Меховой интернат
Шрифт:
— Чем ты там занимаешься? — спросил отец, оторвавшись… от швейной машинки.
— Поведением и русским языком, — ответила Люся.
— Хорошо. Только приходи не поздно. В прошлый раз мы с мамой испереживались.
— Хорошо, папа.
— Или хотя бы звони! — И снова наклонил голову к столу. А потом он крикнул маме: — Все. Готова твоя машинка. Можешь шить сколько хочешь.
И машинка застрекотала на целый день: ж-ж-ж-ж-ж! тр-тр-тр!
По дороге от станции к поселку интернатники в этот
"Может, тут пивную палатку открыли? — подумала Люся. — Может, пивные ларьки стали выносить за черту города? Как вредное производство?"
Хорошо еще, что эти были в благодушном настроении. Нюхали цветы и улыбались.
И вот любимый поселок.
За воротами меховая мелкота неторопливо кипела. Самые активные даже прыгали на бетонный решетчатый забор навстречу Люсе и пробегали по нему несколько шагов.
Люся вошла в калитку, и на ней сразу повисли Сева Бобров, Иглосски, Бурундуковый Боря и Цоки-Цоки.
Устин Летящий в Облаках и Биби-Моки старательно улыбались в стороне, как Люся их учила. Они так сверкали зубами, будто к ним пришла врачебная зубосмотрительная комиссия. Все вместе пошли к интернату.
Дир встретил Люсю на пороге школы. Он вручил ей Главный Бумажный Получальнвк.
— Учительница Люся, зайдите ко мне после занятий. Я дам вам хендрики. В прошлый раз мы забыли в суматохе.
На его шляпе с украшениями были явные изменения. Там появились ягоды. То ли шляпная клумба постепенно давала урожай. То ли Меховой Механик украшал ее в соответствии с сезоном.
Так или иначе, Люся была рада ему, его шляпе и всем, всем, всем ученикам. Как ей хотелось, чтобы ее школьные друзья, ее бестолковый раздрызганный класс побывал здесь. Поучился бы у этих зверюшек дружелюбию и старательности.
"Обязательно приглашу сюда Киру Тарасову, — решила Люся. — Пусть свой "правдизм" преподает. Из ее правдизма такой сочинизм получится - лучше не надо".
— Хорошо, дир, я зайду. — Она обернулась к ученикам: — Прошу всех в класс.
Раздался рев начинальника.
Интернатники бросились в класс. И даже застряли в дверях.
Некоторое время они колыхались такой живой шторой, а потом провалились внутрь.
И ни стука не было, ни грохота. Если бы Люсин класс так вот вывалился из дверей, одних ботинок бы разлетелось штук двадцать. А шум был бы такой, как будто экскаватор буксует.
Ученики стояли на своих партах на передних лапах, стараясь повернуть голову в сторону Люси.
— Блюм! — сказала Люся.
Они блюмкнулись и засветились от радости. Люся осмотрела класс:
– А где Мохнурка Великолепный?
— Я здесь! — послышался голос сверху. Из Плюмбум-Чокиной дыры высунулась усатая мордочка.
— Почему ты там?
— Меня сюда Мехмех посадил. Он сказал, что от меня внизу слишком много шума.
Чем-то Мохнурка напоминал страдательного Киселева. Тот тоже вечно шумел во всех местах, и его всегда куда-то запихивали. В угол, в пустой класс, во двор подметать.
— К доске пойдет Цоки-Цоки, — сказала Люся. — Она еще ни разу не отвечала.
Цоки-Цоки вышла, глядя в пол, и тихо сказала:
— А у нас вчера комиссия была!
— Комиссия? — удивилась Люся.
— Да! Да! Да! Комиссия! — закричали интернатники. — Большая.
— Они на машине приехали. Две строгих тети и один добрый дядя.
— И что они делали? — спросила Люся.
— Можно я скажу? Можно я скажу? — закричал сверху Мохнурка. Он настолько высунулся, что висел уже только на задних лапах.
— Нет, нет! Пусть скажет Фьюалка.
Ласка поднялась из-за стола и, как всегда, коротко и толково ответила:
— Они все осмотрели. А потом ушли к Мехмеху. И там разговаривали с ним и с дядей Костей. Мы не знаем, о чем они разговаривали.
— А я знаю! — кричал Мохнурка. — Я под домик подкопался и все слышал.
— Подслушивать нельзя! — строго сказала Люся. — Это плохо и неудобно.
— Очень плохо, очень неудобно! — согласился Мохнурка. — Потому что там земля мокрая. Но все-таки можно,
— И о чем они говорили?
— Они спрашивали: кто открыл здесь звероферму? Этот интернат от цирка или от кино? Почему звери разговаривают? Может быть, это научная военная лаборатория? И все время говорили: "Дайте нам выписку из решения". И добавляли: "Надо устроить большую проверку".
— Это все очень интересно, — сказала Люся голосом любимого завуча Эмилий Игнатьевны. — И все же мы продолжим урок. Уважаемая Цоки-Цоки, напишите такое предложение: "Маленькие звери не хотят большой проверки".
Цоки-Цоки стала писать. Она прижимала уши, высовывала язык.
Всячески старалась. Вот что у нее вышло:
Маленькие звери НЕ ХОТЯТ (ХОТЯТ) БОЛЬШОЙ ПРОВЕРКИ.
Люся спросила:
— Почему слова "маленькие звери" написаны маленькими буквами?
— Они же маленькие.
— А почему "не хотят (хотят)"?
— Потому что все-таки немножко хотят. Интересно — что такое большая проверка?
— Хорошо. А теперь напиши такое предложение: "Котик, кот и котище построили домик, дом и домище".
Цоки нацарапала на доске слова "котик", "кот" и "КОТИЩе" разных размеров. Такие, как "домик", "дом" и "ДОМИЩе". По нарастающей.
— Так я и думала, — сказала Люся. — Дети… то есть звери… то есть дорогие интернатники, запомните одно грамматическое правило: "В русском языке все слова пишутся в одном размере".