Мемуары цифровых победителей
Шрифт:
Справившись с собой, я громко сплюнул себе под ноги и нарочито весело произнес:
– Привет, Виля. Ты похорошела с нашей последней встречи. По-моему, даже, помолодела. И уровень подняла. Триста восемь это уже не шутки. Чертовсону впору ссыковать при виде тебя.
Мне показалось, что я услышал скрип ее зубов, когда она выпалили:
– Виля?! Виля?! Проявляй ко мне уважение!
Я немного подался назад под напором ее эмоций, и, успокаивающе сказал, молитвенно сложив руки перед собой:
– Хорошо, Вильгельмина Ивановна, как скажете, только обуздайте свой крутой нрав. Холоп
Ей явно понравилось, что я назвал себя холопом. Она еще немного попыхтела, словно рассерженный чайник, затем глубоко вздохнула и уже более-менее спокойным голосом сказала:
– Где вещи джиннов?
– У меня их нет, – произнес я, разведя руками. – Тю-тю.
– Ты помнишь наш договор? – сказала Вильгельмина вкрадчиво. Ее рука потянулась к клинку, покоящемуся в ножнах из шкуры, снятой с филейной части черного дракона. – Или тебе напомнить?
Я быстро проговорил, будто прилежный ученик, стоящий в классе возле доски под грозным взглядом строгой учительницы:
– Продавать товары джиннов только клану «Посох и меч», да святится имя его во веки веков, и по цене ниже рыночной. Я все помню. Просто у меня пока нет такой возможности. Чтобы продать товары джиннов вам, их сначала нужно купить у них, а для этого требуется стартовый капитал. Азы бизнеса.
Девушка буквально прорычала:
– У тебя нет денег?
– Я всегда и всем говорил, что восхищаюсь твоей сообразительностью, – произнес я и сделал вид, что засмущался. Даже ножкой пошаркал по дну озера, подняв при этом мутную взвесь ила и песка, тут же обратив внимание, что Вильгельмина, в отличие от меня, стоит на поверхности воды, используя свой навык «хождение по воде», когда-то так понравившийся Помойному Коту.
– Сколько тебе надо? – по-деловому спросила она, не обращая внимания на мои дурашливые комплименты и изучающий взгляд, устремленный на ее ноги.
Я обозначил ей впечатляющую сумму. Ее она совсем не впечатлила. Глаза Вильгельмины остекленели: она писала кому-то. Спустя несколько секунд девушка сказала:
– У меня с собой нет такой суммы. Сейчас мне ее доставят. Глупо держать столько золота при себе.
Я неуклюже попытался пошутить:
– У таких крупных хищников, как ты, – мало врагов.
– Явно меньше, чем у тебя, – сказала она и ядовито улыбнулась.
Внезапно, возле озера, с легким хлопком раскрылся портал и оттуда вышел улыбающийся во все тридцать два белоснежных зуба Раскрушитель.
– Оперативно работаете, – произнес я, почесав щеку. В глазах Вильгельмины промелькнула тень довольства. – Раскрушитель, случаем, не в МакДональдсе трудится?
Девушка высокомерно проигнорировала мой вопрос, внимательно следя за воином, к которому бросились «гостеприимные» мобы. Раскрушитель кинул на них мимолетный взгляд, затем увидел Вилю и легкой трусцой поскакал к нам. За его спиной развивался неизменный красный плащ с гербом клана, а на губах играла голливудская улыбка.
Я кивнул головой в сторону каравана мобов, бессильно остановившийся возле озера, и насмешливо проговорил Вильгельмине:
– А это его фанаты увязались?
Девушка промолчала, но наградила меня таким огненным взглядом, от жара которого у меня чуть кожа пузырями
В этот момент воин подошел к нам и произнес, влюбленно глядя на Вильгельмину:
– Я здесь.
– Передай ему золото, – сказала девушка и некультурно ткнула пальцем в мою сторону, словно в собачью мину, которую предлагала Раскрушителю убрать.
Парень наградил меня презрительным взглядом, стараясь не смотреть на мой уровень, и потянулся за монетами. Я тут же обратил внимание на то, как он реагирует на мой левел. Ага, ему не нравится, что я подрос? Надо бы его уколоть.
Я издевательски выпалил:
– Ой, Рас, смотри-ка, а у нас теперь одинаковые уровни. Сколько ты до своего рос? Долго тебя клан паровозил?
– Зато я заработал его честно! – громко сказал он мне в лицо, будто кинул оскорбление. – На, забирай деньги!
Я принял от парня монеты, почувствовав, как от него по-женски пасет лавандой и, иронично усмехнувшись, проговорил:
– Ты хочешь сказать, что я свой уровень получил не честно?
– Да! – обвинительно выпалил он и выпрямил спину, возмущенно глядя на меня наивными глазами индийской коровы.
– Успокойся, – с мягкой улыбкой попросила Раскрушителя девушка, ласково проведя рукой по его плечу. – Возвращайся в замок.
Парень глядя на меня пренебрежительно фыркнул и собирался удалиться, но я не мог оставить его безнаказанным.
Я быстро произнес, пока он не ушел:
– Постой Рас, – воин остановился и вопросительно посмотрел на меня. – Вот, смотрю я на тебя, и, сразу в голове, всплывает старинный анекдот. Сейчас я быстренько его расскажу. Встречаются три подкаблучника…– по губам Вильгельмины скользнула легкая улыбка, которая тут же пропала. – И один из них говорит: «Ребята, я вчера свою бабу на хер послал». Остальные подкаблучники в шоке, нахваливают его какой он герой и просят описать, как это было. Он соглашается и начинает рассказывать: «Она из комнаты выходит и говорит мне: помой посуду. А я ей такой в ответ: пошла на хер, я еще трусы твои не достирал».
– Смешно, – сказал Раскрушитель, весело улыбнувшись. – А почему ты его вспомнил, глядя на меня?
– Грациано, как обычно, паясничает. Повзрослеть не может, – желчно произнесла Вильгельмина, наградив соклановца странным взглядом. – Рас иди в крепость, тебя уже, правда, ждут.
Не прощаясь со мной, он кивнул девушке и молча потрусил к берегу озера. Я задумчиво смотрел ему вслед: то ли он действительно не понял моей издевки, то ли умело закосил под дурочка. Ежели правдив второй вариант, то мне бы взять у него пару уроков.
Девушка грубо отвлекла меня от мыслей, звонко дав мне по лбу костяшками пальцев:
– Когда будут вещи джиннов?
– Ты чего дерешься? – проговорил я обиженно, по привычке из реального мира потерев пострадавшее место. Ведь боли не было. Для Утопии такой удар был ерундой, даже ХП не сняли.
– Я вообще имею полное право убить тебя за твое предательство, – зло прошипела она.
– Я, кстати, хочу тебе кое-что сказать, что-то весьма важное. Подожди немного, я сейчас морально соберусь, – я глубоко вздохнул, шумно выдохнул и с трудом исторгнул из своей глотки непривычное слово: – Изв…изви…извини.