Мемуары фельдмаршала
Шрифт:
«Тем не менее на востоке нам не удалось прорваться к Сене, а сосредоточение сил противника в секторе Кана не позволило нам создать там столь необходимый плацдарм. Благодаря достаточной гибкости наших планов мы смогли извлечь выгоду из такой реакции противника и вывести американские силы из района их дислокации на западе, пока британцы и канадцы отвлекали силы немцев на востоке. Затем, в течение июля, фельдмаршал Монтгомери продолжал оказывать непрестанное давление на противника силами 2-й армии».
Создается впечатление, будто британцы и канадцы потерпели поражение на востоке (в секторе Кана) и из-за этого вся работа по прорыву на западе досталась американцам. Такой упрек в адрес Демпси и 2-й армии ясно показывает, что Эйзенхауэр не сумел понять сути плана, с которым охотно согласился.
На протяжении всего периода ожесточенных сражений в Нормандии у нас
По-моему, одна из причин этого заключалась в том, что первоначальный план КОССАК [14] , по сути дела, состоял в прорыве из района Канна — Фалеза на нашем восточном фланге. Я отказался принять этот план и изменил его. Автор плана, генерал Морган, к этому времени стал заместителем начальника штаба Верховного главнокомандования. Он считал Эйзенхауэра богом; поскольку я отверг многие его планы, меня он поставил на противоположный конец небесной иерархии. Так были посеяны семена раздора. Морган и его окружение (стратеги, отстраненные от дел) при любой возможности пытались убедить Эйзенхауэра в том, что я настроен на оборону и что мы вряд ли пойдем на прорыв где бы то ни было!
[14]
КОССАК (COSSAC) — кодовое название штаба планирования операции «Оверлорд».
Летчики, которым, как нетрудно понять, хотелось получить аэродромы на восточном фланге под Каном, всячески поддерживали все «фантазии» Моргана на этот счет. А некоторые летчики буквально испытывали счастье от представившейся возможности намекнуть, что не все идет так, как следует. Одна из проблем заключалась в самой организации командования. В пустыне «Маори» Конингем и я были равноправными партнерами — он командовал ВВС в пустыне, а я — 8-й армией. После взятия Триполи он остался в Северной Африке, где работал вместе с Александером, и мы вновь объединились только в 1944 году, когда оба оказались в Англии. И тут мы уже не были равноправными партнерами. Мало того что мой берет украшали две кокарды — я стал обладателем сразу двух беретов. Я был одновременно главнокомандующим 21-й группой армий и командующим сухопутными войсками в Нормандской операции. Таким образом, мне приходилось иметь дело с двумя представителями ВВС: главнокомандующим Ли-Мэллори и «Маори» Конингемом, возглавлявшим 2-е тактическое [268] командование, которое работало с 21-й группой армий. «Маори» был особенно заинтересован в получении аэродромов к юго-востоку от Кана. Эти аэродромы упоминались в плане и, с его точки зрения, имели первостепенное значение. Я не ругаю его. Но для меня они первостепенного значения не имели. В случае выигрыша в Нормандском сражении мы получали все, и аэродромы в том числе. Я сражался не за аэродромы — я сражался, чтобы выбить из Нормандии Роммеля. Конингем вряд ли мог понять это по двум причинам. Во-первых, в это время мы не виделись ежедневно, как это бывало в пустыне: на этом этапе я работал напрямую с Ли-Мэллори. Во-вторых, Конингем хотел получить аэродромы, чтобы разбить Роммеля, а я хотел разбить Роммеля, чтобы, помимо всего прочего, получить аэродромы. «Маори» с Теддером были старыми друзьями. Они вместе пережили тяжелые времена на Ближнем Востоке. Поэтому «Маори» пользовался благосклонностью Теддера — к тому же оба они были хорошими летчиками. Все это, как мне кажется, оказывало определенное влияние на Теддера и давало Моргану возможность получить в штабе Верховного главнокомандования союзных экспедиционных сил союзника, обладавшего преимуществом, которого сам Морган не имел, — опытом ведения боевых действий, пусть и не сухопутных.
