Мелиан. Охота Дикой Кошки
Шрифт:
люди просто стояли, безвольно повесив руки и глядя в пустоту перед собой. Никто из них даже не
шевельнулся, когда Коннар заговорил. "А с ними что?" - хотела спросить я, но из горла вырвалось
только шипение и надрывный кашель, оросив песок тягучей, как кисель, слюной.
– Так и стоят тут. Наши святоши попадали, как перезревший горох, а эти просто замерли столбами,
– сказал наёмник, правильно угадав ход моих мыслей.
Я поспешно отвела глаза. Почему-то показалось, что храмовники могут почувствовать взгляд и
кинуться на нас. Голос наконец-то прорезался, и я сипло спросила:
– Долго я так пролежала?
– Шесть-семь ударов сердца, не больше, - нетерпеливо ответил Коннар. Он рывком поднялся с
песка и мотнул головой, приглашая за собой.
Я попыталась подтянуть ноги к животу, чтобы встать, но потерпела неудачу. На месте колен
ощущалась пустота, впитавшая в себя все остальные ощущения разом. Помянув Хэлля, я напрягла
мышцы, пытаясь заставить ноги сдвинуться с места, но тщетно. Каждое усилие только отзывалось
набатом боли по всему телу. Северянин молча наблюдал за моими потугами. Что-то в его глазах
разозлило меня, и я до крови закусила губу, стыдясь своего унизительного положения. "Если он
посмеет хоть что-нибудь сказать по этому поводу, убью!" - в ярости подумала я. Но Коннар
произнес только два слова:
– Позволишь мне?
272
Мелиан. Охота Дикой Кошки.
– Что?
– его голос вихрем разогнал сумятицу мыслей, и я растерянно взглянула на наёмника. Тот
досадливо поморщился:
– Шар'ракх, Кошка, я же не слепой! Вижу, что ты идти не можешь! Прекрати корчить из себя
гордячку и разреши мне помочь, иначе придется тащить тебя силой, но до выхода мы тогда вряд
ли доберёмся!
Он был прав. Хэлль, как же он был прав! Чувствуя, как от осознания беспомощности на глазах
выступают злые слёзы, я молча протянула руку.
– Так-то лучше, - одобрительно усмехнулся Коннар и, нагнувшись, легко подхватил меня под
колени.
***
– Только не смотри вниз, - предупредил северянин, и я, разумеется, ослушалась.
Изломанное судорогой тело Джолана лежало прямо под сапогами Коннара. Лицо парнишки
белёсым пятном плавало в прозрачной ночной темноте. Закатившиеся под лоб глаза влажно
поблёскивали. Кажется, он уже не дышал.
– Хэлль!
– вырвалось у меня.
Коннар невесело усмехнулся и остановился.
– По-прежнему считаешь моих богов кровожадными, а, Кошка?
Я не ответила, жадно разглядывая Джолана. Нос уловил знакомый до отвращения запах
разлагающейся плоти. По виску паренька медленно сползала мутная капля. Внезапное наитие
озарило меня, и я велела:
– Опусти!
Северянин посмотрел на меня, как на умалишенную.
– Но ты же...
– Опусти, - жёстко отрезала я и добавила чуть мягче.
– Просто нужно кое в чём убедиться.
Коннар покосился на храмовников: те по-прежнему неподвижно возвышались меж бездыханных
тел. Северянин пожал плечами и наклонился вперёд. Его руки разжались, дав мне упасть на песок
рядом с Джоланом. Собравшись с силами, я подползла к пареньку и, дотянувшись, коснулась
капли. Пальцы погрузились в вязкую субстанцию. На ощупь она походила на нагретую солнцем
смолу. Я отняла руку, наблюдая, как тянутся за ней, поблескивая в лунном свете, тонкие нити,
словно невидимый паук решил навечно связать нас с Джоланом. В голове что-то заворочалось,
шурша обрывками мыслей и картин пережитого, никак не желающими складываться в единое
целое.
Бассейн.
Мейстер.
Джолан.
Вода.
Гвендон.
Слеза Лиара.
273
Мелиан. Охота Дикой Кошки.
Пронзительный хохот алого шакала встрепенул тишину, и перед глазами вспыхнул яркий свет,
рассыпав тысячи звенящих осколков. Разрозненные куски с оглушительными щелчками начали
соединяться между собой, образуя завершённую картину, пугающую своей простотой и оттого ещё
более отвратительную. Сердце глухо заколотилось в горле, выталкивая на поверхность кипящие
слезы.
Шакал сорвался на лающий визг, и, вторя ему, разрыдалась и я, чувствуя, как нарастает истерика.
Молодой паломник лежал, грустно глядя в ночное небо. При каждом взгляде на него внутри
становилось все тяжелее и тяжелее. Что-то дрожало в низу живота, гудело, как туго натянутая
струна. Вдруг страшно захотелось, чтобы он повернул голову, посмотрел на меня, улыбнулся и
произнес: "Всё хорошо, господин Мерран. Не беспокойтесь, со мной всё будет хорошо".
Давясь слезами, я попыталась закрыть ему глаза – почему-то показалось, что тем самым можно
помочь пареньку – но под ладонью только что-то лопнуло, и из-под опавших век тягуче потянулась
мутная жижа.
Я захлебнулась собственным воплем и упала на песок, прямо в собственные ладони, перемазанные