Мэджик юзеры
Шрифт:
Эти материковые предки, в отличии от кубинцев, не мелочились. Никакой древесной трухи, никаких креветочных панцирей, банановых шкурок, рыбьих отолитов и прочего мусора. Они любили чтобы ингредиенты были дорогими, либо опасными для того, кто их добывает. Когти и потроха пумы, толченый нефрит, орлиные клювы, ядовитые железы змей и ядовитые же пауки. И все это требовалось варить или хотя бы вымачивать в человеческой крови. Иногда указывался даже пол и возраст человека, из которого надлежало выпустить кровь. Зато и результаты, буде таковые состоятся, впечатлили бы самого привередливого заказчика. Бури,
Дима исправно переводил и записывал, пока не дошел до места, которое вынудило его призвать Вальдеса.
— Смотри, какое дело.
— Чего там?
— Этот Гусман, побывал в Теотиуакане. Я что-то про него читал, там до сих пор копают, находят всякие интересности. Он там тоже порылся неподалеку от пирамиды Луны и уволок оттуда камень с идеограммами, камень продал Британскому музею, а надпись перерисовал. Он-то ее перевести не смог, только понял, что про магию что-то. А я зато, могу.
— И молодец.
— Я не хвалюсь, а рассказываю. Хвалится тот, кто эту надпись на камне выбил. Какой он молодец, что обдурил жрецов, подкупил камнетеса и тот в гробнице, в пирамиде, вставил в повествование о каком-то боге особый шифр. Тут много всякого про "ха-ха-ха, жрецы имеют прямо в своей святыне надпись об их главном враге".
— Что за шифр и что за враг?
— Выходит, что враг им — как раз светское колдовство. А шифром записан путь к тайнику, где сохраняются самые-пресамые тайны этого колдовства. Даже как призывать некоего демона, равного по силе богу, которому служили жрецы над которыми автор текста потешается. Шифр, кстати — одно название. По особому выбитые знаки, тут разъяснено как именно. Это все равно, как если в газете часть букв дать курсивом. Так, чтобы из них сложилось "жопа" или "долой Фиделя".
— Ясно. Комманданте только не трогай, он правильный старик. Ужасный, но я его все равно уважаю.
— Да, на здоровье! Я политикой не увлекаюсь. — пожал плечами Дима.
— Заманчиво как! — чмокнул губами Вальдес. — Но ведь, до Мексики поди доберись.
— А в чем проблема? — не понял Дима. — Как всех туда переправляли, так и тебя провезем.
— То вас… а я местный. Это очень дорого выйдет.
— Можно рискнуть и рвануть как мы в первый раз, без всяких договоренностей. Но незачем, потому что денег — вагон. Свыкнись уже с этой мыслью.
— Непросто это, бедному студенту с такой мыслью свыкнуться. — вздохнул Вальдес.
***
Дорогу, на взгляд Димы, его кубинский товарищ переносил слишком нервно. То болтал без умолку, то оглядывался на удаляющийся берег, то съеживался и втягивал голову, будто мерз. Хотя, может и правда мерз — катер шел быстро, а Вальдес как ходил в футболке и шортах, так и поехал. Только жилет с кармашками накинул.
— Чего жмешься, возьми мою куртку.
— Да нет, все в порядке. Просто, я никуда раньше не уезжал, страшновато.
— Не бойся. — ободряюще сказал Дима. — Везде люди живут, никаких псоглавцев или циклопов. Пара дней поноса от непривычной воды и все, ты уже завзятый путешественник, человек мира.
— Не понимаешь ты. Я боюсь, что вернут меня. И таких я огребу неприятностей, что жуткое дело. Кто мне разрешал уезжать? Никто.
— Не, не вернут. Мы уже в нейтральных водах, кому ты тут нужен.
XVI
Оказавшись в Мексике, Вальдес успокоился. Даже то, что никаких документов, подтверждающих его право здесь находиться, у него не было, нисколько не ослабляло его стремления к общению с местными жителями и жадного любопытства. Все вокруг ему категорически нравилось. От еды до языка, который к его удивлению, разительно отличался от того, на котором говорили кубинцы.
Потратив два дня на поездку в Мехико и, нисколько об этом не пожалев, утром третьего дня, товарищи купили тур к пирамидам Луны и Солнца. Отличный автобус, полный туристов из полудюжины стран, доставил их к памятнику жутковатой древней истории Мексики. Гид рассказывала о том, что пирамиды здесь не такие как египетские, а честные, без всяких пустот и захоронений внутри. Показывала жестами, как душили приносимых в жертву знатных вельмож и как раскладывали на алтаре персон попроще, тех, кому спускали заживо кровь, вскрыв вены на шее.
Слушать про все эти страсти друзья не стали, а пошли туда, куда ходить не полагалось. К месту, где шли раскопки под началом какого-то усталого, но внимательного японца. Японец их вежливо прогнал, однако, все что нужно, они увидеть успели. Искомые стены с надписями, откопанные и очищенные, вот только подойти к ним было нельзя, не разрешалось пока.
Дима сунулся к японцу, спросил нет ли фотографий стен с надписями и нельзя ли их купить. Замотанный японец снова прогнал его, на этот раз уже не выбирая выражений. Дима не обиделся. Работать там, где снуют туристы с тупыми или наглыми вопросами и просьбами — серьезное испытание.
Не найдя помощи от японца, Дима высмотрел среди археологов дядьку с цифровым фотоаппаратом, который ничем занят не был, сидел положив ноги на раскладной стульчик. За двести с небольшим долларов, дядька сфотографировал стену и отдал Диме флешку.
— И где мы это будем смотреть? — спросил Вальдес, отвлекшийся от беседы с тощей немкой, когда Дима подошел и, показав флешку, сообщил что дело сделано. — Ноутбук купим?
— Да. Или хендхелд, как захочешь. — кивнул Дима, знавший о том, как давно хотелось Вальдесу портативный компьютер, тогда как позволить он себе мог только старый десктоп. Но и эту рухлядь ему приходилось скрывать от чужих глаз — не положено.
***
Заклинание чтения, действовало одинаково хорошо как на то, что было написано на бумаге, так и на высвечивающееся на мониторе. Но, прежде чем произнести его, Дима проделал некоторую предварительную работу. Памятуя о признаках, отличающих "буквы" искомой секретной надписи от прочих, он затер на фотографии все значки, с правой стороны которых не было полулунного углубления и косой черточки. Осталось, едва пятая часть от общего объема. Переведя это оставшееся, Дима задумался.