Мелхиседек. Книга 2. Человек

Нюхтилин Виктор Артурович

Мы не будем пытаться оспорить ни одну из этих позиций, поскольку каждая из них остается не оспоренной окончательно уже тысячи лет. Не стоит браться за то, что другие уже пытались сделать неоднократно, но безрезультатно. Иногда неплохо поучиться и на чужих ошибках. Мы заранее предположим, что все они могут быть правильными, и просто попытаемся втиснуться в них по очереди со своим скромным промыслом - что через нравственность, как через имеющуюся в нас программу Бога, мы должны были бы сделать в каждом из обрисованных случаев? То, что нас удовлетворительно устроит и обнадеживающе воодушевит, то мы и выберем для себя.

Начнем мы с идеи противоборства сатаны и Бога. По всей вероятности, нам придется от нее отказаться. Во-первых, мы не можем себе серьезно предположить, что кто-то может бороться с самим Богом. Признать такое - это признать, что есть что-то, равное по силам и возможностям Богу. А это - ересь, потому что, чем тогда существенно дьявол отличался бы от Бога? Тогда мы должны признать, что есть два бога, добрый и злой, а в этом случае между ними должны быть противоречия, что предполагает наличие двух противоположных

полюсов еще до Сотворения мира, и нам тогда не ясно будет: кто был Причиной мира - добрый бог или злой бог? Две причины у одного следствия не бывает, следовательно, из процесса Сотворения одного из богов следует исключить. Кого? Если доброго, то тогда мир - порождение зла, и создавший его злой бог все равно осилит доброго, потому что добрый вынужден возникать на чужой территории и уходить назад, ибо он в системе зла никогда не сможет находиться по причине своей несовместимости с противоположным по знаку мироустройством. В этом случае рано или поздно, несмотря на все партизанские включения в события истории доброго бога, она все равно завершится царством зла, как процессом изначально спроектированным под это. В таком случае - зачем нам нужны какие-то задачи в области нравственности, если все обречено на зло? Наши попытки бесполезны и ничтожны. Можно забыть о всяческих своих задачах окончательно, даже если доброму богу и удалось на какое-то время посеять в наших душах знание о Добре. Оно все равно не реализуется в конце времен.

Если мир создан добрым из богов, и он борется со злым богом, то чем мы можем ему помочь в этой борьбе? Две этих мощи ничем не утяжеляться и ничего не потеряют от нашего участия или не участия на той или иной стороне. Это разборки совершенно не нашего уровня. Надо просто подождать, пока добро победит, и не вмешиваться. Если нещадно палят друг в друга изо всех своих калибров два крейсера, и пуляют друг в друга торпедами, то чем мы можем помочь более симпатичному нам кораблю, если достигнем вплавь вражеского, и будем, не жалея сил, стучать о его броню кулаками, и забрызгивать его борта мощными всплесками своих возмущенных рук? Наша пылкость будет оценена, но не будем забывать, что мы именно созданы для чего-то, а не просто приплыли с окрестного побережья, не в силах оставаться в стороне. Так неужели нас создавали как союзника в борьбе, который в схватке ничего решить не может? Если это так - то это была ошибка. Мы своему такому назначению никак соответствовать не можем. Ибо мы не боги. Следовательно, раз Он хочет от нас нравственности, то не для перевеса сил в схватке с дьяволом. Он или может его победить без нас, или не победит даже с нами.

Если же мир был создан нашим Единым Богом, а в дело вмешался уже из пределов Его творения некий Сатана, то, в таком случае, мы, во-первых, должны признать, что наш Бог или недостаточно силен, чтобы пресечь зло, или недостаточно добр для этого. В первом случае - опять ересь. Потому что, если Он недостаточно силен, то кто-то как раз силен достаточно, чтобы составлять ему конкуренцию, и не давать искоренить зло. А тогда это опять два бога - Бог и бог. Но никакой другой бог в пределах Сотворенного другим Богом порядка не может появиться, так как творимое (тварное, как принято это называть в теологии), никогда не может обладать совершенством (во-первых), полной силой (во-вторых) и (главное!) самостоятельностью относительно Своего Сотворителя и Породителя.

Можно возразить - если мать порождает дитя, то со временем дитя становится совершеннее и сильнее матери, а затем получает и самостоятельность. Но давайте вспомним, что основная категория любого бога - вечность, что предполагает неизменность, где никакого "со временем" быть не может. Если из системы творения Бога может возникнуть еще какой-то бог, то это, во-первых, не пряма ипостась Бога (как Иисус), а всего лишь прямой потомок тварной природы вещей, которая не совершенна, более слаба и полностью несамостоятельна по направлению развития и смыслу своего назначения. Если дитя прогрессирует, изменяясь, то такой бог не должен изменяться, а должен оставаться всегда на уровне породившей его тварной системы вещей, ибо, если он бог, то он неизменен. Такой бог был бы слаб, неуместен и подчинен Богу, то есть был бы не богом. А если бы он мог меняться даже в сторону совершенства, то он также был бы не бог, ибо в таком случае был бы не вечен. Но в любом из этих вариантов Богу не составило бы труда вправить этому непонятному существу (личности) мозги и без нашего содействия.

Это к тому же ересь и в том понимании, что мы, допустив бунт на Его корабле, отнимаем у Него качество совершенности - значит не все дано Ему предвидеть, и не все дано предусмотреть, если всякие там сатаны и дьяволы могут пакостить и палки в колеса вставлять. Если Он хоть в чем-то ошибся и нажил Себе неприятности из того, что сам же и сложил, то он не совершенен. Поэтому мы должны исключить Сатану как равного соперника, и не должны искать в нравственности характер гранатомета, из которого должны быть всегда готовы пальнуть в дьявола ракетой морали и добродетели.

Ну, а если Сатана не бог и не равен по силам Богу, то приписываемое дьяволу зло можно смело переадресовывать самому Создателю, ибо если в Его силах нечистому воспретить, а Он этого не делает, то Он мирится со злом! Если уж Сам Бог мирится со злом, то чего тогда нам с этим злом бороться и искать Добра? Тогда мы тем более получаем свободу от нравственных обязанностей, и никаких непременных задач в этой связи иметь не должны.

А если Бог со злом не мирится, а временно допускает его в каких-то лучших целях будущего, то это тоже злой бог, ибо, действуя через зло и не имея возможности устроять все через Добро, разве можно считать себя добрым? Но дело даже не столько в этом, а, сколько в том, что и мы тогда получаем моральное право действовать через зло, подобно Ему. Если Его зло оправдывается Провидением, которое в итоге приведет неисповедимыми путями к Добру, то почему мы не можем также предполагать, что и наше личное зло также входит в систему того же Провидения? И в этом случае нам опять нечего задумываться о нравственном выборе - Провидению видней, чем обернется наш злой поступок. Вполне возможно, что через извилины его последствий в нем предполагается конечное Добро.

Получается, что в данной концепции противостояния двух личностей нигде нет места нашей особой роли и нашей особой задачи, как специального творения Бога, и на основе всего этого коллизию "сатана - Бог" мы устраняем из наших возможных вариантов.

Идем дальше. Об отсутствии зла в мире Бога и о том, что зло - это человеческая выдумка, порожденная какими-то своими личными недовольствами. Трудно сказать, насколько объективно то невыговариваемое знание, которое мы имеем внутри своего сердца о Добре и зле. Несомненно, что оно складывается из отдельных знаний субъектов и, образуя общее знание, является в своей сумме субъективным по характеристике каждого слагаемого. Поэтому, действительно, объективно может существовать абсолютное Добро, а субъективно (в личной оценке каждого человека) в нем может что-то кому-то казаться злом, но только казаться, ибо на самом деле - оно Добро. Но, во-первых, мы должны в этом случае предположить, что субъекты (отдельные люди) сами порождают такое знание о правде Добра и зла, а не получают его от Бога, раз уж их мнение расходится с мнением Создателя о смысле того или иного явления жизни. В этом случае мы должны найти такой параллельный источник понятий Добра и зла в самом человеке. Перспективен ли такой путь? Он тупиковый, но о том, что нравственность идет не из человека, а входит в него извне, мы убедительно скажем дальше. Там, где это будет решать более полезную задачу. А здесь скажем просто - если все вокруг Добро, а мы лишь капризничаем, и что-то почитаем за зло, то к чему тогда какая-то наша задача в Его мире и какая-то наша роль в его Замысле? Если уже все так хорошо, то зачем нам вообще еще стараться? Для чего? В этом случае нам надо просто смириться с тем, что происходит вокруг нас, и в полном абсолюте одобрения заняться аутотренингом: "Когда у моей дочери муж пьет, и дети бояться приходить домой, то это хорошо, очень хорошо, просто прекрасно, лучше не бывает, просто нечего больше желать, просто скинуть бы его козла с балкона, а сказать, что сам упал, и это было бы так хорошо, просто хорошо, лучше не бывает!" В этом случае нам остается только понять, что в превратностях жизни зла нет, а есть только Добро и, следовательно, нет самого понятия нравственности, а есть только некая недоразвитость нашего интеллекта и души, не дающая нам способности понять, что когда воруют людей, сажают в подвалы и требуют за них выкуп, отрезая каждую неделю по пальцу, то Бог не имел ввиду ничего плохого, а просто мы чего-то не достигаем своим уровнем совершенства при оценке этого факта. При этом нет необходимости в нравственных движениях и через нравственность от нас ничего требоваться не может. Надо просто смиряться или умнеть. Это первое, что выносит нас центробежно из этой теории.

