Мелодия для саксофона
Шрифт:
– Так он вовсе и не мой поклонник, – отмахнулась Инесса.
– А чей же?
– Не знаю, чей, я давно его не видела.
– Но вы же встречались с ним?
– Встречались – громко сказано, просто с девятого класса он таскал мой портфель. Иногда мы ходили в кино, гуляли в парке…
– Целовались, – подсказал следователь.
– Было пару раз, – нехотя призналась Инесса.
– Так уж и пару раз? – не поверил следователь.
– Может, и больше, – пожала плечами девушка, –
– Для вас, может, и никакой, но парень, вероятно, строил планы на будущее с вами.
– Так уж и строил, – фыркнула Инесса.
– Как вы расстались с ним? – спросил следователь. – По-плохому или по-хорошему?
– Да никак! – неожиданно рассердилась девушка. – Я позвонила ему и сказала, что больше встречаться с ним я не могу, так как встретила свою настоящую любовь.
– А он?
– Стал что-то орать! Но я не дослушала, выключила связь, а потом заблокировала его номер.
– Значит, расстались вы по-плохому, – заключил следователь.
Девушка передёрнула плечами.
– А ваша бабушка не говорила вам, что Дорин приходил к вам домой?
– Нет, она ничего мне об этом не говорила. А вы уверены, что он приходил?
– Имеются свидетели его визита и того, как он выкрикивал угрозы в адрес вашей бабушки.
– И чего это он на неё так взъелся? – удивилась Инесса, – это же я ему дала отставку, а не бабушка.
– А ваша бабушка подлила масла в огонь.
– Каким же, интересно, образом?
– Намекнула Дорину на его недостаточное материальное обеспечение.
– Интересно было бы знать, что бабуля сказала Володьке.
– Да ничего особенного, – делано равнодушно проговорил Наполеонов, – назвала его «голытьбой».
– Припечатала, так припечатала, – вздохнула Инесса и дополнила: – Бабушке Володька никогда не нравился…
– Почему?
– Ей не нравилось, что он хотел и стал художником.
– Это почему же?
– Она считала, что художники, как и все творческие люди, не могут служить опорой семьи. То у них денег нет, то голова от славы кружится, то их налево тянет.
– Разве так бывает только с художниками?
– Нет! Со всеми людьми искусства. Сами посмотрите, что творят знаменитости!
– Инесса! Другие творят не меньше, а может, и больше, просто люди не знают об этом. А знаменитости всегда на виду.
– Может, вы и правы, – вздохнула Инесса, – но Володька и впрямь не был каменной стеной. Его вечно одолевали какие-то идеи, он бросался из одной крайности в другую и не любил сидеть на месте.
– А Глеб?
– О! Глеб – это совсем другое дело, – улыбнулась Инесса.
– Как вы считаете, Дорин мог отомстить вашей бабушке?
– Вы что же думаете, что Володька убил мою бабушку? – изумилась девушка.
– А вы так не думаете?
– Нет, конечно! Это же чушь!
– Почему?
– Потому что Володька художник! И ещё Пушкин сказал, – в запальчивости проговорила она, – что гений и злодейство несовместимы!
– Во-первых, Владимир Маркович Дорин пока не признан гением.
Инесса хотела что-то сказать, но следователь не дал ей сделать этого, продолжив:
– А во-вторых, Пушкин хоть и гений, но в криминалистике – не авторитет.
– Да как вы можете! – возмутилась Инесса.
– Чего вы сердитесь, – вздохнул Наполеонов, – вот Сальери же он обвинил в предумышленном убийстве, не собрав предварительно доказательств. Да и с Борисом Годуновым не всё так однозначно, как писал Александр Сергеевич.
– Но он же художник!
– Вот именно, – улыбнулся следователь, – так что отодвинем этот бессмысленный спор в сторону и останемся при своём.
– При чём при своём? – не поняла Инесса.
– Вы при том, что ваш Володька ангел безгрешный, а я при том, что нужно проверить его алиби на момент убийства вашей бабушки. Простите, – следователь развёл руками.
– Делайте, что хотите, – сказала Инесса, поджав губы, и добавила: – Только зря время потратите.
– Работа у нас такая, – вздохнул Наполеонов и предложил: – Давайте, я вас домой отвезу.
– Сама доберусь, – отрезала она.
– Конечно, доберётесь, – согласился он добродушно, – но на машине быстрее. А вам, наверное, нужно и ужин готовить, и уроки брата проверить, и с отцом посидеть.
– Ладно уж, уговорили, – оттаяла девушка, – везите.
К счастью, пробок на их пути в этот день не было и Наполеонов, быстро домчав девушку до дома, позвонил Славину.
Ещё поджидая идущую к нему Инессу Бессонову, следователь уже знал, кому он поручит заняться художником Дориным.
Дмитрий Славин когда-то учился в художественной школе, а отец его владеет современной галереей живописи «Вишнёвая роща».
«Так что ему и карты в руки», – решил Наполеонов.
– Алло, – прозвучал голос в трубке.
– Дима, ты где?
– В отделении, – ответил оперативник.
– Бездельничаешь…
– Вам побездельничаешь! – сделал вид, что обиделся, оперативник.
На самом деле Славин никогда не обижался, считал это делом затратным и контрпродуктивным. Обижаться на начальство – себе дороже, а от остальных можно просто отмахнуться и переключиться на что-то более приятное.
Между тем Наполеонов, от которого оперативнику отмахнуться никак не получится, продолжил:
– Вот это правильно, тем более что я тебе работёнку хочу поручить и как раз по твоему профилю.