Механика невезения
Шрифт:
– Эта дура подвернула ногу из-за неудобной обуви.
– Слушай, откуда ты… Да ты знаешь о Темной студентке больше, чем я! – вдруг сообразил однокурсник. – Чего тогда молчал?
– Я хочу ее поймать, – признался Кертис, и лопоухий побледнел, испугавшись не на шутку. Окберт тоже поморщился, интуиция в очередной раз его не подвела.
– Помереть решил?
– Да что ты трусишь! Говорят, если поцеловать ее, то любое желание исполнится, – заговорщически дополнил мальчишка, подбивая друга составить ему компанию. Учитывая, что говорили они о потенциальной маньячке, у Кертиса точно отсутствовал инстинкт самосохранения.
– Вот
– Тихо, препод услышит, с ним целоваться придется! – предупредил Кертис.
Ребята затихли, а Окберт прикрыл рукой рот, скрывая усмешку. Темная студентка. Придумают же историй, лишь бы не учиться!
У лазарета на Тайрин напала икота. Не иначе как кто-то вспомнил. Пришлось задержаться у дверей, делая дыхательную гимнастику, пока диафрагма не расслабилась.
– Решила навестить Ани? – спросила, приблизившись, Гретхем. В последнее время целительница проводила в лазарете большую часть дня. Из-за переменчивой погоды количество пациентов резко выросло – один потянул ногу, поскользнувшись на тонком льду, другие простыли. Работы у лекарей было хоть отбавляй.
– Принесла разрешение из приюта. Наконец одобрили. – Тайрин показала свернутую в трубочку бумагу, перевязанную обычной бечевкой. Серый газетный листок стоил целых десять кровентов, но потрепанных бумажной волокитой нервов было жальче, нежели денег. А еще из-за треклятых документов пришлось общаться с Лэртисом. Увы, без его помощи выдача решения об опекунстве грозила затянуться на полгода. Но герцогу Верийскому достаточно было сказать лишь слово, чтобы ускорить механизм бюрократической машины.
Тайрин очень не хотела это признавать, но именно благодаря ему она с сегодняшнего дня стала официальным опекуном Ани. Осталось придумать, как сообщить об этом недоверчивой пациентке.
Проведя неделю в лазарете, девочка чувствовала себя гораздо лучше. Поначалу напугалась, очнувшись в незнакомом месте. Чистый пол, выбеленный потолок, стены без паутин и трещин – все выглядело слишком опрятно для жившей в приюте девочки. Вместо того, чтобы обрадоваться внезапно свалившемуся на нее счастью, Ани запаниковала и попыталась улизнуть. О том, куда с улицы могут попасть молодые девчонки, она знала на примере некоторых старших товарок. Ее поймали уже у дверей, и только уверения, что здесь не бордель, а солидное учебное заведение, немного успокоили разволновавшуюся девочку. А вот отношения с будущей опекуншей пока не складывались. Три дня назад Тайрин попыталась побеседовать с Ани с глазу на глаз, но та, увидев ее, чуть не упала в обморок. В итоге целители выгнали женщину из лазарета, всерьез опасаясь, что у девочки повторится приступ.
– Может, ты с ней поговоришь? Она меня боится, – с надеждой спросила у Гретхем Тайрин, не спеша «радовать» подопечную новостями. С Ани сталось бы сбежать от нее так же, как в свое время из приюта.
– Она всех боится и ждет подвоха. Неудивительно, с учетом того, где она провела большую часть жизни, – отмахнулась целительница. Приобняла коллегу за плечи, уводя прочь от дверей и любопытных ушей. – Ты знала, что молоденьких девчонок из этого приюта продают богачам? Ой, да брось, все это знают! Целые аукционы устраивают, кому девица посимпатичнее достанется. Повезло, что Ани избежала этой участи!
– Или от нее сбежала. Куда только стража смотрит? – Тайрин повернула голову, глядя на устроившуюся у окна девочку. Переодетая в форму академии, та читала какую-то толстую книгу, стараясь никого не отвлекать. Темные волосы были собраны в пучок, оголяя тоненькую шею. Стоило кому-то пройти рядом, как Ани сжималась и сильнее стискивала книгу, словно пыталась спрятаться за ней от всего мира.
– Без понятия, что с ней делать, – честно призналась Тайрин. Опыта общения с подростками – за исключением работы в академии – у нее не было. Разобраться с механизмами и то проще.
– Главное, не дави на нее. Дай привыкнуть. Сдается мне, у Ани никогда не было близкого человека.
– Не думаю, что я лучший вариант для первого опыта. Но попробую, – решилась Тайрин.
Ани заметила ее и насторожилась, догадавшись, что речь идет о ней. Женщина натянуто улыбнулась. Улыбка получилась кривоватой и вряд ли успокоила сироту.
– Вспомни, как общался твой муж, – прошептала Гретхем и подтолкнула Тайрин в спину.
Улыбка окончательно приклеилась к губам женщины. В целом совет был хорошим. Кален обладал удивительной харизмой и знал, в какой момент надо промолчать и выслушать, а когда лучше заговорить самому. С ним было легко и комфортно. Тайрин попыталась представить, как он разговаривал с ней при первой встрече. Кажется, поинтересовался, что она делает?
– Привет! Что читаешь? – осторожно спросила она, подойдя к девочке.
Ани не сводила с нее внимательного взгляда и была похожа на ощетинившегося щенка – безобидная, но в любой момент готовая зарычать как умеет. Вместо ответа она повернула книгу, и Тайрин увидела название: «История магии».
– Здорово. А ты быстрая, – она кивнула на закладку. Ани осилила где-то треть, а ведь на этот учебник отводился целый семестр! – Где остановилась?
– На Хаврийских войнах, – нехотя ответила девочка, опустив глаза.
Стоило женщине сделать еще один крохотный шажок, и Ани отпрянула, прижимаясь к окну. Не лучший момент, чтобы говорить об опекунстве, догадалась Тайрин.
– Это когда у нас пытались отбить Остонские острова? – спросила она, сделав вид, будто не заметила резкого движения, и прислонилась к стене в паре ярдов. Расстояние между ними было достаточным, чтобы девочка выдохнула и успокоилась. В общем-то неудивительно, что Ани ее боялась: увидеть смерть человека, а потом с ним разговаривать – испытание не для слабонервных.
Девочка нахмурилась, что-то вспоминая, и прикусила кончик ногтя.
– Нет! Остонские острова пытались отнять раньше. А Хаврийские войны – это столетняя война.
– Я не сильна в истории, – призналась Тайрин, специально путая даты и позволяя Ани почувствовать себя умнее. Иногда, чтобы выиграть бой, надо показаться слабым, а разговор сейчас напоминал самое настоящее сражение. – Надо же, война длилась целый век! Почему так долго?
– Хаврийцы пробудили нечисть, спящую на перевале, и границы обоих государств подверглись нападению. Хаврия обвиняла нас, а мы – их, пока не сообразили, что монстры лезут сами по себе, – ответила девушка, а затем с подозрением покосилась на Тайрин. – Как вы можете не знать? Вы же преподаете в Академии магии!