Механизм и организм

Катканов Сергей Юрьевич

Теперь нам будет легче перейти к одной из важнейших составляющих европейской уникальности. Европа оказалась поразительно восприимчива к христианству. Это проявилось ещё во времена господства романского начала. Уже при Нероне, то есть когда ещё было живо большое количество людей, лично знавших Господа Христа, в Риме уже была большая община христиан. Христианство весьма охотно принимали и патриции, и плебеи, и рабы.

Одной из причин этого была примитивность и бездуховность греко-римской религии. Люди с духовными запросами для их удовлетворения не могут слишком долго довольствоваться собраниями убогих похабных мифов. Но ведь столетиями довольствовались. Римляне всегда производили впечатление народа не слишком религиозного, религия, казалось, служила им только для укрепления государства, и ни какой тоски по мистике за ними не водилось. Конечно, любой

народ развивается и вырабатывает новые запросы, но если кому-то в Риме хотелось более тонкого, сложного, более мистичного культа, так ведь к их услугам было множество весьма интересных восточных религий. Тут тебе и культ Изиды, и культ Митры, и много чего ещё. Римляне интересовались восточными религиями и некоторые из них становились поклонниками экзотических богов, но многие ли? Ни один восточный культ не занял в Риме столько места, чтобы с ним уже приходилось считаться. А вот христианство римлян сразу зацепило, они проявили удивительную к нему восприимчивость.

При этом на Восток христианство как-то совсем не пошло, хотя было культом семитским, а там ведь полно семитов. Но те же арабы, жившие к родине христианства куда поближе Рима, совсем от христианства не вздрогнули. На момент начала проповеди христианства арабы страдали очень примитивным идолопоклонством, которое через полтысячи лет словно карточный домик рухнуло под натиском ислама, а вот от христианства арабы даже не шелохнулись.

Конечно, не все цивилизации Востока были так же примитивны, как арабская, у других были свои, очень глубокие, сложные, и, видимо, вполне удовлетворявшие их традиции, ни в какой импортной традиции они не нуждались. Но почему же персы, несмотря на свой зороастризм, позднее на удивление легко приняли ислам, а вот христианством совершенно не заинтересовались? И ни Китай, ни Индия, ни Япония позднее христианства не приняли.

Видимо, с народами то же самое, что и с людьми. Одному человеку христианство близко и очень хорошо ложится на его душу, а с другим человеком всё наоборот. Воистину, римская душа оказалась по природе своей христианкой.

Вскоре то же самое произошло с германцами, которые пришли в Европу с примитивной языческой религией и легко поменяли её на христианство. Не надо думать, что это само собой. Монголо-татары, завоевав Русь, христианами от этого не стали, и хотя позже поменяли национальную религию, но не на христианство. А вот германцам христианство почему-то сразу легло на душу. Они, правда, приняли его в форме арианства, но форму они, видимо, приняли ту, которая под рукой оказалась. А через некоторое время Хлодвиг принял ортодоксальное христианство. Кто-то скажет, что из политических соображений. Но из политических соображений можно принять хоть чёрта с рогами, а потом не привьётся и всё. А вот среди германцев христианство очень даже хорошо привилось, хотя что они тогда могли понимать в ортодоксии – большая загадка, но германская душа откликнулась и загорелась.

По историческим меркам на удивление быстро весь эллино-романо-германский мир стал христианами. Новая восточная религия совершенно не прижилась на Востоке и триумфально победила на Западе. Если бы не Европа, христианство ни когда не стало бы мировой религией, оставшись экзотическим восточным культом без возможности реализовать свою универсальность. Мы не должны об этом забывать. Великое принятие Христа Европой совершилось тогда, когда русской цивилизации ещё и в проекте не было.

Но что стало твориться с европейцами, начиная примерно с XIV века? Возрождение язычества. Все те новшества, которые в огромном количестве начала вводить у себя Европа, носили последовательно и целенаправленно антихристианский характер. По историческим меркам прошло совсем не много времени, и вот мы уже имеем в Европе цивилизацию постхристианскую, которая стремительно трансформируется в постчеловеческую.

Что с ними случилось? Европейским прогрессистам всё кажется просто: сначала пришло время христианства, а затем время христианства прошло. Это одна из тех потрясающих глупостей, на которые так богат современный Запад. Дело в том, что универсальная истина даже теоретически не может устареть, как не могут устареть законы физики, хотя наше знание физики может расширяться и углубляться, но Эйнштейн не отменяет Ньютона. Так же наше знание христианства может расширяться и углубляться (без изменения догматического фундамента), но если христианство было истиной в средние века, оно и сейчас остаётся истиной, его время не может пройти.

