мемуары из русской истории

елассонский арсений

В четвертый же год его царствования, когда пришли из великой Иверии апокрисиариями по имени Соломон и другой монах Кирилл по царской надобности, и, во время многочисленных расспросов, заявили, что благочестивейший царь Иверии имеет родную дочь, молодую и весьма красивую. Царь и царица Мария, услышавши, [174] весьма обрадовались и пожелали взять ее в невесты сыну своему Феодору. Скоро они послали с ними в Иверию, в качестве апокрисиария, боярина Михаила Татищева со многою свитою и дарами и с ними отправили лучшего драгомана по имени Константина Сфотия, хорошо знающего многие языки: греческий, русский, турецкий, татарский и грузинский, дабы они привезли родную дочь царя Александра в качестве невесты сыну своему Феодору.

В том же году [т. е. четвертом] скончалась сестра царя, царица Александра монахиня, и похоронили ее в Вознесенском монастыре внутри Москвы с прочими великими княгинями и царицами. Она после смерти мужа ее прожила четыре года. В [память] этой царицы Александры монахини царь Борис роздал большую милостыню архиереям, священникам и во все монастыри не только в Москве и в России, но в Константинополь, и в Александрию, и в Антиохию, и в Иерусалим святейшим патриархам, архиереям, отправил великую милостыню на Святую Гору и во все монастыри Востока и Запада. Он возобновил и украсил многие церкви и монастыри, храм Богородицы, патриархию покрыл железною крышею, украсил, возвысил и покрыл золотом

большую колокольню, в большом дворце внутренние палаты золотые расписал живописью, воздвиг вновь большой дворец близ реки Москвы, построил большой мост в средине Москвы со многими камарами, еще воздвиг с основания большой храм иже во святых отца нашего Николая чудотворца в Москве на Арбате, устроил много сребровызолоченных рак, украсив их многочисленным жемчугом и драгоценными камнями, и переложил в них чудотворные святые мощи святых, просиявшие в Москве и во всей России: иже во святых отца нашего всечестнейшего митрополита московского и всея России Алексея чудотворца, святого блаженного Василия чудотворца, преподобного отца нашего Макария, калязинского чудотворца, преподобного отца нашего Пафнутия, боровс-кого чудотворца, устроил и другие многие ковчеги из чистого золота и положил в них все святые [частицы] мощей, которые находятся в царской казне и которые патриарх вместе с царем и со всем архиерейским и священным чином приносят в великую пятницу с торжественною литаниею в соборную церковь Пресвятой Богородицы, и поют великие часы, и, после часов и вечерни, снова относят в соборный храм Благовещения в казну, где они хранятся. Этот же царь устроил плащаницу с изображениями Господа Христа с Божиею Матерью, двенадцатью апостолами и Иосифом и Никодимом из чистого кованного золота, тонкой работы, достойной удивления. На изображение Господа Христа пошло чистого золота 200 литр и на каждого апостола по 200 литр. Он же отлил два большие колокола, один для Москвы в патриархию, в который звонят в великие праздники, а другой в монастырь святой Троицы. Подобной величины колоколов и такой красоты нельзя найти в другом царстве во всем мире. Он возобновил и украсил девичий монастырь близ Москвы и совершил многочисленные другие прекрасные дела и украшения. Он прогнал татар далеко от русских границ, выстроивши на границах многочисленные укрепления большие и крепкие для защиты российского царства.

Но демон, всему завидующий и не могущий выносить созерцать добро и многочисленные превосходные деяния и добродетели прекрасного и благочестивого царя, - или по грехам нашим, или по иным причинам, Бог знает, - возбудил против него молодого человечишку и убогого монаха иеродиакона, по имени Григория, монаха великого монастыря архистратига Михаила внутри Москвы - монастырь святого нашего митрополита московского Алексея чудотворца, - и внушил ему желание царствовать. Он, удалившись в Польшу и имея с собою пособниками своего желания двух монахов, назвался сыном царя и великого князя великой России Ивана Васильевича по имени Димитрием, который в царствование царя Феодора был убит в городе Угличе, где он находился под охраною, при содействии царя Бориса, как говорили многие, в бытность его боярином.

