Мелиан. Охота Дикой Кошки
Шрифт:
видно, недостаточно поспешно: вокруг голой лодыжки обвилось что-то склизкое и холодное. Я
попыталась вывернуться, но тварь оказалась сильнее: сдавив ногу так, что хрустнули кости, она
потянула щупальце на себя. Не удержавшись, я упала, а, спустя удар сердца, по коже словно
вытянули огненной плетью. Мышцы ноги одеревенели, и она перестала подавать признаки
чувствительности.
– Хэлль тебя раздери!
– заорала я, пиная тварь свободной ногой и отчаянно нащупывая в палубе
щели, за которые можно было бы зацепиться. Напрасно: пальцы скользили, а чудище
сосредоточенно подтягивало меня к себе, удовлетворенно порыкивая.
Говорят, что перед смертью вся жизнь проносится перед глазами. У меня перед внутренним
взглядом встала лишь туманная пелена горечи и страшной обиды на то, что мне предстоит умереть
здесь, на этой грязной палубе, не осуществив свою мечту.
Остров Дракона так и останется недосягаемым.
На долю мгновения я совершенно отчетливо увидела перед собой пару синих глаз, горящих, будто
огоньки над морем в бурю.
Это придало сил. Я принялась извиваться с удвоенной злостью. Тварь будто и не заметила моих
усилий. Напрягая жирное тело и шурша брюхом по доскам, она рывками подтаскивала меня все
ближе. Осознав, что помощи ждать неоткуда, я лягнула её в последний раз, вложив в удар все
силы, и обреченно прикрыла глаза, ожидая, что на моей лодыжке вот-вот сомкнутся острые зубы.
Этого не последовало. Вопреки невеселым ожиданиям, хватка чудища ослабла, а лапа обмякла
настолько, что сама соскользнула с моей ноги. Я осторожно приоткрыла глаза и увидела тварь,
неподвижным кулем лежащую в ударе сердца от меня. Её лапа вывернулась в неестественном
положении, и, приглядевшись, я поняла, что она отрублена. На корабельный настил аккуратно
струилась тёмная кровь, собираясь в медленно расползающуюся лужу. От неё исходил
отвратительный гнилостный запах. Я закашлялась и прикрыла лицо ладонями.
– Это мангор, - небрежно бросил Коннар, выдергивая из туши твари короткий меч.
– Обычно они
водятся в глубине. Странно, что он решил выбраться на поверхность.
Северянин поднес магический светильник поближе к бездыханному телу, которое еще слегка
подёргивалось. В светло-жёлтых отблесках я сумела разглядеть узкие, как сосновые иглы, прорези
глаз, нижнюю челюсть, сильно выдающуюся вперед, и острые клыки. При мысли о том, что
буквально несколько мгновений назад меня бы легко нанизали на них, я почувствовала дурноту.
Кое-как подтянув колено к груди, я принялась растирать ногу, устремив взгляд в пол. Мне не
117
Мелиан. Охота Дикой Кошки.
хотелось смотреть в глаза наёмнику, спасшему мне жизнь. От осознания того, что совсем недавно
этот самый "спаситель" едва меня не изнасиловал, на душе становилось гадко.
– Оберни ногу тряпкой, вымоченной в солёной воде, - бросил, помолчав, Коннар и отошёл помогать
матросам избавляться от тела чудища.
Я не стала смотреть ему вслед.
***
До каюты меня довёл Андрус, прослышавший о ночном происшествии.
– Правильно говорят, что баба на корабле не к добру, - сказал он, качая головой. Я ковыляла рядом,
ухватившись за любезно подставленный локоть. Пират предложил услуги в качестве носильщика,
но я отказалась. Почему-то не хотелось выглядеть совсем беспомощной на глазах у северянина.
Хотя, казалось бы, куда уж беспомощнее.
– Так прикажи выбросить меня за борт!
– огрызнулась я, едва не плача от боли: при каждом
движении лодыжку будто пронзали раскалённые иглы.
Андрус обиженно посмотрел на меня, вызвав лёгкий укол совести.
– Ты чего такое болтаешь-то, Кошка? Что мне на том свете Том скажет? Это ж я так болтаю, по-
стариковски да по-дружески.
Я не ответила. Сегодняшний поступок наёмника поверг меня в некоторое смятение. Он вызвал
смутную идею, шевельнувшуюся на границе сознания, но пока чётко не оформившуюся.
***
Этой ночью – вернее, в тот её отрезок, что остался до рассвета – мне плохо спалось. Я ворочалась
на узкой койке, натягивая на себя засаленное одеяло, поминутно проваливаясь в тяжёлую дремоту
и тут же выныривая из неё, покрывшись холодным потом. Нога уже не болела, обильно натёртая
солью. Остался лишь нестерпимый зуд, словно под кожу забрались тысячи мелких болотных мошек
и прогрызли в ней ходы. Я выла, стиснув зубы, и до крови раздирала ногтями лодыжки. Это дарило
мимолетное облегчение, но потом зуд возвращался вновь. К тому же, где-то там, на границе сна,
меня подстерегали обрывки сновидений, теснясь и толкаясь в гулкой от недосыпа голове. Перед
глазами возникала мерзкая морда морской твари, короткий меч Коннара, покрытый липкой кровью,
и чёрные глаза наёмника, в которых обида граничила с тревогой.
Как бы мне ни претило это признавать, северянин оказался прав. В одиночку предпринимать
путешествие за второй вехой – дело рискованное. А ну как нападение чудища – это только начало?
В Ранаханне рядом со мной был верный Дарсан, и, хоть тайгоров кусок(81) работы проделала я, без