Менеджер
Шрифт:
Он пожал руку Неволину, поправил воротник на дубленке, накинул шапку и вышел из кабинета. Алексей подумал, что тоже хотел бы уйти в тот момент. Он пытался гнать от себя плохие мысли, надеясь, что Александр выйдет и всего напросто озвучит ему очередной план действий или назначит новую большую проверку. За мгновение до того, как в двери показался Белясников, он даже успокоился, вспомнив главную истину фатализма – "Чему быть, того не миновать". Но его лицо все равно заполыхало и стало красным, может быть даже очень красным, но явно не настолько, насколько побагровевшим было лицо Александра, вышедшего из кабинета Мосолкина.
Его глаза забегали еще сильнее, чем прежде. При этом он не разу не
Воспоминания Алексея прервал Олег. Он снова сел напротив его, почесал лоб и положил обе руки перед собой на стол.
– Мы остановились на том, что ты подписал бумагу, согласно которой должен был выполнить ряд показателей, так? – спросил Олег, не потеряв после перекура своей прежней заинтересованности.
– Да. Ну я почти выполнил все эти условия. Не хватило немного в среднем чеке. Но это была очередная игра. Даже если бы я все выполнил, они нашли к чему придраться, сказали бы, что этот успех просто временный, или например, уволили вместо меня другого человека. Им нужно было освободить место и все.
– А как закончился февраль в целом? – задал вопрос Кондрашов.
– Успешно. Территория впервые чуть ли не за год, выполнила план. Моя территория была первой среди всех в том месяце, кто выполнил план. Я даже надеялся, что Белясников позвонит и скажет, чтобы я не уходил, – на этом моменте Алексей улыбнулся. – Они даже не искали никого на стороне. Не было объявлений о вакансиях, ничего. Блин, наверное, такие ситуации происходят постоянно, но я никогда не думал, что одна их них приключиться со мной. Белясников позволил мне доработать февраль, при этом выставив это так, как будто я умолял его оставить себя до конца месяца.
Алексей снова стал внутренне негодовать, как тогда. Чаты с коллегами в те дни превращались в площадку для обкладывания руководства матом. Он старался в этом больше всех, но чем ближе был срок его ухода, тем меньше его слушали и ему отвечали,и тем дальше он удалялся от соратников. Это было непросто пережить. Эти воспоминания он сохранил в себе, перестав общаться с бывшими коллегами, кроме Виталия Позднякова, который иногда переписывался с ним в мессенджерах.
Тем не менее остались у Неволина и приятные воспоминания о тех событиях. Например, в один из февральских четвергов его магазины показали отвратительные результаты. Обычно на следующее утро онлайн-планерка начиналась с полного разноса управляющих магазинами, угрозами увольнений и завуалированной матершиной. Но Алексей в тот раз поступил иначе.
– Эта неделя очень странная, – написал он крупными буквами. – В ней есть понедельник, вторник, среда, а потом сразу пятница. Четверга нет. Желаю всем удачи! Погнали!
Это удивило всех его подчиненных, может быть расслабило их психологически, и после этого, они почти каждый день всеми магазинами выполняли планы, что в итоге позволило достичь успеха и всей территории. Тогда перед ним уже была открыта дверь из компании, которой он хлопнул изо всей силы. Ему очень нравилось работать в "Вечности", но судьба будто бы выталкивала его оттуда.
– Что было после того, как ты уволился? – перебил воспоминания Алексея Олег.
Олег какое-то мгновения молчал, пытаясь переключиться со своих мыслей на вопрос следователя.
– Я забрал из офиса документы, ушел домой, искал работу. И все, – ответил Неволин.
– Ты четыре месяца был без работы? – спросил Кондрашов.
На самом деле, три месяца. Все это время с ним была его Анна, которая поддерживала его, хотя сама иногда нуждалась в поддержке, ведь она тоже не могла назвать себя очень успешной. Ее диплом дизайнера-архитектора предусматривал более высокооплачиваемую и интересную работу, чем то, чем ей приходилось заниматься шесть раз в неделю по восемь часов в компании, занимающейся разработкой дешевых онлайн-игр для социальных сетей. Она переставляла картинки в специальной программе и накладывала на них текстуры, чтобы получить то, что от нее требовали эти безмозглые девчонки, выполняющие роли прихлебательниц начальника. В бюро, где занимались дизайном и архитектурой, нужны были люди с соответствующим портфолио и опытом, которого невозможно было достичь, не имея возможности устроиться в бюро, где занимались дизайном и архитектурой без соответствующего портфолио и опыта. Типичная картина, которую всегда решали знакомства с нужными людьми, если таковые были.
– Три месяца, сейчас идет четвертый, – ответил Алексей.
– И на что вы живете?
– Помогают родители, подруга получает зарплату. Мне многого не нужно, я многого не хочу – сказал Алексей, очевидно для самого себя, слукавив.
Реализовать себя – вот, что больше всего хотел Алексей. Он хотел стать успешным в выбранной им сфере деятельности. Но где искать свой успех не знал. Пять лет назад он был четко уверен, что торговля принесет ему то, о чем он мечтает. Но постоянные неудачи, всякий раз отрезали кусок от пирога этой уверенности, а после увольнения из "Вечности" от него и вовсе остались жалкие крохи. Он искал работу, но все время получал отказы, из-за чего давил на свою психику. Сам, без чьей-либо помощи. Ни Анна, ни родители, ни кредиторы, не могли надавить на него так, как он сам мог надавить на себя. Его искусному самобичеванию мог бы позавидовать кто угодно. В этом он был настоящим профи, и если бы кто-нибудь искал человека, превосходно унижающего самого себя, то на эту работу он бы точно устроился без проблем.
– Твоя подруга уехала в Мальск в начале мая. Она тебе высылает деньги? – Олег интересовался этим вопросом, пытаясь в безденежье Неволина найти еще один мотив. Возможно он хотел требовать с Белясникова выкуп за дочь. Зачем тогда он сам сдался? Эти вопросы требовали ответа.
– Она мне не высылает. Я живу… – Алексей начал придумывать ответ. Ему очень не нравились эти вопросы. Его психологическое состояние и без того было отвратительным, а вопросы о деньгах, которых у него не было, и вовсе выводили его из себя. – У меня есть сбережения, осталось немного от увольнительных, живу скромно.
Анна действительно переехала к своей маме в Мальск, где ей подыскали должность ответственного за архитектурный облик города в местной администрации. Они не ругались, но общались в основном лишь по инициативе девушки, потому что Алексей все глубже погружался в себя, считая что виноват перед всеми вокруг, но его гордость не позволяла ему сделать первый шаг. Всю свою жизнь теперь Алексей связывал со своим личным успехом и неудачами, будто бы и его семейная жизнь, и быт, и отношения с самыми близкими людьми зависели от записи в его трудовой книжке.