Мелодия сердца
Шрифт:
— Ну как она может быть настолько эгоистичной? Ты же знаешь, каким счастливым стал отчим с тобой! Он любит тебя всей душой, всем сердцем.
— Да, верно, — кивнула леди Армстронг. — Но это не снимает с него ответственности за семью, он должен устроить — и хорошо — жизнь Мьюриэл.
Илука сжала губы, чтобы не сказать лишнего. Они обе знали: Мьюриэл впала в неистовую ярость, узнав о новом браке отца.
К несчастью, она написала множество глупых, недобрых писем, которые сэр Джеймс имел неосторожность
Он сделал это не из желания причинить боль, просто подумал: жене лучше знать о проблемах, которые возникнут после медового месяца.
Леди Армстронг всеми силами и средствами старалась понравиться Мьюриэл. И она бы преуспела, если бы падчерицу не сжигала ревность, злоба и ненависть к сводной сестре с самого первого мгновения, как только они увидели друг друга.
И Мьюриэл начала войну против Илуки: где только могла и как только могла она старалась вбить клин между своим отцом и его новой женой.
Но это ей не удалось, хотя, случалось, она чрезвычайно огорчала леди Армстронг.
Зато жизнь Илуки ей удалось превратить в череду мелких оскорблений и унижений, и с каждым днем девушке становилось все тягостнее жить с Мьюриэл под одной крышей.
— Мама, я понимаю, мой отъезд — выход из положения, — сказала Илука, — но пожалуйста, пожалуйста, не оставляй меня там надолго!
— Дорогая, ты же знаешь, в мае я намерена представить тебя ко двору, — ответила леди Армстронг. — И твой отчим хочет, чтобы Мьюриэл также была там. Хотя совершенно ясно: вместе с ней ты не сможешь насладиться лондонским сезоном.
— Бог с ним, с сезоном, — ответила Илука. — Главное — надолго не оставаться в обществе миссис Адольфус и вдали от тебя.
Леди Армстронг вздохнула.
Сестра мужа, мечтавшая женить брата на молоденькой женщине, которая родила бы ему нескольких сыновей, ненавидела ее.
Миссис Адольфус была очень суровая пожилая дама, злые языки утверждали, что она свела в могилу мужа, а теперь взялась за единственного брата.
Она обитала в мрачном, угрюмом доме в Бердфордшире. Однообразный ландшафт имения соответствовал смертельной скуке, царившей во всей округе и особенно во владениях самой миссис Адольфус.
Старые и капризные слуги терпеть не могли гостей, чей приезд означал лишь одно — дополнительные хлопоты.
Повар готовил просто и безвкусно. Илуку не радовали даже лошади, которых она обожала, — вечно полусонные, они нехотя переставляли ноги, и невозможно было добиться от них хоть какой-то резвости.
Горячая венгерская кровь Илуки, разнообразные интересы, кипучая энергия требовали другой обстановки и другого ритма жизни.
Замечательная наездница, Илука могла управлять любой лошадью, даже самой дикой. Она была очень музыкальна, а ее легкая фигурка феи совершенно прелестно выглядела в танце. Полковник Кэмптон как-то сказал жене:
— Илука должна попасть на сцену «Ковент-Гарден». И деньги, которые она соберет в свой бенефис, обеспечат нам в старости комфорт.
Жена со смехом замахала руками:
— Ну что ты говоришь, дорогой? Побойся Бога! И не вздумай заронить подобную идею в голову нашей дочери!
— Да я же шучу, — рассмеялся полковник Кэмптон.
Но он очень часто просил Илуку станцевать.
В музыке, исполняемой миссис Кэмптон, слышалось что-то от диких танцев венгерских цыган, ноги девочки едва касались пола, она совершала грациозный полет по гостиной… Никто не учил ее танцевать — ее вел голос крови.
— Знаешь, что я сделаю? — наконец после долгого молчания, обдумав слова дочери, сказала леди Армстронг. — Поезжай к Агате, а я напишу сестре твоего отца, она живет неподалеку, в Хантингдоне, и попрошу ее взять тебя ненадолго. Лицо Илуки засияло.
— О, как бы мне хотелось! Тетя Элис просто замечательная, и я так люблю ее детей.
— Я знаю, дорогая. Но ты же понимаешь — они очень бедны. И мы не можем оскорбить их, предлагая деньги. Даже один гость — тяжелая нагрузка для их бюджета.
Леди Армстронг вздохнула, подумав, как было бы трудно им с Илукой жить после смерти мужа, еслибыне сэр Джеймс.
— Я понимаю, — кивнула Илука. — Может, ты дашь мне денег на подарки детям? Не на бесполезные игрушки, а на платья девочкам и на пальто мальчикам?
— Конечно, — ответила мать. — Но будь очень осторожна, не оскорби их ненароком своей благотворительностью.
— Не волнуйся, мама, ты же знаешь, я не сделаю ничего обидного для тети Элис.
— Ну тогда я, пожалуй, сейчас же и напишу.
— А нельзя ли мне сразу туда поехать, не заезжая к миссис Адольфус?
Леди Армстронг покачала головой:
— Твой отчим считает, что его сестра — замечательный человек.
— Для него — конечно. Она прекрасно к нему относится.
— Понимаешь, она не любит только меня, ну а тебя — как следствие.
— Да, — согласилась Илука, — и каждый день с утра до вечера она будет твердить, что ее брат упустил множество прекрасных шансов, женившись на тебе.
Леди Армстронг рассмеялась:
— Зато ни он, ни я не жалуемся.
— Я это знаю, мама, но она говорит так, будто отчим подцепил тебя в канаве или ты заманила его в ловушку, когда он был в беспомощном состоянии.
Леди Армстронг снова рассмеялась, вспоминая, как сэр Джеймс умолял ее выйти за него замуж и какой невероятно жалкий он был тогда.
День ото дня она все больше любила мужа и молилась изо всех сил, чтобы Мьюриэл поскорее вышла замуж.
Вот тогда бы она смогла наслаждаться супружеством с мужем, который обожает ее, а он не скупился бы и на расходы для Илуки.