К середине июля стало проявляться все нарастающее нетерпение со стороны прессы; журналистам казалось, что у нас царит застой. В начале июля потерпела неудачу первая попытка прорыва в сторону Кутанса, предпринятая Бредли. Затем началась операция «Гудвуд» в секторе Кана, и пресса восприняла ее как попытку прорыва на восточном фланге; и в этом качестве операция также казалась провалившейся. Я сам несу часть вины за сложившееся впечатление, потому что выглядел слишком довольным на пресс-конференции, которую дал в разгар операции «Гудвуд». Сейчас я это понимаю — честно говоря, я понял это довольно скоро после пресс-конференции. Суть проблемы состояла в следующем: мы с Бредли пришли к выводу, что не должны рассказывать журналистам всю правду о стратегии, лежавшей в основе нашего плана. Как сказал Бредли: «Надо улыбаться и держаться». Улыбаться становилось все труднее.
К 18 июля был окончательно составлен план операции «Кобра», завершавшей прорыв на американском фронте, и я одобрил его. [269]
Тут надо отметить, что на этом этапе погода в целом нам не благоприятствовала. С 19 по 22 июля на нас обрушился сильнейший шторм. Именно в то время, когда для осуществления наших планов и удержания инициативы мы нуждались в свежих дивизиях, эти дивизии оказались на кораблях, стоявших на якорях вдали от берега, не имея возможности высадиться. К 20 июля в таком положении находились четыре дивизии — две американские и две британские. Особенно тяжко пришлось 1-й американской армии; пришлось отказаться от использования американской искусственной гавани («Малбери») на участке «Омаха», урезать расходование боеприпасов, и Бредли на неделю отставал от графика наращивания сил и вооружений.
Пока наши операции разворачивались по намеченному плану, я постоянно следил за цифрами потерь. Они были следующими:
22 июня
Убиты Ранены Итого
Британцы 2006 8776 10782
Американцы 3012 15362 19374
29156
10 июля
Убиты Ранены Итого
Британцы 2894 18314 22208
Американцы 6898 32443 39341
61549
19 июля
Убиты Ранены Итого
Британцы 6010 28690 34700
Американцы 10641 51387 62028
96728
Кроме того, к 19 июля мы эвакуировали из британского сектора 11 000 больных.
Тем временем 1-я американская армия выходила на позиции, с которых она могла начать операцию по прорыву. Первоначально мы рассчитывали начать операцию с линии Сен-Ло — Кутанс. От этой идеи пришлось отказаться, и в конце концов Бредли решил [270] наступать с главного рубежа, шедшего по дороге Сен-Ло — Перье. Мы надеялись достичь этого рубежа к 11 июня (пятому дню операции), однако вышли на него лишь к 18 июля.
К этому времени британские силы продолжали неуклонно осуществлять свои задачи на восточном фланге. Ведя ожесточенные и непрерывные бои, они удерживали в секторе Кана основные силы противника. Чем больше задерживались американцы, тем настойчивее я приказывал англичанам усиливать ведение боевых действий; и ни разу от Демпси не поступило никаких жалоб. Следующая таблица позволяет понять, как хорошо выполняла свои задачи 2-я британская армия.
Силы противника против 1-й американской армии Силы противника против 2-й британской армии
Танковые дивизии Танки Пехотные батальоны Танковые дивизии Танки Пехотные батальоны
15 июня — 70 63 4 520 43
20 июня 1 210 77 4 430 43
25 июня 1 190 87 5 530 49
30 июня 1/2 140 63 7 1/2 725 64
5 июля 1/2 215 63 7 1/2 690 64
10 июля 2 190 72 6 610 65
15 июля 2 190 78 6 630 68
20 июля 3 190 82 5 560 71
25 июля 2 190 85 6 645 92
Противник пытался «огородить» нас в лесистой местности, находившейся в 15–20 милях в глубь от места вторжения. В течение какого-то времени это ему удавалось; однако добиться успеха можно было, только непрерывно посылая все новые резервы для латания дыр в обороне и ценой больших потерь в живой силе и технике. Вражеские резервы не позволяли нам достаточно продвинуться вперед в востоку и к югу от Кана, но их не хватало для того, чтобы противостоять наступлению на западном фланге. Иными словами, противник просто растрачивал свои силы. Как и в Аламейне, мы заставили его ввести в действие резервные силы на широком участке фронта; мы же теперь были готовы сосредоточить свои силы на узком участке и тем самым выиграть сражение.
Операция «Кобра» должна была начаться 20 июля; именно к этой дате я приказал завершить операцию «Гудвуд» на восточном [271] от Кана фланге. Но нас снова подвела погода, и фактически «Кобра» началась только 25 июля.
Мне было ясно, что, как только американское наступление наберет темпы, это будет иметь серьезные последствия для всего фронта противника. Линия его обороны прогнется, и он будет пытаться выровнять ее на новых рубежах. Я решил, что при этом он будет опираться на три основные позиции: