Механический Зверь. Монстр внутри
Шрифт:
– «Господин ректор!» - Оливия в ужасе и недоумении смотрела на Савойна.
– «Отойди, Оли! И ты, малыш, тоже, уйдите от нее!» - Старик прекрасно помнил, как принцесса Каганата убивала студентов и преподавателей его Академии. Секретарь тут же отпрыгнула в сторону, но Лаз остался стоять.
Его фигура размылась, покрылась густым туманом и с шипением исчезла. Через пару секунд в большом и высоком кабинете, почти касаясь головой потолка стоял огромный монстр, ощеривший страшную крокодилью пасть на ректора. Оливия истошно завопила, а Савойн в полном ступоре уставился на Ужас из Сайркина.
–
– «Ты не понимаешь! Не знаешь, кто она и что натворила!» - Он попытался убедить юношу, назвать его сейчас малышом язык не поворачивался.
– «Я все знаю. Она рассказала мне обо всем. И мое решение полностью обдуманное. Не стоит мерить ее старыми рамками, ректор».
– Монстр оглянулся на Айну и во взгляде его огромных красных глаз Савойн уловил совершенно неожиданное чувство: любовь. Прожив более двух с половиной веков, бывший ректор Имперской Академии видел такой взгляд не одну сотню раз. К его собственному огромному сожалению, сам он так ни разу и не был влюблен. Однако тем, что заставило его развеять магию был не взгляд чудовища. А точно такое же выражение в глазах девушки, глядящей на него.
– «Ладно, я извиняюсь за свою грубость перед дамой, - Савой отлично умел решать конфликты.
– Но вам обоим придется объясниться, в противном случае я буду очень недоволен».
– Он снова сел в кресло, сложив пальцы домиком.
– «Хорошо. Учитель Калис, не могли бы вы отвернуться?» - Монстр посмотрел на замершую в шоке от такого быстрого развития событий секретаря. Она неуверенно кивнула и закрыла глаза.
Ужас из Сайркина растворился в дыму и шипении, а на его месте вновь стоял молодой парень. Выудив из пространственного кармана новую одежду взамен порванной, он быстро натянул ее на себя. Это, пожалуй, была самая неудобная часть подобной формы: из-за ее размеров при превращении все, что было одето на Лаза превращалось в лоскуты.
Савойн, увидев, что девушка пусть немного смутилась, но не отвернулась, усмехнулся в усы. Подставив к большому столу четыре стула, все уселись и ребята начали свой рассказ о тех годах, что провели с разгрома Кристории. Айна рассказала о транспортировке артефакта, о похищении, опытах и спасении в лице ужасного чудовища. Старик наконец понял, почему эти двое ведут себя именно так, просто они бы уже погибли друг без друга. Так что он, пусть и не простил девушку за прошлое, но отказался от мысли как-то ей вредить.
Лаз поведал свою историю, правда без некоторых деталей. Но и остатка вполне хватило, чтобы и у Оливии, и у ректора челюсть оказалась где-то в районе колен. Такой истории не придумаешь при всем желании. Она была слишком невероятной.
Когда они закончили, на улице уже темнело. Тут старик вдруг хлопнул себя по лбу.
– «Ты, наверное, хочешь встретиться с остальными?»
– «С кем?» - Лаз недоумевающе посмотрел на ректора. Они делали запрос только на Савойна, так что о том, что вместе с ним в ИИМ работали еще больше десятка учителей из Академии, Лаз не подозревал.
– «Пойдем, узнаешь».
– Ректор заговорщицки подмигнул. Парень закатил глаза. Похоже, что за эти годы ректор нисколько не изменился.
*** *** *** *** ***
– «Лани, что случилось?»
–
– «Значит скоро случится что-то очень хорошее».
– «Думаешь? Хорошее – это хорошо. Слушай, ты не замечаешь в этой девочке, которую Варвар привел ничего странного?»
– «Ты о чем?»
– «Ну блин! Почему с вами, парнями, так сложно! Ладно, делаю более прозрачный намек: ты не обращал внимания, что она кому-то уделяет больше внимания, чем остальным?»
– «Хочешь сказать…?»
– «Молодец, мастер дедукции! Что делать будем?»
– «Ничего».
– «Как ничего?»
– «Вот так. Это их личные проблемы, не лезь в это, только изгваздаешься. Если ты это заметила, что, думаешь Малютка нет?»
– «Ну все-таки…»
– «Ну уж нет. Раз ты мне это рассказала, то значит хотела моего совета. Я говорю: не лезь».
– «Ладно, я поняла».
– «Умница. Если все же решишь вмешиваться, а ты решишь, то зови. А пока я пойду».
– «Дурак. Люблю тебя».
– «И я тебя».
Глава 30. Последняя.
Встреча со старыми учителями была очень бурной. Лаза хлопали по спине, тискали за щеки и без остановок расспрашивали о его приключениях. Савойн никому кроме Оливии не рассказал о том, что произошло с Тимилини Кальциром, как и то, кем является на самом деле Айна, так что веселье ничто не омрачало.
По многочисленным просьбам Лаз перекинулся в каждую из трех своих форм, чем ввел Роам Зин в полный ступор. Преподаватель курса трансформации, она как клещами вцепилась в парня и выпытывала него все о его метаморфозах и о способе увеличения предельной массы тела. Лаз рассказывал не все, части он и сам не понимал, часть затрагивала слишком неприятные или болезненные воспоминания. Но в остальном он попытался разъяснить женщине все, что знал, ему было не жалко.
Однако про созданную магию он не рассказал даже Савойну и Айну тоже попросил молчать как рыбу. И вот с этим возникли небольшие проблемы, так как обычная магия была ему уже недоступна. Так что когда его просили показать свои способности в заклинаниях он отнекивался и отшучивался, ссылаясь на усталость после путешествия. Через некоторое время с этим от него отстали.
В честь прибытия гостей, Савойн организовал званый ужин со шведским столом и танцами. К счастью кроме стареньких профессоров пришли и некоторые студенты, и просто младшие научные сотрудники, так что вечер был спасен от скуки.
Лаз практически ни в чем не участвовал. По своему старому обыкновению он просто сидел в углу зала в глубоком кресле и наблюдал за веселящимися людьми. В один момент ему стало казаться, что ничего этого не было. Ни атаки Каганата, ни смерти его мамы, ни того, что он натворил после, ни путешествия с Фаустом, ни Эмины, ни Сайркина, ни клетки в подземельях Чибака. Но Лаз тут же сам себя одернул: он должен помнить все, что натворил. Это было его собственное наказание, которое было страшнее любой тюрьмы и любых пыток. Однако не это было главной причиной, почему он не хотел забывать произошедшего. Главная причина сидела у него на коленях, обвив руками шею и тихо посапывала, умаявшись после целого дня знакомств и гуляний.