И некто князь по имени Адам Вишневецкий, услыхав, так как монахи утверждали, что он истинно сын царя и великого князя Ивана Васильевича, взял его в дом свой, снял с него монашеские одеяния, одел в светский костюм и представил великому королю Польши. Великий же король, принявши его милостиво, поручил его сендомирскому воеводе господину Георгию на время, чтобы разузнать относительно него. Воевода сендомирский, принявший его в дом свой, имея и дочь девицу по имени Марию, условились друг с другом, что он возьмет ее в жены, что и случилось в непродолжительном времени. Этот воевода сендомирский, без совета и желания великого короля Польши Сигизмунда, собравши в качестве войска многих юношей к нему, который именовался Димитрием, сыном царя великой России Ивана Васильевича, начал выдавать его, именуемого Димитрием, что он сын царя великой России Ивана Васильевича. И когда они явились со многим войском на границы великой России в город Чернигов, то воеводы черниговские, услышавши молву о нем, что он сын царя Ивана всея России, приняли его с радостию без всякого замешательства или войны, как сына царя Ивана. Равным образом и Путивль, - и это укрепление большое и сильное, - принял его с удовольствием. Услышавши, и прочие города и народ поклонились ему, как царю и сыну царя Ивана. Царь Борис, получив это известие, смутился и, пославши многочисленные войска, с великим старанием преследовал его. Войско его [т. е. Лжедимитрия] было разделено на две части: сам он один с немногочисленным войском убежал в большую крепость Путивль и скрылся, а другая часть войска его вошла в крепость Кромы, крепость большую и сильную. Итак, неразумные осаждали Кромы, а не Путивль, которая была корнем и главою, в течение трех с половиною месяцев.

И 13 апреля месяца, в субботу, царь Борис, будучи здоров, после обеда, когда бояре удалились по своим домам, и сам царь Борис, удалившись из столовой во внутренний покой дворца, неожиданно скончался. Прибывший вскоре патриарх кир Иов едва успел и приобщил его Божественных Тайн и постриг его в монахи, назвав его Боголепом монахом, т. е. Боголюбезным. Итак, патриарх, архиереи, священники, все бояре и народ похоронили его с великою честию и псалмопением во всечестном Архангельском храме с прочими царями и великими князьями, вблизи благочестивейшего царя Феодора. Все бояре и народ, лишившиеся такого царя и попечителя о царстве и милостивого во многом, сильно скорбели и оплакали [его] великим и весьма горьким плачем. О, несчастие! Сколь великое бедствие началось с того часа! Итак, весь синклит бояр, патриарх с архиереями и иереями и всем народом провозгласили и многолетствовали сына Феодора Борисовича царем и великим князем Москвы и всей России. Будучи в ту пору еще только 15 лет в большом дворце, и хотя он был юн, но прекрасен, достоин, образован, милостив, воспитан отцом своим ко всякому благодеянию, умен и способен на всякое слово и дело. Он великую и неисчислимую милостыню раздал по отце своем, как иной никто и никогда, всех голодных насытил, всех бедных обогатил, проще сказать, всех богатых и бедных преисполнил всяких благ и доставил им радость. О, неисследимых судеб твоих, Господи Христе Царю! Такой и столь добрый и незлобивый царь Феодор царствовал только 45 дней, только что совершил помин по отце своем, и не успел венчаться царскою диадемою, но несомненно, как я полагаю, был увенчан в царстве небесном.