А второе, что еще поддает нам в этом направление, так это возможность предположения, что если, например, отнять у ребенка деньги, которые ему дали родители на мячик из соседнего магазина, и выпить на них пива с друзьями, утверждая, что это великое Добро от Бога, если правильно в этом разобраться, (просто ребенок, да и многие остальные еще не созрели до этого понимания), то, следовательно, мир живет по законам добра, которые не сопричастны человеку. Следовательно, мир создан не для центральной роли человека в Творении. А в этом случае мир пойдет к Царству Бога своим путем своего Добра, а мы пойдет совсем другим путем и совсем в другую сторону. В таком случае - зачем Бог к нам приходил в образе Иисуса, и зачем создавал на земле историю? Уж если мы в центре Его замысла, то относительно нас и должны работать критерии Добра и зла. И то, что не Добро для нас, то не должно быть Добром и для Него. Иначе, зачем тогда откровение Иисуса, и зачем тогда история и т.д.? И главное - зачем тогда нам искать Добра, если оно, во-первых, уже есть везде и всюду, а, во-вторых, если оно вообще не для нас? И этот вариант нас не устраивает окончательно, потому что в нем нам нет места. В нем мы вообще не при чем.

Пойдем еще дальше. Здесь перед нами вырастает гармонично излагаемая многими учениями дуальность, которая предполагает, что Добро переходит во зло, зло переходит в Добро, в самом Добре находится зерно зла, а во зле, соответственно, зерно Добра. И так они и живут, неразрывно состязаясь в переходах друг в друга, и составляя собой живую сущность мира. Это, кстати, весьма подходит к нашему выводу о том, что нравственные категории в одном случае работают на Добро, а в другом на зло. Все это очень похоже. Но это только обманчивая похожесть, если вдуматься. В нашем случае каждая нравственная категория может обернуться злом или Добром относительно внешнего критерия нашего знания истины Добра и зла, а в дуальной версии этой смены света и тени все происходит из внутренней сущности Добра и зла. Это сразу же развенчивает весь смысл дуальности относительно наших задач. Во-первых, такой мир механистичен. Он не имеет высшего смысла. По каким-то внутренним причинам две патоки, светлая (Добро) и темная (зло), булькая и вспениваясь по своим внутренним причинам, постоянно перемешиваются между собой, насыщаясь то преимуществом одного цвета в каком-то месте, то преимуществом другого в другом. Они беспричинно и неуправляемо образуют то одну, то другую субстанцию, постоянно поочередно сталкиваясь и меняя свой окрас на противоположный. Причины движения мира - внутри двух противоположностей, которые по своей природе тянутся друг к другу и сталкиваются, образуя движение и развитие. Причем, если белое вытесняет черное в одном месте, то черное вытесняет белое ровно настолько же в другом месте. Этим обеспечивается постоянное и безостановочное движение, а также постоянная гармония мира, не допускающая перевеса одного над другим. То есть ни Добро не должно побеждать зла, ни зло не должно побеждать Добра, иначе миру не на чем будет стоять. Дуальность пропадет. А без нее - никуда.