Мелиан. Охота Дикой Кошки
Шрифт:
внушительного роста:
– Я думаю, что он уже взрослый человек и вполне может добраться до деревни сам. Не стоит тебе
сейчас отправляться на берег.
– Почему?
– с невольным любопытством спросила я, как всегда зачарованная его низким звучным
голосом. Эддре глянул на меня с ласковой снисходительностью, с какой любящие матери смотрят
на своих не в меру расшалившихся детей, и спокойно сказал:
– В храмовых свитках Коннемары часто встречаются упоминания о кораблях, которые направляются
к острову. Оборачивается это всё грабежами, разбоем и прочей дрянью, которую творят пираты.
Я крепче прижала к себе кувшин. Ничто не пугает так, как твои подспудные опасения,
высказанные кем-то вслух.
– Вы всерьёз думаете, что это пираты?
Эддре невесело усмехнулся. В уголках его рта залегли глубокие морщинки.
– Кэйлин(5), не хочу тебя пугать, но это действительно либо контрабандисты, либо пираты. У
торговых судов не те паруса, а больше в нашу глушь заглядывать некому. Я поделился своими
опасениями с нашим старостой, и он немедленно велел людям прятать скарб.
Я прикусила согнутый палец. Эддре Лэйдон всегда производил впечатление уравновешенного
мудрого человека; он, как и отец, в общении никогда не подчеркивал мою непохожесть на других.
За это я была им обоим очень признательна.
Я доверяла эддре Лэйдену больше, чем кому бы то ни было.
Если он сказал не совать нос за деревенские ворота, так и следует сделать.
***
С моря потянуло вечерней свежестью, а солнце покатилось к закату, вырывая в низких тучах
окошки оранжево-золотого света. Все ценные вещи были рассованы по тайникам, дети - закрыты в
домах, а женщины наравне с мужчинами похватали оружие, которое только можно было найти по
домам. Почти всё взрослое население Коннемары высыпало на улицу, облепив низкую деревенскую
стену. По домам остались лишь дети да древние старики, которым было не под силу перешагнуть
порог. Лишь безумная Молли-Энн, почуяв беду, носилась по осиротевшим улицам и что-то выла,
встречая в ответ лишь тревожное мычание коров и блеяние овец.
Странное это было зрелище: вереница людей, ощетинившаяся короткими ножами, вилами, косами
и топорами. Кое-где даже мелькали давно не чищенные широкие мечи, чудом сохранившиеся с
5
Мелиан. Охота Дикой Кошки.
незапамятных времен. Бурые пятна ржавчины покрывали их изогнутые лезвия, но обладатели
мечей держались так гордо, словно держали не заржавелую железку, а бесценный
ранаханнский(6) клинок.
Я стояла неподалеку от ворот, положив локти на забор, и неотрывно глядела на замерший в море
корабль. Ветер донёс до берега громыхание цепи и плеск от упавшего в воду якоря, после чего
воцарилась тишина. Корабль едва заметно покачивался на волнах, и больше ничего не
происходило. От этого в груди медленно разгоралось взволнованное напряжение, разливая боль
прямо под рёбрами. Никто не переговаривался; только изредка вспыхивали взволнованные
шепотки.
– Как думаете, чего они ждут?
– тоже шёпотом спросила я у стоящего рядом старосты Рэмма. Что-то
словно сдавило горло и мешало разговаривать в полный голос.
Он дернул узким плечом и ответил, не поворачивая головы:
– Хэлль(7) их знает. Может быть, что-то обсуждают.
– Или готовят лодку, - послышался сзади по-прежнему спокойный голос эддре Лэйдона.
Оказывается, всё это время жрец стоял рядом, а я даже не обратила внимания. Староста бросил на
него неприязненный взгляд, но от дальнейшего разговора воздержался.
– Мелиан, а где твоя семья?
– неожиданно спросил эддре. Я поджала губы и ответила, стараясь,
чтобы мой шёпот звучал как можно более безразлично:
– Мама с сестрой остались дома, а отец стоит где-то там, - я махнула рукой влево.
– Мы пришли
сюда вместе, но началась суматоха, и мы потеряли друг друга.
На лице эддре отразилось недоумение:
– А зачем ты пошла? Я же предупреждал тебя. Кэйлин, если это действительно пираты, то молодой
девушке лучше держаться от них подальше!
Я опустила голову и проговорила:
– Почувствовала, что не смогу сидеть в четырёх стенах в такой момент. Мне жутко, когда я думаю,
что снаружи вот-вот произойдет что-то страшное, а я не смогу вовремя спасти себя и родных. Это…
это глупо звучит, знаю…
Я смешалась и покраснела от стыда за то, что невольно открыла Лейдону свои потаённые страхи,
но он только серьёзно кивнул и одобрительно потрепал меня по плечу. Староста повернулся к
нему, явно желая что-то сказать, но его прервал истошный крик:
– От корабля отошла лодка!
***
Они подошли к деревенским воротам, когда уже смеркалось, и синие сумерки размыли очертания
предметов. Трепещущее воображение рисовало вооружённых до зубов головорезов, и меня даже
постигло разочарование, когда перед стеной появились три безоружных человека обычного
худощавого телосложения с плохо различимыми лицами. Об их принадлежности к морским
путешественникам говорил лишь загар, намертво въевшийся в кожу, и одежда. Двое носили
простые куртки и укороченные штаны, какие любят матросы в алдорских портах. Их товарищ
выделялся белеющей в темноте рубашкой, поверх которой был накинут тёмный плащ. Так обожали