И когда началось замешательство большое в войсках, находившихся под Кромом, то все войска, по грехам нашим, поклонились выдававшему себя за царя Димитрия, заключившемуся в крепости Путивль. Услышавши это в Москве, весь синклит и весь народ оставили своего доброго царя, с великою поспешностию отправились и поклонились провозгласившему себя царем Димитрием, направляющемуся из путивльской крепости. На пути он послал великого воеводу князя Василия Голицына и князя Василия Масальского с грамотою в Москву к патриарху, архиереям, иереям, к боярам и ко всему народу великой Москвы, чтобы они схватили и заключили царя Феодора, мать его царицу Марию и сестру его Ксению. Весь народ Москвы, услышавши об этом, исполненном яда, послании, тотчас, наподобие диких зверей, как разбойники, с ножами, дубинами и камнями устремился во дворец к царю Феодору и к царице Марии, вытащил их из дворца и заключил их в старом доме отца его, который он построил прежде воцарения. Быстро глупый народ забыл великую доброту отца его Бориса и неисчислимую милостыню, которую он раздал им. Равным образом заключили и всех родственников его, близких людей и друзей и сослали в ссылку в места весьма отдаленные, а именно: достойнейшего великого боярина и первейшего сановника государства Стефана Годунова, Симеона Никитича Панского. Тело царя Бориса вынули из гроба, который находился в соборном храме Архангелов, ради поругания, и похоронили в маленьком женском монастыре, именуемом Варсонофиевским. Через пять дней умертвили царя Феодора и мать его Марию и похоронили их вблизи царя Бориса в Варсонофиевском монастыре, а сестру его царевну Ксению через пять месяцев постригли в монахини, назвавши ее Ольгою монахинею, и сослали в ссылку в Белоозерский женский монастырь. О, безумство и беззаконие людское, что они сделали, хотя сами все потом с женами и детьми испили ту чашу, которую приготовили.

Царь Димитрий, приблизившись к Москве на расстояние десяти миль, послал низвергнуть с патриаршего трона святейшего патриарха Иова. Снявши с него патриаршеские одежды, посланные облекли его в иноческое одеяние и отправили в ссылку в Стариц-кии монастырь; сослали в ссылку архимандрита великого Чудовского монастыря, именем Варлаама, назначивши на его место другого, равным образом удалили и андрониевского архимандрита Василия.

Когда этот царь Димитрий вступил в великую Москву, то весь народ встретил его с великою церемониею; все архиереи и священники со всем народом вышли к нему навстречу с честными и святыми крестами и иконами, со множеством свечей и кадильниц на Лобное место, которое называется лифостротоном. Там, после великой литии, архиереи, благословивши, поднесли ему святые иконы, а по благословении все мы с новым царем пешком пошли в соборный храм Пречистой Богородицы. Поклонившись и поцеловавши святые иконы, по чину, [царь] вышел и отправился в соборный храм Архангелов, поцеловал святые иконы и поклонился гробам царей и великих князей, и гробам Ивана царя и Феодора царя поклонился и заплакал, сказавши громким голосом следующее: “Увы мне, отче мой и брате мой, царие! Много зла соделаша мне враждующие на мя неправедно, но слава святому Богу, избавляющему мя, ради святых молитв ваших, из рук ненавидящих мя и делающих мне с неправдою, воздвизающему от земли нища, и от гноища возвышаяй убога посадити его с князи, с князи людей своих”. Говоря со слезами, он провозгласил пред всеми, что отец его царь Иоанн и брат его царь Феодор. Так как все ничего не знали, то громогласно воскликнули: “Да, истинно сей - твой отец, а сей - брат твой, благочестивейший царь и великий князь всей России Димитрий Иванович!” И исполнилось слово Писания, говорящее: “Богатый возглаголал и вси похвалиша, и слово его вознесоша даже до неба”. Отправившись во дворец, он сел на царский трон, и поклонились ему все бояре, весь синклит двора и все войско, пришедшее с ним, и весь народ.

