Мельвир
Шрифт:
– Они дали тебе бессмертие, - тихо и с нотками злости произнес Ийессамбруа.
Менсенир выдержал его взгляд.
– Почти бессмертие, - поправил он. – Но для человека я прожил невероятно долго… Достаточно долго, чтобы увидеть, куда привели мои действия… Целый мир был мне благодарен. Самые могущественные существа, которых я когда-либо встречал, желали отплатить мне за спасение их мира. Они предложили выполнить любое мое желание…
– И ты создал Столпы!
– в желтых глазах Ийеса полыхал укор, словно пламя.
Самый древний маг нашего мира выдержал обвиняющий взгляд Сумеречной Твари.
– Я попросил грифонов, чтобы они помогли отвоевать Эланрион
– Почему их, а не народ Йолина?! – удивленно спросил Хэллорд.
Я уставился на наставника Белизара, безмолвно вопрошая о том же. На его месте я бы определенно заключил союз с драконами. Хотя, конечно, хорошо, что он этого не сделал. Иначе Ийес бы никогда не откликнулся на мой Призыв.
Менрисенн тяжело вздохнул.
– Потому что Йолин был с самого начала против этой затеи?
– догадался Ийессамбруа. – Ведь так?
– Да, - глухо произнес маг. – Он сразу предупредил меня, что из этого не получится ничего хорошего. Но я не послушал. Я думал, что победа Света положит конец войне. Никто больше не пострадает… Как же я ошибался!
Менрисенн бессильно закусил губу. Он думал, что принесет мир Светлым и Темным землям. Но вместо этого привнес нечто куда более страшное, чем просто война. Он дал светлым магам преимущество.
Рендзал любил это словечко «равновесие». Он говорил, что оно должно быть в моих мыслях и заклинаниях. Что беспокойный ум такого наворотит, что учитель потом хоть год расколдовывай! Еще однажды, я спросил его, что бы он сделал, если бы смог повторить заклинание Мелиссары Смертоносной, только, чтобы уничтожить Свет, а не Тьму.
«Я бы никогда не сделал такого!» - был ответ.
Думаю, Рендзал Темный понял бы, почему не следует делать того, о чем Менрисенн попросил тогда Светлых Стражей. Но сам Менрисенн еще не был умудренным опытом стариком, прожившим столетия. Он верил, что так будет правильно. Свет, а значит, добро должно править. Тьме же останется лишь подчиниться. Он не учел двух вещей. Среди темных хватало тех, кто готов сражаться даже с противником много сильнее себя, на стороне которого дерутся огромные крылатые существа с мощными клювами, когтями, способными разорвать человека напополам и, вдобавок, обладающих магией. А еще светлые маги в бою были не добрее всех остальных.
Менрисенну не давали покоя смерти, что были на его совести еще с тех пор, как он впервые попал на поля боя. «Темные мерзавцы» зачастую оказывались ровесниками, как и он отправившимися на войну за подвигами. Приграничные деревни темных горели ничуть не менее ярко, чем светлые. А обезумевшие от крови и ярости светлые воины – это даже хуже, чем темные. Последние хотя бы не так часто отрицают перед собой, во что способна превратить их война.
Тьма не сдалась. Зато светлые маги, Призывая грифонов, беспощадно уничтожали всех, кто вставал у них на пути. Менсениру пришлось смотреть, как грифоны, чей небесный танец когда-то его завораживал, разрывают на части кричащих людей. Кровь и сражения на них отражались не меньше, чем на людях. И даже более, ведь внутри них таились куда более хищные инстинкты, чем у их наездников.
– Я хотел дать светлым магам друзей и союзников! – с горечью произнес Менрисенн. – Хотел, чтобы воцарился мир и мудрое правление Света… Но Владыка Светлых земель был не мудрее, чем все остальные правители. Ему было мало власти и он продвигался в Темные земли все глубже, а крови лилось все больше… Тогда я попытался все исправить. Сделал так, чтобы темные маги тоже могли Призывать…
Так в наш мир впервые
– Вдобавок ко всему, нашлись те, кому не хватило силы и власти, которую давал Призыв, - мрачно произнес Менсенир. – Несколько могущественных магов объединились. Они нашли Столпы Призыва и изменили их так, чтобы связывать призванное существо волей мага, его призвавшего. Теперь Сумеречным Тварям и Светлым Стражам приходилось безоговорочно подчиняться Приказам, когда они попадают в наш мир. Если раньше они порой просто покидали поле боя или даже переходили на другую сторону, то теперь они не могли вернуться домой, не исполнив Приказ… Йолин был вне себя от гнева.
– Так почему же ты все не разрушил Столпы Призыва еще тогда? – тихо спросил Белизар.
Встретившись взглядом с полыхавшими яростью желтыми глазами Ийеса, я вздрогнул. Казалось, еще мгновение и он обрушится на древнего мага, чтобы стереть его в порошок!
– Потому что Йолин меня убил, - просто ответил Менсенир. – Он подумал, что это я изменил Столпы, подчинив его народ. Йолин был единственным драконом, что умел являться в наш мир без Призыва. Он настиг меня по дороге к Столпам. Я пытался объяснить ему, что хочу их разрушить, но он мне не поверил. Решил, что я планирую добавить к ним еще заклинаний, чтобы драконы и грифоны утратили те жалкие остатки свободы, когда находятся в нашем мире, что у них еще были…
Я взглянул на Ийессамбруа. Глаза Сумеречной Твари сверкали. Не трудно представить на его месте Йолина. Смог бы я однажды сразиться с Ийесом в полную силу, защищая свою жизнь? Или позволил бы убить себя, как это сделал Менрисенн?
– Как ты можешь быть здесь, если Сумеречная Тварь убила тебя? – заинтересовалась Элия.
Древний маг пожал плечами.
– Не знаю. Возможно дело в «подарке» драконов, или чем-то еще. Я родился несколько столетий назад, незадолго до войны Балиада Кровавого и Геспериона Смелого в маленьком поселении на берегу реки. Я был талантливым магом, родители заметили это с самого начала и платили местной знахарке, чтобы она меня обучала. Когда мне было года три или четыре, впервые мне привиделась Сумеречная Тварь… Я был маленьким, но мне чудилось почему-то, будто я взрослый, сражаюсь на войне…Постепенно я начал вспоминать еще и еще… О жизни древнего чародея, в чью честь назвался город неподалеку. О том, о чем маленький мальчик просто не мог знать. К десяти годам я уже во многом превосходил свою наставницу. И тогда я отправился в Менрисенскую Академию. Попросился туда. Конечно, безродного мальчишку сначала подняли на смех. Но когда я продемонстрировал сначала стражам у ворот, а потом и мастерам несколько заклинаний, то меня приняли. Решили, что должно быть, в моих жилах течет кровь кого-то из знатных светлых эльвиэ…
В академии юный Менсенир познакомился с наследником Геспериона, Белизом. По сравнению со сверстниками мальчик был замкнутым и необщительным. Сын рыбака и прачки стеснялся своего происхождения. В Академии Менрисенны тогда учились преимущественно светлые эльвиэ, людей было мало. А те, что были, могли перечислять титулы своих родителей по несколько минут. И все же, из всех, принц Белиз пожелал сблизиться именно с Менсениром. Возможно, уже тогда он разглядел талант будущего придворного чародея. Или просто почувствовал родственную душу. С наследником Светлого Трона желали дружить все. Но мало кто видел за блеском отцовской короны самого Белиза.