Медвежонок
Шрифт:
— Император подарил Легу и всем его соавторам право на трёхдневное пребывание во дворце, — усмехнулся белобрысый. Мне показалось, или за эти два месяца Эльрин невероятно повзрослел? От былого шумного и в чём-то сумасбродного мальчишки не осталось и следа. — Мы можем начать препираться, выясняя, кто из нас кем является, а можем на время позабыть обо всём на свете и потратить эти три дня на осмотр достопримечательностей. Лично я понятия не имею, когда меня вновь пустят во дворец даже с этим красивым символом на плече. Так что я выбираю поход. Лег?
— Дворец, — Эльрин был прав — выяснять отношения прямо сейчас было бы глупо. Судя по реакции Лиары, книгу она ещё не видела, как и все указанные на ней фамилии.
— Вот и договорились. Пойду поищу Хада и Белис. Лиара, помнится, ты обещала Легу экскурсию. Ничего, если мы упадём
— Нет, — резко ответила девушка и подскочила к Эльрину. Тот даже дёрнуться не успел, как возле горла очутился острый нож. Лиара была невероятно быстра для простого человека. — Я не позволю бродить здесь какому-то безымянному выскочке. Либо ты говоришь, к какой ветке Сликов относишься, либо я зову охрану, обвиняю тебя в самозванстве и всё равно узнаю правду. Обещаю тебе, как единственная дочь второго наследника престола, я сделаю всё от меня зависящее, чтобы тебе это не понравилось. Поэтому я повторю вопрос ещё раз, последний — по какому праву ты носишь на плече символ моей семьи?
— По праву, дарованному мне дядей и подтверждённому тотемом, — после долгой паузы ответил Эльрин, глядя, почему-то, на меня. — Моего дядю зовут Ландо Слик, шестой наследник престола. И я очень надеюсь, что ты не побежишь к нему с расспросами. Если он узнает, что я вам только что проболтался, виделись мы сегодня в последний раз.
Глава 17
— Ты постоянно возвращаешься к этой картине, — Лиара встала рядом со мной, в очередной раз обратив внимание на погибающих людей. — Чем она тебя так зацепила?
— Если начистоту — то просто не знаю. Что-то в ней есть такое… Настоящее. Живое.
— Хочешь, узнаю, кто её автор и откуда она здесь появилась?
— А что, можно? — заинтересовался я. — Было бы здорово. Если художник смог настолько чётко передать ужас и страх, наверняка и с другим работами у него получилось не менее прекрасно.
— Договорились, я выясню у своих, что это такое. Куда пойдём?
— Ты тут главная, ты и веди, — я сжал руку Лиары, наслаждаясь прикосновением. Шёл третий день нашего пребывания во дворце. Несмотря на то, что мы ни дня не отдыхали, постоянно слоняясь по комнатам, коридорам или внутренним паркам, обойти весь дворец нам не удалось. Слишком он оказался большим и прекрасным. Особенно картина с гибелью лодки, что каждый раз она меня словно чем-то притягивала. Первые два дня нас сопровождали Хад, Белис и Эльрин, но вскоре им наскучило шляться по «однотипным комнатам, обставленных однотипной мебелью». Это слова Белис. Хотя я с ней был в корне не согласен — каждое крыло дворца было оформлено в свой стиль и лично мне доставляло истинное наслаждение смотреть, насколько гармонично удалось вписать этот стиль в общее убранство дворца. За нами, конечно, наблюдали гвардейцы, но без фанатизма. Так, издали и одним глазком, чтобы мы не зашли туда, куда не следует. Во дворец трудно попасть, зато если попал, то здесь ты мало кому интересен вне официальных церемоний. Тяжело натворить что-то противозаконное, когда каждый первый встречный — инферно, а то и ангел.
— Нет, так не пойдёт! — Лиара показательно насупилась. — Я тебя водила два дня, не просто выполнила, но даже перевыполнила своё обещание, так что теперь твоя очередь. Мне надоело быть главной. Выбирай сторону, куда пойдём, иначе я с места этого никуда не сдвинусь!
— Выбирать? Легко! Идём! — я потянул девушку прочь от картины. — Когда мы только прибыли во дворец, я заметил кое-какое место. Его нужно проверить.
Как я говорил, практически весь дворец представлял собой скопище силовых камней, вставленных в стены для усиления. Если внезапно случится нападение, то противник не сможет проломить даже самой небольшой перегородки, пока камень не исчерпает всю свою силу. Булыжники были замкнуты сами в себя, так что сильно на меня не влияли, а тот остаточный фон, что всё же вырывался наружу, мне удавалось благополучно избегать. Собственно, два дня, что мы путешествовали по дворцу, я не только наслаждался видами, но и выискивал «потайные» пути, что могли привести в пещеру гоблинов. Странный спуск, находящийся там, где его не должно быть, я заметил ещё в первый день, но только сейчас рискнул его изучить. Все остальные ходы, а их во дворце оказалось бесчисленное множество, петляли между комнатами, местами спускаясь в подвальный этаж, но далеко не заходили. Либо самое интересное было скрыто в той части дворца, куда нас не пускали, либо под дворцом вообще ничего не было. Я был за первый вариант, но для того, чтобы в этом удостовериться, следовало проверить спуск. Он уходил вертикально вниз на тридцать метров и терялся ещё ниже, продолжаясь вне доступной мне области.