На следующий день он пригласил к себе всех архиереев, архимандритов и игуменов, дал совет им, чтобы они избрали патриарха, сказав при этом, что патриарх, святейший отец наш, господин Иов - великий старец и слепец и не может пребывать на патриаршестве, посему обсудите, чтобы назначить вместо него другого патриарха, кого вы изберете. Все ответили: “Хорошо ты определяешь, благочестивейший царь и великий князь всея России Димитрий Иванович; да исполнится воля твоя, как ты повелеваешь”. Поклонившись и благословивши его, они отправились в соборный храм Пречистой Богородицы. Совершив поклонение и помолясь, все архиереи вошли в придел Покрова Пречистой, т. е. в Покров Пресвятой, и, совершивши там литию, сели все на тронах. С ними находился и смиренный архиепископ архангельский господин Арсений. Поговоривши все единодушно друг с другом, решили: пусть будет снова патриархом святейший патриарх господин Иов, но так как он великий старец и слепец и не в силах пасти великую церковь Христову и столь многочисленную паству, то перерешили не его оставить, но избрать другого вместо сего старца и слепца, патриарха кир Иова, для смотрения за великою церковью Христовою и за словесными овцами Христа. И действительно, законно все архиереи единогласно избрали и нарекли преосвященнейшего архиепископа рязанского кир Игнатия патриархом Москвы и всей России и, подписавши кодекс, показали царю и синклиту. Царь и весь синклит одобрили избранного патриарха.

(Восшествие архиепископа рязанского кир Игнатия, некогда епископа Ериссо и Святой Горы, на патриарший трон Москвы)

(Заглавия, которые мы заключаем в скобки, взяты нами с полей рукописи. Писаны они киноварью.
– Примеч. А. Дмитриевского.)

В 30 день июня месяца, в воскресенье, возвели преосвященнейшего архиепископа рязанского кир Игнатия и нареченного на великий и высочайший патриарший трон великой Москвы и всея России, на память славнейших 12 апостолов, в воскресенье, когда совершалась с великим торжеством литургия, в присутствии царя, синклита и всего народа. После литургии царь в большом дворце приветствовал патриарха, архиереев, священников и весь синклит. После трапезы царь одарил многими дарами патриарха и архиереев, и все возвратились домой с великою радостию.

Царствование и самодержавие царя и великого князя Димитрия из монахов

В 7113 (1605) году, 7 числа июля месяца, в воскресенье, патриарх великой Москвы и всей России кир Игнатий со всем своим архиерейским собором, со всеми великими боярами, синклитом и всем народом во всечестном соборном храме Пречистой Богородицы венчали в цари великой Москвы и всей России именуемого Димитрием Ивановичем. Во время торжественной церемонии был украшен царский дворец и разостлана по всему полу дворца и по пути, ведущему из дворца в соборную церковь, и по всему полу церкви и от церкви Пречистой до соборного Архангельского храма и по всему полу Архангельского собора затканная золотом бархатная парча, и, таким образом, царь пошел со всеми боярами и синклитом в соборную церковь и встал на уготованном и высоком месте посредине церкви, и там был венчан патриархом кир Игнатием царским венцом, диадемою и короною отца своего Ивана Васильевича, присланною от кесаря, великого царя Алемании, в присутствии на том же высоком месте архиереев. После венчания всеми царскими регалиями патриархом [царь] пошел в соборный Архангельский храм, поклонился и облобызал все гробы великих князей, вошел и внутрь придела Иоанна Лествичника, где находятся гробы царей Иоанна и Феодора, и поклонился им. Там, в приделе, стоял хорошо убранный аналогий, на котором находилась корона благочестивейшего князя Владимира Мономаха. И там венчал его этою самою короною великого князя Владимира Мономаха смиренный архиепископ архангельский, некогда елассонский и Димоника из Эллады, возложил ее на голову его, молясь и сказав: “AxioV”. Певцы пропели то же самое: “AxioV”. И после того, как он был коронован, отправились в великий храм Пречистой Богородицы, и там находившиеся патриарх и архиереи, когда вошли в церковь Пречистой Богородицы, начали божественную литургию. По окончании божественной литургии все отправились в большой дворец, так как была приготовлена трапеза. После этой большой трапезы царь, почтив великими дарами патриарха и архиереев, отпустил их домой.