Мемуары леди Трент: В Обители Крыльев
Шрифт:
Цвет этот подходил для постройки воздушных судов военного назначения как нельзя более удачно. Нижняя часть баллонов, днища гондол, предназначенных для экипажей, – снизу все, что только возможно, до последней детали, было обесцвечено или выкрашено блекло-белой краской. В объяснении причин я, будучи натуралистом, не нуждалась: из-за такой окраски всякому, наблюдающему с земли, было бы весьма затруднительно разглядеть целигер на фоне неба. Ну, а верхняя часть баллонов, естественно, была расписана пятнами камуфляжа, дабы наблюдатель с другого целигера, имеющего превосходство в высоте, или тот, кто находился бы на горе, в то время как судно приземлилось в долину, не смог
Целигеры Королевского Военно-воздушного флота
Экипажи, чтоб переправить на место все необходимое, пришлось сократить до минимума. Наш багаж представлял собой колоссальную гору всякой всячины, возможно, превосходившую объемом снаряжение для всех моих прежних экспедиций вместе взятых (не считая разве что поездки в Выштрану, куда лорд Хилфорд прихватил множество вещей, предназначавшихся исключительно для комфорта и, строго говоря, отнюдь не необходимых). Конечно же, мы взяли с собой исследовательское оборудование, включая инструмент для раскопок экземпляров, находящихся подо льдом, и все, потребное для сохранения образцов. Запаслись также теплой одеждой, занявшей куда больше места, чем следовало бы, палатками, веревками, альпенштоками [4] , снегоступами и прочей экипировкой для восхождений на горы, включая подарок от наших друзей-скалолазов мистера и миссис Уинстоу, весьма пригодившийся нам в будущем.
4
Длинный посох с острым металлическим наконечником и петлей для руки, предшественник ледоруба.
Но самый больший объем занимали съестные припасы, поскольку рассчитывать на покупку провизии и даже охоту не стоило. Полковник Дорсон, командующий базой, сделал все возможное, чтоб обеспечить нас цер-жагскими деньгами, но сумма оказалась не слишком значительной, а привлекать к себе внимание, расплачиваясь иностранной валютой, нам не хотелось. Кроме этого, предупреждал мистер Фу, у местных жителей могло попросту не найтись провизии на продажу: туземцы влачат скудное существование на скудной земле, и деньги им, в отсутствие возможности спуститься вниз, туда, где их можно потратить, и вовремя вернуться домой, ни к чему. Что до охоты… да, медведи в этих краях обитают, но самые распространенные крупные животные – дикие сородичи разводимых туземцами яков. Однако, вытесняемые с пастбищ своими домашними собратьями, встречаются они все реже и реже, а если нас угораздит по ошибке сократить поголовье домашнего скота, спасибо нам уж точно никто не скажет.
Оставалось надеяться, что взятых с собою припасов будет довольно. Планировали экспедицию со всей возможной тщательностью, поскольку два из четырех времен года в Цер-нга для работы особенно трудны: во-первых, недавно закончившаяся зима, во-вторых – период муссонов, ждавший нас впереди. В низинах это означает сезон дождей, однако в высокогорной долине, указанной мистером Фу, дожди обернутся обильными снегопадами. Между тем, благодаря скверной погоде во время морского плавания и приключениям по дороге к верховьям Махаяньи, мы заметно выбились из графика: по всем расчетам, нам следовало отбыть в Цер-нга в первых числах небулиса, а на дворе был почти гелис. Таким образом, до прихода муссонов оставался примерно месяц, а то и меньше. Но, даже если мы не успеем спуститься с гор до начала снегопадов, провизии должно было хватить.
К несчастью для наших планов, все и дальше пошло вкривь да вкось. Вначале Дорсон недооценил вес нашего багажа, и после загрузки целигеров мы нашли распределение груза абсолютно неприемлемым, из-за чего погрузку пришлось повторить. Затем против нас обратилась погода – точнее, жаркие пыльные суховеи, грозившие засорить машины целигеров, если мы попытаемся отправиться в полет. Солдаты приняли надлежащие меры предосторожности, дабы уберечь машины от проникновения пыли, но, наконец-то вылетев в Цер-нга, мы убедились (на собственном горьком опыте), что сих мер предосторожности было недостаточно.
Хвала небесам, это случилось прежде, чем мы успели подняться в воздух хотя бы на сотню футов. Откажи машины целигера позднее – и мы оказались бы в отчаянном положении: пришлось бы нам садиться на территории видвати или цер-жагов и чиниться собственными силами. Но даже при сем везении нам пришлось пережить немало волнений, пока пилот вел целигер к земле. К тому же, сколь бы мягкой ни оказалась посадка, Том, бледный, будто пергамент, еле выбрался из гондолы и, дрожа всем телом, рухнул наземь.
Я опустилась рядом с ним на колени.
– Том, если для вас это так трудно…
Том скрипнул зубами и впился пальцами в землю.
– Нет, Изабелла, я назад не поверну. Все будет хорошо.
Я ничего не ответила. Оба мы понимали: это ложь.
Наконец Том покачал головой.
– Я надеялся, что обойдется без этого, но… ладно. Нет ли для меня каких-либо дел во время полета?
– Не думаю. Если пилотам потребуется помощь, ее вполне смогут оказать остальные.
Если уж четырех пар рук для этого не хватит, вряд ли пятая чем-то поможет.
Том поднялся на ноги, отряхнул ладони и колени.
– Тогда я просто выпью настойки опия. Лучше уж быть бесполезным в полете, чем вовсе не полететь.
Претворить слова в дело ему предстояло через два дня. После починки машин целигеры следовало заново загрузить, а груз еще раз распределить по-новому, причем большая часть нашего багажа оказалась на борту одного судна из трех, что мне не слишком-то нравилось. Эндрю помог Тому взойти в гондолу и спустился на землю, дабы помочь подняться на борт мне.
– Ты уверена, что я не могу полететь с вами? – спросил он.
В его голосе слышались разом тревога и зависть. Он словно бы опасался за мою жизнь и в то же время жалел, что пропустит великое приключение, согласно его фантазиям, ждавшее нас впереди.
Я не стала напоминать ни о том, что скалолаз из него еще хуже, чем из меня, ни о том, что у нас нет теплой одежды его размера, ни о прочих практических соображениях, а просто сказала:
– Полетев с нами, ты окажешься в самовольной отлучке, а я слышала, в армии на это смотрят неодобрительно. Кроме того, возможно, через пару месяцев тебе придется выкупать нас у цер-жагского правительства, так что ты нужен здесь.
Шутка, как я и надеялась, заставила его рассмеяться.
– Ты полагаешься на мою выручку в сложной дипломатической ситуации? Бог мой, тогда ты обречена!
Ответ был, прямо скажем, не из тех, что успокоили бы мои нервы. Но, несмотря ни на что, я была полна решимости не отступать. На следующее утро Сухайл, взглянув мне в глаза, спросил:
– Ну, как? Не передумала?
– Ни в коей мере!
В последний раз поцеловав мужа, я выпрямилась, расправила плечи и твердым шагом двинулась через лагерь к ожидавшему нас целигеру.