Шрифт:
Marie Brennan
In the Labyrinth of Drakes
Copyright © 2016 by Bryn Neuenschwander. All rights reserved
Cover and interior art © Todd Lockwood
Предисловие
Подозреваю, при виде заглавия этого тома немалая доля читательской аудитории сочтет, что содержание его будет полностью посвящено известному открытию, сделанному мной в Лабиринте Змеев. Действительно,
Прочие, полагаю, приобрели эту книгу ради всего остального – то есть ради описания несчастных случаев и счастливых событий, предшествовавших этому открытию и последовавших за ним. То был чрезвычайно сложный период моей жизни, и рассказывать о нем непросто. На протяжении одного-единственного года мне довелось столкнуться с дилеммами этического, интеллектуального и политического характера; по собственной и чужой воле рисковать жизнью; пережить одну из самых обидных неудач в карьере, добиться одного из величайших своих достижений и принять решение, направившее мою жизнь в совершенно иное русло.
В довершение всего, история эта – весьма личного свойства. Знаю, знаю: странно говорить такое о периоде, привлекшем к себе столь пристальное внимание общества, но… Даже я, при всем своем отсутствии стыда, работая над этими записками, нередко испытывала смущение – ведь многие из их эпизодов никак не описать без подробного изложения собственных мыслей и чувств. Конечно, в этом и состоит задача любых мемуаров, и, принимаясь за дело, я это вполне сознавала, однако, когда настал час говорить о подобных материях, признаться, засомневалась. Какого бы признания ни удостоились мои научные свершения, иллюзий, будто и личные мысли, и чувства, и поступки мои способны достичь того же, я отнюдь не питаю.
Что ж, как бы там ни было, это моя история, и я буду рассказывать ее так, как сама сочту нужным. И, в силу сих обстоятельств, последую тем самым извилистым путем, что привел меня в Лабиринт – путем, изобилующим всеми мыслимыми препятствиями, от сложнейших научных проблем до покушений на убийство, – и приглашаю тебя, мой благосклонный читатель, пройти его вместе со мной.
Изабелла, леди Трент
Фальчестер
26 вентиса 5661 г.
Часть первая
В которой мемуаристка, вопреки противодействию с самых разных сторон, находит работу
Глава первая
Приглашение на службу – Проблемы драконоводства – Условие лорда Россмера – Вспоминаю старого друга – Научные изыскания – Подготовка к отбытию – Размышления о прошлом
Бесцеремонный, пренебрежительный отказ, полученный, невзирая на то, что вы прекрасно подходите для данной работы, – дело малоприятное. Но тем приятнее впоследствии видеть, как отказавшим приходится подавиться собственными словами.
Благодарить же за сие удовольствие следовало Томаса Уикера, моего давнего коллегу по научным изысканиям. Он был действительным членом Коллоквиума Натурфилософов, а я – нет. Сие досточтимое научное сообщество изредка снисходит до того, чтобы принять в свои ряды человека не слишком высокого происхождения, но дамам, сколь бы далеко ни тянулась в прошлое их родословная, ход туда закрыт. Посему, строго говоря, и отказ получила не я, а Том.
За пост, в коем ему было отказано, шла жесткая конкурентная борьба. Естественная история была не такой уж старой научной дисциплиной, а драконоведение и вовсе начало оформляться в отдельную область науки совсем недавно. Этому немало поспособствовали публикации Тома, а также и мои, однако мы были отнюдь не единственными: в Антиопе насчитывалось минимум полдюжины ученых со схожими интересами – в первую очередь высокочтимый герр доктор Станислау фон Лосберг.
Но дело в том, что вся эта полудюжина жила за границей – главным образом, в Айверхайме и Тьессине. В Ширландии же не имелось никого, способного сравниться квалификацией с Томом – особенно после того, как он стал действительным членом Коллоквиума. Естественно, когда открылась должность, на которую требовался именно специалист-драконовед, выбор в первую очередь должен был пасть на него – и так оно и вышло.
Любые слухи, будто он ответил отказом, лживы. От должности Том не отказывался. Напротив, он известил потенциальных нанимателей о том, что мы – он и я – с радостью примем их предложение. Когда же ему ответили, что предложение касается только его одного, он заверил, что я в жалованьи не нуждаюсь: недавнее лекционное турне и публикации принесли мне весьма неплохой доход. (На самом-то деле жалованью я была бы рада, поскольку доход оказался не столь велик, как мог бы, но ради такой возможности поступилась бы им, не раздумывая.) Тем не менее Тому дали понять, что, вне зависимости от финансовых вопросов, мне в данном заведении не рады. Однако Том твердо держался того, что нанимать его – значит, нанимать нас обоих. Тогда вместо нас должность отдали Артуру Хальстаффу, барону Тавенорскому, и на этом все успокоилось.
До поры до времени.
Спустя полтора года те же самые наниматели едва не на брюхе к нам приползли. Лорд Тавенор ушел в отставку, не добившись никакого успеха, да, кроме того, и с местным населением не поладил. Посему предложение, сделанное Тому, было возобновлено. И Том согласился – почти на тех же условиях, только на сей раз сказал, что, по зрелом размышлении, жалованье мне придется как раз кстати. И ясно дал понять: если согласие на его условия для работодателей неприемлемо – что ж, пусть хоть вешаются!
Вот вкратце и вся история о том, как я оказалась на службе в Вооруженных Силах Его Величества и отправилась в пустыни Ахии, растить для армии стада драконов военного назначения.
Проблема разведения драконов в неволе была не нова: приручить их и приспособить для собственных нужд люди мечтали с доисторических времен. Попытки приручения принимали все мыслимые формы – от прыжков на спины взрослым особям, дабы объездить их и поставить под седло (что неизменно заканчивалось увечьями, а то и гибелью всадника), до похищения детенышей или яиц из-за мнения, что молодняк приручить легче, а также до содержания драконов в клетках – в весьма оптимистической надежде вдохновить их на размножение.
Последнего сложно добиться даже от менее опасных диких животных. Гепарды, например, в брачных играх крайне прихотливы и очень быстро переходят от полного равнодушия к дикой страсти, а затем и к нападению на бывших возлюбленных. Другие животные от брачных игр иногда отказываются вовсе – из-за стеснительности ли, или по какой-то иной причине. Как известно, йеланские гигантские панды в вольерах императорского зверинца ни разу не дали потомства.
Пожалуй, мне стоит вас честно предупредить: поскольку данный том мемуаров посвящен моим ахиатским исследованиям, в нем – по необходимости – будет немало сказано о брачных играх драконов и прочих животных. Тем, чьи чувства слишком нежны для такой откровенности, могу посоветовать попросить более крепких духом друзей прочесть эту книгу за них и пересказать им в тщательно отцензурированной версии. Правда, боюсь, редакция выйдет коротковата.