Те же греки в их

здоровой части, ещё не развращенной Западом, вовсе не проявили склонности «менять истину». Посмотрите на Святую Гору Афон. Многое там изменилось со средних веков? В глубинной духовной сути вообще ни чего не изменилось. А Русь? Несмотря на большевистский припадок, христианская ортодоксия стоит у нас, как скала. Уменьшился объём, уменьшилось поле распространения ортодоксии, но её качество не изменилось совершенно.

Так что антихристианская метаморфоза Европы – это далеко не «само собой», тут проявились свойства именно и только Европы. Может быть, в значительной степени отречение Европы от Истины связано именно с европейской склонностью к экзальтации. Такие люди а, видимо, и такие народы, очень легко и быстро вспыхивают, но так же легко и быстро гаснут. Они принимают новое с большим воодушевлением, но это воодушевление довольно быстро проходит и наступает разочарование. Некоторые люди и народы не способны долго гореть ровным умеренным пламенем. Христианство в Европе слишком нервно и слишком ярко горело, так что топлива надолго не хватило. Да и горело-то оно не по уму. Если ты хочешь осветить мир, то костры инквизиции для этого плохо подходят.

Если внимательно рассмотреть всю историю христианства в Европе, то вдруг понимаешь, что Европа ни когда не была по-настоящему религиозна, ни когда не была по-настоящему христианской. Европа даже в пору своего самого ревностного горения понимала христианство очень поверхностно и схематично. Воистину, на этой цивилизации сбылись слова Христа: «Иное <зерно> упало на места каменистые, где немного было земли и скоро взошло, потому что земля была не глубока. Когда же взошло солнце, увяло и, как не имело корня, засохло… Посеянное на каменистых местах означает того, кто слышит слово и тот час с радостью принимает его. Но не имеет в себе корня и не постоянен: когда настает скорбь или гонение за слово, тот час соблазняется» (Мф 13; 5-21)

Монашество ни когда бы не родилось на Западе, они позаимствовали его с Востока и восприняли очень не глубоко. Если бы не Восток, догматика на Западе была бы не богаче, чем в исламе. Греки, порою, много мудрили, но сами же и выравнивали свой мудреж, в спорах оттачивая изумительно тонкую и глубокую догматику. Запад в лице папских легатов на вселенских соборах в основном кивал, оставаясь равнодушным к догматическим спорам. Но, когда после разделения церквей Запад «остался без взрослых», они постепенно навыдумывали полсотни ересей, дескать мы тоже умеем мудрить. Но мудрить они на самом деле не умели, все западные ереси очень рассудочны, они постарались свести ортодоксию к жестким линейным логическим схемам. Католицизм всегда страдал избыточным юридизмом, потому что римское право у них в крови.

Ортодоксия тоньше волоса и глубже космоса, она несводима к жестким логическим схемам, но Запад ни когда этого не чувствовал. Чего стоит одно только учение о сверхдолжных услугах. Дескать, для того, что бы попасть в рай необходимо определенное количество заслуг, но у святых было больше заслуг, чем необходимо, и вот эти-то сверхдолжные заслуги святых можно передать тем христианам, у которых заслуг не хватает и осуществляется эта передача через приобретение индульгенций. Чисто юридическая схема. Бухгалтерия «заслуг», которые можно перебрасывать со счета на счет.

Протестантизм, как ещё более радикальное порождение Запада, предложил уже совершенно коммерческую сотериологию. Дескать, чем более успешен христианин в земных делах, тем значит больше он угодил Богу. То есть количество заработанных христианином денег является показателем его праведности. А чтобы в рай попасть, это вообще не вопрос, Бог туда всех христиан берет.

Запад всегда был очень прагматичен и ни когда не был по-настоящему религиозен, даже когда храмы у них ломились от прихожан. Все мы видели в храмах совершенно нерелигиозных людей. Они вроде бы и богослужения посещают по расписанию и вообще «делают всё, как батюшка велит». Но религия для них – лишь способ решения чисто житейских земных проблем, а вовсе не двери в Царство Небесное, о котором они и не думают, и не мечтают. Такие люди в случае болезни, к примеру, если церковные таинства не помогут, не задумываясь пойдут к экстрасенсу, потому что у них один критерий истины: помогает – не помогает. Так вот западные христиане практически все такие. Их вера очень прагматична, это лишь способ решения земных проблем. Если они вдруг замечают, что три шестерки помогают им лучше, чем крест, то многие из них, не задумываясь, встают под знак сатаны.