Мелочи геройской жизни
Шрифт:
— Не больно ты и торопилась. Небось со стражниками смазливыми веселее, чем со мной, старым кабаном.
— Каким же ты стал жестоким…
— На каторге быстро забываешь о нежностях.
Девушка помедлила и тихо, напряжённо спросила:
— Ты и на меня теперь руку поднимешь, да?
— Ты же не будешь дурить?
— Нет.
Дина замолчала, обрывая бессмысленный разговор.
Новый приступ боли, начавшейся в плече и мгновенно охватившей всю спину, был таким сильным, что казалось, перед глазами взорвались звёзды. Стражник тихонько
— Не бойся, больше тебя не тронут, — невольная свидетельница участливо погладила его по волосам. Арвиэль даже не заметил, как она подошла.
Апатия уступила место злости. Превозмогая боль, стражник осторожно перекатился на спину и уставился на девушку абсолютно сухими глазами:
— Да ну?
— Раньше он таким не был.
— А теперь не будет прежним, — Арвиэль снова отвернулся, но не стал протестовать, когда рыжая обнажила его плечо и стала втирать мазь.
— Ничего, скоро отмучаешься, — ехидно протянули за спиной.
— Пошёл вон.
Парень не видел, что сделала Дина, но судя по шуму и изумлённому аханью, Сухарь разве что не отпрыгнул, бросив напоследок:
— Стерва!
— Да все мы падаль… — с горечью прошептала рыжая.
Она вытащила из своего мешка кусок полотна и отодрала длинную полосу. Вихор попробовал возмутиться, дескать, нечего на смертника бинты переводить, но Зверь так на него зыркнул, что лохматый сразу заткнулся. Повязка легла туго и плотно, в «люльке» убаюканной руке заметно полегчало. Как оказалось, Дина умела не только вязать узлы и размахивать стилетом, но и профессионально врачевать — быстро, аккуратно и очень бережно. Зверь на них не смотрел, но парень был уверен, что бандит всё видит.
Закончив с аватаром, Дина пошла будить орка под зловещее сопение Вихора: подбородок каторжанина посинел, а сам он шепелявил, лишившись нескольких зубов. Арвиэль снова прилёг, используя каждую минуту покоя, чтобы ускорить регенерацию.
Нечто холодное и мокрое ткнулось в щёку, в ухо, в лоб.
— Бедненький мой хозяин, шшто ж они с тобой сделали? — от волнения шёпот срывался. — Вот ужшшо Симеон им покажшшет, всех порешит, на канитель порежшшет…
— Симка, как я рад тебя… э-э… слышать…
— Любимый хозя-аин…
— И я тебя очень люблю, — как оказывается, легко и приятно это сказать.
— Ты чего там бормочешь? — окликнул Сухарь.
— Тебе озвучить в тех же выражениях?
Каторжанин и стражник скрестили взгляды как шпаги, тощий не выдержал первым, но драться не полез, только выдал своё мнение об «остроухом крысюке».
— Где Берен? — не слушая его, Арвиэль повернулся к невидимке.
— Примерно в версте отсюда.
— Отлично. Помнишь лужайку, где ты пытался жабу в Марусю Котофеевну превратить? Там идеальное место для засады, вокруг кустарник густой, а мы как на ладони будем. Берен и Аким стреляют прилично, для остальных, надеюсь, мои уроки даром не прошли.
— Я не хочу бросать тебя, хозяин.
— Ничего, Симка, скоро увидимся.
Домовой убежал, напоследок лизнув хозяина в нос. Очень не хотелось думать «на прощание».
Эртан выглядел неважно, но на ногах стоял твёрдо в отличие от Арвиэля. Связывать аватара не стали, он и так сумел подняться только с пятой попытки, опираясь на плечо Дины. Брёл, почти повисая на девушке, но на помощь им никто не спешил, а Эртана не пускали.
Зверь всё больше мрачнел, то и дело останавливаясь и втягивая носом воздух, как настоящий хищник, да и рыжая заметно напряглась. Бандиты держали оружие наготове, даже Дина сменила стилет на самострел.
— Что там впереди? — в лесу заметно посветлело, и главарь грубо остановил стражника за больное плечо.
— Б-березняк, — Арвиэль не решился сбросить его руку, хотя пальцы вжимались клещами, — за ним — п-полянка, дальше…
— Поляну мы обойдём.
— Но почему? — растерялся парень. — Вокруг одни болота!
— Значит, найдёшь гать. Ненавижу места, где я на прострел. Да и что-то зашустрил ты, как я посмотрю.
В надежде на скорое освобождение Арвиэль и впрямь прибавил ходу на последней четверти, сам того не замечая.
— И не дури, — выразительно добавил Зверь, сильнее стиснув плечо.
— Я запомнил.
— Ну хотя бы жив, — вот и всё, что мог сказать Берен, выслушав причитания кота.
Арвиэль жил по правилам аватар, одно из которых гласит: если ты бросил вызов как взрослый, то и сражайся по-взрослому, не смей скулить и не жди пощады. Мальчик знал, что бандиты сделают с ним, если раскусят, и морально был готов, но ведь он ещё ребёнок! Арвиэль прекрасно понимает, что на нём отыгрываются за всех стражников разом, но это просто бесчеловечно.
В Алую Волну отыгрались на родном сыне Грайта, на четверть эльфе. Не дай Бог и этого упустить.
— Почему Индикатор не сработал? — Прокопий озадаченно разглядывал светлый шар.
— Не знаю.
— Вот и доверяй магической дряни, — проворчал Аким.
В болото Арвиэль не хотел. Обережье там сплошь заросло рогозом выше человеческого роста, папоротником и ещё чем-то, где можно затаиться, а почва выдерживает вес, но мгновенно втягивает след. Оттуда стрелять по сравнительно «чистому» лесу — милое дело, уж Дина наверняка ни разу не промахнётся. Или кто-то из своих может забрести вглубь и угодить в трясину.
Стражник обещал не дурить. Но в такой ситуации дуростью как раз стало бы бездействие.
«Внезапно» нога подломилась, и Арвиэль картинно шлёпнулся на бок и на спину, повалив на себя рыжую, — даже сейчас аватар не мог позволить даме упасть лицом в грязь.
— О-у-у-у! — вопль больше походил на волчий вой и звучал гораздо пронзительнее крика, девчонка даже взвизгнула, саданув локтем по больным рёбрам. Оборотень взвыл ещё проникновеннее.
Берен поймёт. Он знает, как поёт старый вожак в последний раз в жизни.