— Лег, вот ты… Хитрец! — когда Лиара поняла, куда я её привёл, то покраснела до кончиков ушей. Мы очутились в глухом петляющем коридоре, заканчивающимся тупиком. Но самое главное заключалось в то, что перед самым тупиком коридор поворачивал, формируя приватную зону для таких парочек, как мы. Если за нами наблюдают, им придётся подойти на расстояние вытянутой руки, что даст нам время среагировать. Лиара прислонилась к стене и не успел я опомниться, как девушка притянула меня к себе и нежно прошептала:
— Нельзя было сразу сюда прийти? Я два дня тебя не обнимала. Соскучилась…
Ответить мне не удалось — тяжело говорить во время поцелуя. Я даже позабыл, для чего сюда явился — всё внимание заняла Лиара и то, что между нами происходило. В какой-то момент девушка явно переусердствовала с объятьями — она так сильно прижалась ко мне, что, если бы я не опёрся в стену, мы бы точно рухнули. А так ладонь схватила какой-то выступ, похожий на место крепления фонаря, и я повил на руке, отдавшись чувствам. Сколько мы так простояли — я не помню. Может вечность, может несколько мгновений. Мы оба понимали, что дальше поцелуев дело зайти не может — тотемы этого не простят, так что с явным сожалением отстранились.
— Лег, я не знаю, как мы будем на первом курсе… Но я не хочу, чтобы наши отношения заканчивались, — глаза моей девушки стали влажными от слёз. Лиара, явно успев что-то надумать, засопела носом и начала сползать на пол, тихонько подвывая от горя. Обе её руки лежали на моих плечах, так что я должен был рухнуть вместе с ней. Сопротивляться у меня сил не было — отпускать свою девочку я не собирался ни сейчас, ни потом. Мне оставалось только медленно опускаться вместе с Лиарой, но неожиданно я остановился. Что-то мне мешало и держало за руку. Я дёрнулся, пытаясь высвободиться, но тщетно. Тогда я дёрнул сильнее — что-то хрустнуло, но меня по-прежнему держало. Накатило раздражение — что-то мешало мне обниматься с Лиарой. Я дёрнул изо всех сил и, наконец, соизволил посмотреть наверх, чтобы найти обидчика. На лицо наползла виноватая ухмылка — я настолько увлёкся девушкой, что забыл о том, что рука держится за выступ. Причём держится крепко, как её учили все последние полгода. Накатило ребячество — захотелось показать Лиаре, что я уже не так слаб, как раньше. Что я могу удержать на одной руке нас обоих. Обняв оседающую девушку, я приподнял её, поджал ноги и повис, удерживаясь только за выступ. Геройство не прошло незамеченным — слёзы перестали заливать щёки Лиары. Лицо девушки оказалось рядом с моим, её губи нашли мои и…
И мир закружился.
Причём в буквальном смысле, а не так, как любят описывать это писатели. Выступ, за который я держался, развернулся и выскользнул из рук, что-то где-то хрустнуло и под нами образовалась пустота. Если бы не поцелуй, мы бы успели среагировать и как-то ухватиться, а так… А так мы с Лиарой кубарем покатились по винтовой лестнице, рёбрами пересчитывая ступеньки. Как ни парадоксально, несмотря на всю физическую форму Лиары, первым остановиться удалось мне. Широко расставив руки и царапая в кровь ладони, я начал гасить скорость. Лиара как висела на моей шее, так и продолжала там находиться, вцепившись в меня, как утопающий в соломинку. Наконец, мы прекратили катиться, застыв в полной темноте — дыру, через которую мы рухнули, видно не было. Либо скрылась за винтами лестницы, либо закрылась. Оба варианта имели право на жизнь.
— Жива? — на всякий случай спросил я, хотя и так чувствовал, что Лиара шевелиться и не стонет от боли. Чтобы навредить двум студентами императорской Академии, нужно что-то больше, чем винтовая лестница. Наставники нас и не с таких вещей сбрасывали.
— Вроде да. Сам как? — ни страха, ни печали в голосе девушки больше не было.
— Жить буду. Где это мы?
— Ты меня спрашиваешь? Это ты нас сюда привёл!
— Вот только не нужно на меня всех собак вешать. Я привёл нас в тихий закуток, чтобы побыть вдвоём. О том, что там может быть ловушка, у меня как-то мыслей не было. Давай выбираться отсюда, пока нас не потеряли.