Мелодия Джейн

Уинфилд Райан

– Постарайтесь не держать его на привязи, – посоветовал Калеб. – Он очень громко выражает свое недовольство.

Калеб на прощание почесал козла за ухом и даже, привстав на цыпочки, перегнулся через бортик и торопливо чмокнул мохнатую морду. Джейн видела, что он успел привязаться к упрямой скотине.

Эрл помог жене забраться в кабину, расплатился с Калебом и снова пожал ему руку. Пикап тронулся с места, но Калеб еще долго стоял, провожая его взглядом, а Джейн смотрела на него. Ей нравилось, что он мог быть таким чувствительным.

– Будешь теперь скучать по старине Биллу, да? – спросила Джейн, когда Калеб развернулся и подошел

к ней.

– Ты что, смеешься? – ответил он. – Эта проклятая скотина и так уже проела едва ли не весь мой заработок.

Джейн рассмеялась:

– Что ж, по крайней мере, ты продал его с выгодой.

Они рука об руку двинулись к дому.

– Наверное, я все-таки буду по нему скучать, самую чуточку, – признался Калеб.

– Я так и знала. – Джейн сжала его локоть.

Проводив последних гостей и ликвидировав большую часть беспорядка, Джейн с Калебом устроились во дворе и стали слушать, как журчит фонтан.

– До чего же он красивый, – сказала Джейн.

– Да, ты сделала хороший выбор.

– Нет, я имею в виду двор. Ты отлично потрудился, Калеб. Я и ожидать не могла ничего подобного.

– Если ты составишь список, что еще хочешь видеть в своем саду, я завтра же съезжу в хозяйственный за семенами.

– За дополнительную плату?

Калеб посмотрел на нее и улыбнулся:

– Пожалуй, я предпочту взять с тебя натурой.

– Ты просто маньяк какой-то, – заключила она. – И мне это нравится. Все женщины сегодня были от тебя без ума. И их мужья и бойфренды, кстати, тоже. Похоже, тебя все любят.

– Должно быть, я покорил их своей стряпней.

– Угу, – подтвердила Джейн. – Наверняка.

Они долго молчали, сидя рядышком и глядя на двор. Джейн взяла руку Калеба в ладони. Небо становилось все темнее и темнее, в воздухе уже чувствовалась вечерняя прохлада.

– Пойдем в дом погреемся?

– Звучит заманчиво, – произнес Калеб.

Он поднялся и, взяв Джейн за руку, повел к дому. Перед раздвижной дверью он остановился, наклонился, сгреб Джейн в охапку и подхватил на руки.

– Эй, ты что делаешь?! – крикнула она.

– Вношу тебя в дом.

– Так у нас что, сегодня была свадьба, а я и не заметила?

– Нет, – засмеялся Калеб. – Я просто не хочу, чтобы ты споткнулась.

Он отнес Джейн в спальню и бережно уложил на постель. Потом улегся рядом и погладил ее по щеке. Уже вечерело, и в окно сочился голубоватый свет. Калеб долго смотрел на нее, поблескивая глазами в полутьме, и Джейн стало любопытно, какой он видит ее. Он сказал бы ей, но для этого еще не придумали слов ни в их родном языке, ни в каком другом.

Калеб поцеловал ее – так нежно, что Джейн почувствовала себя фарфоровой куклой, такой хрупкой, что он страшился разбить ее своим поцелуем. Потом Калеб осторожно расстегнул на ней блузку. Джейн выгнула спину, чтобы он мог снять с нее лифчик. Он расстегнул молнию ее штанов и стянул их. Джейн ощутила прикосновения его рук к нежной коже с внутренней стороны бедер, и по спине у нее побежали мурашки.

– Тебе холодно?

Она покачала головой.

Калеб встал и медленно разделся сам, потом сложил свою одежду и убрал ее в сторону. Закончив, он остался стоять перед ней обнаженный, в тускло-голубом вечернем свете его смуглая кожа вдруг обрела сияющую алебастровую белизну. Джейн он казался новорожденным богом. Не сводя с Джейн глаз, Калеб опустился на нее, и она раскрылась ему навстречу, точно цветок. Он

был нежен, так нежен, что она едва почувствовала, когда он вошел в нее и задвигался, как будто творил любовное волшебство, подчиняясь тайному ритму своего сердца. И Джейн тоже задвигалась в такт его движениям, не сводя глаз с его лица в голубых сумерках, и это лицо казалось ей воплощением всех ее грез, сплавом всех любовников, являвшихся ей в ее снах. Джейн не знала раньше, что способна любить кого-то так сильно.

Калеб приблизил свое лицо к ее лицу, и его волосы упали вперед, щекоча ей щеки. Их губы почти соприкасались. Джейн чувствовала его дыхание на своей коже и ощущала запах его кожи.

– Я люблю тебя, Калеб, – прошептала она.

Их губы встретились и слились в поцелуе.

Джейн застонала и выгнула спину, ее груди прижались к его обнаженной груди. Он задвигался быстрее. Его сердце билось в унисон ее сердцу – две жизненные силы, слившиеся воедино. Никогда Джейн не чувствовала себя такой уязвимой и в то же время в такой безопасности. Не отрываясь от его губ, она вновь застонала и почувствовала, как все тело сводит судорогой наслаждения такой силы, что в голове у нее не осталось ни единой мысли. Калеб кончил одновременно с ней, ни на миг не прерывая поцелуя, и в эту минуту Джейн поняла, что они с ним – неразделимое целое.

Когда Калеб наконец упал рядом с ней, Джейн положила голову ему на грудь и обвила его руку вокруг себя. Его пальцы слабо шелохнулись, щекоча ей плечо, и Джейн показалось, что он мысленно перебирает струны, наигрывая какую-то мелодию.

– Знаешь, малышка, – произнес он и повернулся, чтобы посмотреть на нее, хотя теперь в спальне было практически темно. – Когда я слышу, как ты говоришь, что любишь меня, мне хочется плакать.

– Почему? – спросила она.

– Потому что эти слова вспыхивают у меня в голове сумасшедшими цветами. Как будто в небе расцветает радуга или что-то в этом роде.

Джейн улыбнулась и повторила:

– Я люблю тебя. Я люблю тебя. Я люблю тебя.

Она почувствовала, как всколыхнулась под ее щекой его грудная клетка: он вздохнул.

– В мире нет таких слов, которые могут это выразить, Джейн, но мне необходимо, чтобы ты знала, как сильно я люблю тебя.

– Честное слово?

– Клянусь всем, что у меня есть, что это правда.

– Как же мне повезло, – ответила она.

– Это тебе повезло? Да если бы я верил в везение, то мое везение дало бы твоему сто очков вперед.

– Наверное, нам обоим повезло, – заключила Джейн.

Калеб улыбнулся и поцеловал ее в макушку.

Глава 19

– Я точно не буду тебе там мешать?

– Мешать?! – переспросил Калеб. – Да я и согласился-то принять участие в этом концерте по большей части ради того, чтобы покрасоваться перед тобой.

Джейн улыбнулась и открыла багажник, чтобы он мог положить туда свою гитару.

Пока паром вез их через бухту, они сидели в машине и слушали по радио классическую музыку. Калеб сказал, что ее цвета прочищают голову. Был вечер пятницы, и остальные машины были заняты главным образом парочками, молодыми и постарше, которые, принарядившись, ехали в город веселиться. Из стоящего по соседству джипа выскочили шестеро подростков, одетых как на дискотеку, и поспешили сбежать от сопровождавшего их водителя, пусть всего на несколько минут, пока они не причалили к пристани в Сиэтле.