Мегрэ и старая дама
Шрифт:
— Произошло убийство, — сказал Мегрэ.
— Это как будто бесспорно.
— Без причин не убивают. Особенно ядом, что несовместимо с порывом гнева или страсти. За время моей службы я не встречал ни одного отравления, которое не было бы связано с денежными интересами.
— Но какие же интересы могли здесь быть, черт возьми? — Он в конце концов не сдержался.
— Я их не раскрыл.
— Все, чем владеет моя мачеха, принадлежит только ей, без права наследования. За исключением какой-то мебели и безделушек.
— Мне это известно.
— Я
— Мне уже не раз говорили все это.
— И что же?
— Ничего. Я только начал следствие, господин Бессон. Вы пригласили меня, и я приехал. Валентина тоже просила меня заняться этим делом.
— Она вам писала?
— Не писала и не звонила по телефону. Она сама приехала ко мне в Париж.
— Я знал, что она была в Париже, но думал, что она ездила навестить дочь.
— Она явилась в сыскную полицию и была в моем кабинете, когда мне передали распоряжение министра.
— Забавно.
— Почему?
— Потому что я не сомневался, что она знает вас.
— Мне она сказала, что по газетам следила за моими расследованиями и собирала даже некоторые вырезки. Что вам в этом не нравится? — спросил Мегрэ, видя, что Шарля передернуло.
— Да нет, ничего.
— Вы предпочитаете не отвечать на этот вопрос?
— Ничего особенного, уверяю вас. Только я ни разу не видел, чтобы моя мачеха читала газету. Она их и не выписывает и всегда отказывалась от радио и даже от телефона. Ей глубоко безразлично все, что происходит в мире.
— Вот видите, как иногда делаются открытия.
— О чем же это открытие говорит?
— Узнаем позже. Возможно, ни о чем.
— Тео все еще в Этрета?
— Да, я встретил его вчера вечером.
— В таком случае имеем шанс застать его в баре. Вы говорили с ним?
— Не было случая.
— Я вас познакомлю.
Видно было, что Шарль чем-то озабочен. На этот раз он просто откусил конец новой сигары и прикурил кое-как.
Ребята играли в море большим красным мячом.
Глава 6
Роза и ее странности
Шарль Бессон не ошибся. В баре, помимо Чарли, находился всего один человек, это был Тео. Он сидел перед недопитой рюмкой аперитива «Мастик» [2] и за отсутствием партнера сам с собой играл в покердайс [3] .
Шарль устремился к нему, счастливый и гордый возможностью представить комиссару старшего брата, а тот смотрел на вошедших тусклым взглядом и неохотно покидал табурет у стойки.
2
Спиртной напиток с привкусом аниса.
3
Игра в кости, на которых вместо цифр изображены фигуры карточной колоды.
— Знаешь ты комиссара Мегрэ?
Тео мог бы ответить: «Только понаслышке», или «Как и все», или еще что-нибудь в этом роде, что дало бы понять, что для него это не просто первое попавшееся имя, — но он лишь церемонно поклонился и, не подавая руки, процедил:
— Очень рад.
Вблизи он выглядел старше: заметнее выступали мелкие морщины, похожие на трещины. Должно быть, по утрам он немало времени проводил в парикмахерской, где с ним проделывали сложные косметические процедуры, включая и массаж лица; кожа у него была словно у старой кокетки.
— Ты, конечно, знаешь, что по моей просьбе и просьбе Валентины, специально ездившей в Париж, комиссар согласился вести следствие? — Шарль был несколько огорчен тем, что брат встретил их с ледяной вежливостью путешествующего монарха. — Мы тебе не помешали?
— Ничуть.
— Только что на пляже мы провели целый час под солнцем, и нас мучает жажда. Чарли!
Тот дружески подмигнул Мегрэ.
— Что ты пьешь, Тео?
— Виски.
— Терпеть не могу виски. А вы что пьете, комиссар?
Себе я закажу пикон-гренадин.
Вышло так, что и Мегрэ взял себе то же самое. Давно он уже не пробовал этот напиток, и каким-то загадочным образом он сразу же напомнил ему времена отпусков.
— Ты был у Валентины после воскресенья?
— Нет.
У Тео были большие, холеные, бледные руки, поросшие рыжеватыми волосками, на мизинце — большой перстень-печатка. На нем не было ни одной вещи, какую можно приобрести в заурядном магазине. Да, несомненно, он облюбовал для себя определенный внешний облик и следовал ему неизменно. Кто-то в свое время произвел на него неизгладимое впечатление — возможно, какой-нибудь английский аристократ; он изучал его жесты, походку, манеру одеваться, даже мимику. Вот и теперь он время от времени вяло подносит руку ко рту, словно собираясь зевнуть, но не зевает.
— Ты еще долго пробудешь в Этрета?
— Не знаю.
Шарль все старался представить брата в более выгодном свете и объяснял комиссару:
— Презабавный парень. Никогда не знает накануне, что будет делать на следующий день. Без всяких на то причин после ужина у «Фуке» или «Максима» он вдруг может собрать чемодан и улететь в Канн или Шамони, в Лондон или Брюссель. Так ведь, Тео?
Но Мегрэ уже перешел в атаку:
— Позвольте задать вам один вопрос, господин Бессон. Когда в последний раз у вас было свидание с Розой?
Бедняга Шарль оторопело уставился на обоих и раскрыл было рот, чтобы запротестовать. Он, видимо, не сомневался, что старший брат станет решительно опровергать возможность чего-либо подобного.
Но Тео возражать не стал. Он, казалось, был озадачен и, прежде чем поднять глаза на комиссара, несколько мгновений рассматривал дно своего стакана.
— Вы хотите знать точную дату?
— Да, возможно более точную.
— Шарль вам подтвердит, что я никогда не помню чисел и путаю дни недели.