Мелькнул чулок
Шрифт:
Знакомое напряжение сжало низ живота. Пора!
– Должен сказать вам, что вам очень идет этот костюм, – заметил он. – Даже больше, чем платье Дарии на пробах.
– Спасибо, – пробормотала Энни, покраснев.
Не сводя с нее глаз, Керт медленно прихлебывал бренди.
– Почему бы вам не снять его?
Отцовски-покровительственная манера исчезла вместе с мягким тоном. Он внимательно наблюдал за ней. Энни казалась ошеломленной. Керт ожидал этого. Но, кроме потрясения, девушкой владели и другие чувства, сложные, неуловимые,
И вдруг она поняла. Ну конечно, до нее, наконец, дошло, для чего она здесь.
Нечто вроде страха. Судя по тому, как она взглянула на дверь, собирается убежать или позвать на помощь.
И что-то еще? Знание? Воспоминания? Нечто вроде молчаливой смиренной покорности?
Что бы это ни было, на выражение лица жадной, готовой на все старлетки это не было похоже.
В глазах словно сверкали отблески заходящего солнца, говоря о тайне, которую не сознавала она сама.
Вид девушки наполнил Керта голодным ожиданием.
– Простите, не поняла? – прошептала девушка, побледнев.
– Я сказал, – повторил Керт, – почему бы вам не раздеться, юная леди? Шевели задницей, и побыстрее, если не хочешь снова оказаться в мусорной яме, откуда вышла.
Энни в ужасе прижалась к спинке дивана. Обнаженные руки тускло белели на темной коже обивки.
– Вы… вы, должно быть, шутите, – пробормотала она. Керт откинулся в кресле. Губы искривила жестокая усмешка.
– Ты просто смешна, – процедил он. – Вырядилась в облегающее платье, весь обед чуть не висла на мне и не знала, что от тебя ожидают?! Не сообразила, зачем оказалась в этом доме? Ну что ж, для твоего сведения, повторю еще раз. Если через минуту не окажешься голой и у меня на коленях, проживи хоть сто лет; не получишь работу ни на одной голливудской студии.
Рука девушки метнулась к сумочке. Она вскочила. Впервые Керт увидел, как выглядит напряженное тело Энни. Великолепно! Но странно: в глазах ничего, кроме жгучего гнева и презрения. Она и в самом деле уважает себя!
– Я никому не позволю говорить с собой в таком тоне, – жестко сказала Энни. – Никому.
Она пошла к двери, но Керт с поразительной ловкостью и быстротой загородил ей дорогу. Энни остановилась, напряженно закусив губу и не глядя на Керта.
– Пожалуйста, дайте мне пройти, – тихо сказала она, стараясь не выдать своего страха.
Керт не двигался.
– Понимаете вы, – спросил он, – чего лишитесь, если уйдете? Я был готов предложить вам карьеру актрисы, за которую тысячи талантливых женщин отдали бы душу. У вас есть способности, и с моей помощью вы можете стать звездой. Без меня – никогда. Вам ясно?
– Абсолютно.
В глазах Энни вновь промелькнуло странное выражение.
– Я бы хотела немедленно уйти.
Несколько секунд Керт молча рассматривал ее. Потом рассмеялся смехом доброго снисходительного дядюшки.
– Простите, что огорчил вас, но я должен был понять, с кем имею дело. Вам нечего бояться, мисс Хэвиленд. Садитесь, пожалуйста. Пейте кофе. Скоро соберутся гости.
Энни изумленно глядела на него, качая головой. Очевидно, она не могла поверить в столь неожиданную перемену.
– Не понимаю, – пробормотала она.
– Голливуд совсем не тот, что прежде, – весело заверил Керт. – От молодой актрисы… или актера – да-да, вы были бы потрясены, узнав, какие вещи творились в этом городе, – вовсе не ожидают, чтобы они ложились в постель каждый раз, когда продюсер обещает подписать с ними контракт. Теперь нам необходимы профессионалы, Энни. Талантливые люди, хорошо подготовленные. Кино – это бизнес, а не сборище извращенцев. Я просто хотел убедиться, что вы это понимаете. Поверьте, мое уважение к вам только возросло.
Энни стояла перед Кертом, крепко сжимая в руке ремешок сумочки. От нее исходил восхитительный запах. В гневе она казалась такой юной и страстной, такой хрупкой и настороженной.
– Думаю, что понимаю вас, – кивнула девушка, отступив на шаг. – Но все равно мне пора идти. Если захотите встретиться со мной и представителем агентства, буду очень рада. Может, один из ваших советников…
– Неужели я так напугал вас? – рассмеялся Керт. – Пожалуйста, Энни. Это просто что-то вроде испытания. Не хотел вас обидеть.
– Конечно, – кивнула она, – встретимся в любое время, когда захотите. Но сейчас я должна идти.
Керт шутливо-умоляюще протянул руки ладонями вверх и посторонился.
– Простите, что расстроил вас. Я был слишком резок. Понимаю ваши чувства. Позвольте, я велю водителю отвезти вас.
Он показал на приоткрытую дверь. Девушка осторожно шагнула вперед.
Керт чуть расставил ноги для устойчивости и с силой ударил ее кулаком в то место, где мягкий изгиб шеи переходил в ключицу.
Крик боли заметался в звуконепроницаемой комнате. Энни отлетела от двери и упала бы на толстый ковер, если бы не необычайное чувство равновесия, позволившее ей удержаться на ногах и сделать несколько неуверенных шагов к дивану. Сумочка полетела на пол.
Энни не успела опомниться – Керт был уже рядом. Второй удар пришелся в голову, третий в спину. Неспособная сопротивляться, девушка рухнула животом вниз на огромный диван и на мгновение отключилась. Не успела она закричать, как тяжелая рука втиснула ее лицо в остро пахнущую кожу.
– Ты, маленькая стерва, – злобно прохрипел он, вцепившись в ее волосы и наваливаясь всем телом, – думала, я так и отпущу тебя, не проучив как следует?!
На глазах девушки от боли выступили слезы. Приглушенные подушками слова, то ли угрозы, то ли мольбы, срывались с губ.
– Умеешь одеваться, – прошипел он, упираясь ей локтем в поясницу. – Знаешь, как выставить фигуру напоказ, вон юбка едва не трещит по швам. И после этого хочешь легко отделаться?
И громко рассмеялся, насильно раздвигая коленом ноги девушки.