Механический Зверь. Монстр внутри
Шрифт:
– «Точно, у вас же амнезия. Дело в том, что наша раса не совсем однородна. Есть как бы подвиды, внешне ничем особенным не различающиеся, однако в физическом плане, а также в магическом потенциале несоответствия очень сильны. Например, наш император, да хранят его вовеки боги, смог бы уложить на лопатки весь экипаж платформы, не смотря на преклонный возраст. Именно поэтому он и правитель». – Лаз сидел, переваривая информацию.
– «То есть только из-за физических данных император – это император?» - Тут он понял, что вопрос был очень нетактичным. Он явно спросил что-то вроде: «Может ли бог создать камень,
– «Да что ты такое говоришь!? Император, да будет его правление вечно, еще и сильнейший маг на континенте, а также величайший стратег и мудрец! Если бы я не знал, что ты потерял воспоминания, то сразу отдал бы под трибунал за подобные слова!» - Похоже, тут культ личности цвел и благоухал во всю.
– «Прости меня, я не знал! Я клянусь больше не говорить подобного об императоре, да обойдут его стороной все болезни!» - Лаз постарался говорить, как можно убедительнее.
– «Я не сержусь, ты просто не помнишь». – Тренер расслабился и похлопал его по плечу.
– «Тогда можно такой вопрос: если я понял тебя правильно, то я и эти солдаты – разные ветви одного вида и мои физические возможности выше. А что насчет магических?»
– «Точного разделения нет, просто одни сильнее, а другие – слабее. Обычно это зависит от родословной. Магический дар обычно пропорционален физическим способностям, то есть ты будешь сильнее любого из них в несколько раз и в магическом бою. Обычных солдат не выпускают из платформы до начала полномасштабных сражений, так как для одиночных стычек они слишком слабы. С таким справляются офицеры, пользующиеся подпиткой от боевой платформы. Понял?»
Жизненно важная информация! Получается, что напавшие на Лаза и Айну рыболюды – офицерский состав и их на кораблях меньшинство. На Люпс не нападали пятнадцать тысяч невероятно сильных магов, максимум несколько сотен, плюс очень внушительное дополнение. Это было лучше, но все равно, даже этими сотнями кетанийцы могли растереть в порошок любого чародея.
Еще одним полезным фактом было то, что предположение Лаза оказалось правдой: рыболюды черпали силы из платформ. Значит, если лишить их доступа к их кораблям, то наступление просто станет нежизнеспособным. Однако проще сказать, чем сделать.
– «Ладно, тогда последний вопрос: когда ты заканчиваешь? Мне не терпится начать обучение». – Лаз подошел к самой важной части.
– «Посиди немного, чуть-чуть осталось». – Тренер встал и вернулся к своим подопечным, отправив их в еще один марафон по залу.
Занятие закончилось через двадцать минут. Солдаты, кланяясь Лазу, проходили мимо него к дверям. Вскоре они с тренером остались вдвоем.
А потом были долгие объяснения, попытки и вопросы. Фактически, рыболюды почти не умели пользоваться младшими силами и законами. Все свои силы они отводили на законы пространства-времени и силы света и тьмы. Единственный элемент, который занимал их хоть немного – вода. Потому что их боевые платформы использовали морскую воду для питания внутренних накопителей энергии.
Со старшими силами и законами они сделали практически то же, что и Лаз с младшими – объединили их в новые вектора. Именно поэтому он
Первый позволял им создавать порталы, использовать сложные пространственные карманы, намного лучше тех, что были доступны людям, искажать материю, открывая локальные черные дыры и так далее. Связка же свет-тьма превратилась в высвободителя-поглотителя, первый давал их заклинаниям многократно возросшую мощь, а второй поглощал энергию чужих чар, что и происходило с заклинаниями Лаза. Как эндотермическая и экзотермическая реакции в химии.
Лаз впитывал новые знания как губка, чем очень удивлял тренера, не замечавшего за Н’Ором такой прыти даже когда он был в своем уме. В разуме парня во вспышках исчезали горы накопившихся за многие годы вопросов, причем объяснения Ту’Сапа давали очень небольшую часть. Остальное он додумывал сам, применяя собственные знания и опыт.
Четыре часа пролетели незаметно и хотя пока у него не получалось применить полученные знания на практике, но он стал намного ближе к своей цели. К себе в комнату он возвращался втрое дольше, чем шел на полигон, потому что витал в облаках и несколько раз путался в многочисленных переходах.
Ка’Ти был еще здесь, хотя уже протрезвел и сейчас сосредоточенно пил воду из стоящего в углу умывальника, запивая сушняк. В тот раз из-за волнения и переживаний за друга высокий рыболюд влил в себя больше полулитра крепкого алкоголя натощак, так что сейчас ему было очень хреново.
– «Вернулся! Как провел время с тренером? Чему-то научился?» - Отекшие глаза и заплетающийся язык не помешали ему первым делом спросить об успехах друга. Лаз уже в который раз поймал себя на мысли, что эти рыболюды очень хорошие ребята. Может излишне фанатичные, но хорошие и если бы была возможность, он бы с куда большим удовольствием помирился с их народом. Они столькому могли бы научить друг друга!
– «Дела отличные. А ты как тут? Опохмеляешься?» - Он присел на кровать и со вздохом облегчения стащил ботинки. После метаморфоз они стали маловаты.
– «Ага, здоровье поправляю. Слушай, а как ты себя чувствуешь в физическом плане? Я понял, с мозгами у тебя худо, а с телом?» - Вопрос был странным, но никакого особого подвоха Лаз не углядел.
– «Да все в порядке, а что такое? – Тут Ка’Ти встал, подошел к небольшому столику посреди комнаты и убрал с него бумаги на кровать. Затем оперся о него локтем и приглашающе помахал рукой. – Что ты хочешь?»
– «Армреслинг! Хочу посмотреть, все ли с тобой в порядке. Я всегда у тебя выигрывал, но последнее время ты стал наращивать силу и мне становилось все сложнее. Хочу посмотреть, что получится». – Он снова поманил друга ладонью.
– «Ну ладно…» - Лаз не видел особой нужды в таком мероприятии, но и отказываться было незачем.
Он подошел, поставил свою руку напротив руки Ка’Ти и ухватился за его руку. Он оказался в невыгодном положении из-за роста, но нисколько не волновался по этому поводу. На счет “три” высокий рыболюд с усилием вдавил ладонь в руку Н’Ора, но не сдвинул ее ни на сантиметр. Метаморфозы делали свое дело.