никифоровича, знатока истории этого края, чуть не до самых доисторических времён. И никакой Зинаиды, ни шума станков, ни немного насмешливых взглядов мужиков за этими станками – дескать, чего это баба, и в такую профессию лезет…
Но нет, дело это решённое – Лиза тряхнула головой, отгоняя сомнения! И ни из-за какой-то там Зины, и прочих причин она не отступится. Миша бы не отступился, она точно это знает, вот и она будет работать изучать новую и интересную для неё профессию!
– Лизанька! – от входной двери раздался громкий и радостный крик Екатерины Александровны, вернувшейся из Бобровки, – Лизанька, радость то какая!
Екатерина Александровна ходила в Бобровку за какой-то своей надобностью, и вернувшись, явно принесла какую-то радостную новость. Лиза поспешила ей навстречу, попутно глянув на веранду, где дед Архип учил Федюньку заводить маленьким ключиком машинку.
– Лизанька! Я сейчас возле почты встретила Галину Кузьминичну, Наташину маму! Так она сказала, что Наташенька сегодня родила! Девочку, у обеих всё хорошо! Радость-то какая!
Лиза чуть не подпрыгнула от радости, обняла мать и рассмеялась! А уж как Наташина мать переживала за дочь, это они обе знали. Наташа носила тяжело, несколько раз лежала в больнице, но всё обошлось, и вот теперь благополучно завершилось!
Родилась Шурочка! Лиза знала, что Наташи и Юра хотели назвать дочку Александрой, а если родится сын – то Александром. Вот теперь Лиза будут собираться встречать Наташу с доченькой на выписке из роддома! Лиза улыбалась – радостные события в жизни случаются всё же чаще, чем огорчения!
Глава 9.
– И что, как ты с ней вообще общаешься? – спрашивала Наташа шёпотом, уложив заснувшую Шурочку в кроватку, – Мама сказала, эта Зинка еще злее стала. У неё проблемы же начались со здоровьем. Без платка не ходит теперь, в город лечиться ездит. У неё волосы почти все выпали, и какая-то экзема по голове пошла. Она там на доктора нашего орала, что тот лечить не умеет.
Наташина мама, Галина Кузьминична, работала в местной амбулатории медицинской сестрой и хоть и не отличалась говорливостью, но всё же такую скандальную пациентку, как Зинаида, сложно не осудить за мерзкое поведение в медицинском учреждении, где ей силились хоть чем-то помочь.
– Я считаю, это ей за то, что она на хутор к бабке той ходила, – продолжала Наташа, расставляя на столе перед подругой чашки, чайник и вазочку варенья, – Всё ей возвращается теперь, стократно! А Макаровна, соседка наша, сказала, что Зинка в городе себе парик заказала, носить под платок, хоть какая-то видимость волос.
– Жалко, конечно, молодая совсем, а уже такие проблемы со здоровьем, – тихо покачала головой зашедшая к подруге в гости Лиза, – Ей обследоваться нужно хорошенько.
– Злость это у неё наружу прёт, – ответила Наташа, – Никому не полезно такое настроение – постоянно всех ненавидеть! От неё же слова доброго наверное вообще никто никогда не слышал! Ещё бы у неё ничего там не болело! Ты с ней осторожнее, лучше не связывайся.
– Да мы с ней не встречаемся почти, у каждой своя работа. Ходить по цехам мне некогда, отработала и пошла. Редко её вижу, а когда попадается мне, так сама спешит мимо пройти. Не стать нам подругами, – тихонько рассмеялась Лиза.
Разговор перешёл в более насущное для обеих русло – о детях, о малышовых болезнях и трудностях, и прочих вопросах, так волнующих всех мам, у кого есть маленькие детки. Да и не только маленькие, мама – это работа круглосуточная и на всю жизнь, как сказала недавно Лизе Варвара.