Меньше знаешь - крепче спишь

laki

– Не плакай, Айв, если очень попросишь, я по осени и тебя приглашу, - миролюбиво пообещал растаявший от подлизываний человечки оборотень.

– Больно надо!
– фыркнул Айвен.

– Мое дело предложить, твое - отказаться, - пожал плечами Цай.

В городском парке в это время, в будни, оказалось не так много народу. Няньки, видимо, уже утащили детей обедать и спать, пожилые граждане степенно прогуливались по аллеям или сидели на лавочках. Но и этого контингента оказалось немного. Что касается молодежи, так те выползут только ближе к вечеру.

В общем, на Альенино счастье, утки в старом тихом прудике неподалеку от входа в парк, оказались голодными, и с удовольствием накинулись на предложенное угощение.

Айвен выклянчил у спутницы кусочек булки и с удовольствием скормил нахальному селезню.

– Дай еще, - обернулся он к девушке, это занятие показалось демону и впрямь забавным.

– Обойдешься, мне тоже нравится, - уперлась человечка.

– О боги! Если бы я не видел, как ты колдуешь сегодня, точно бы решил, что это не ты, Айв, а кто-то под твоей личиной. Вот уж не ожидал, - съехидничал Цай.

– Не твое дело! Шел бы в свой ресторан, как и собирался, - отмахнулся Рыжик.

Цай только хмыкнул, пообещав, что вскоре вернется, и направился к выходу.

– Эй!
– сообразил Айвен, зачем пошел одногруппник.
– Подожди, Цай! Купи мне тоже!

– Перетопчешься, сам купи, - отмахнулся оборотень.

– Кошак зловредный, - выругался сквозь зубы демон и обернулся к Альене:

– Стой здесь, никуда не уходи, я мигом!
– и, сорвавшись с места, понесся к выходу, специально задев плечом идущего обычным быстрым шагом Цая.

– Куда ж я денусь-то, до открытия еще сорок минут, - хмыкнула девушка.

Кошачьий Князь возмутился и припустился следом за Рыжиком, намереваясь дать сдачи.

Альена только посмеялась вслед здоровым парням, ведущим себя, словно десятилетние мальчишки.

Вернулись они очень быстро, и назад примчавшись бегом. Правда, ни один, ни другой даже не запыхались (чему Альена здорово позавидовала). В руках у обоих сияющих нелюдей было по два огромных каравая.

У местных водоплавающих сегодня поистине должен случиться день обжорства.

В результате уткам, несколькими красавцам лебедям и какой-то маленькой нахальной птичке на длинных ножках, которая не постеснялась выхватывать куски чуть ли не в два раза больше нее самой прямо из-под носа привычных обитателей водоема, за полчаса скормили больше хлеба, чем они видели от других посетителей за месяц!

Вначале птицы ели очень охотно, налетая и выхватывая куски чуть ли не с рук, устроив галдеж, хлопали крыльями, тюкали особо проворных клювами, чтобы те не лезли вперед. Потом уже не так дружно и весело сражались за угощение, а вскоре и вовсе прекратили драться за каждый кусочек брошенного хлеба. Медленно, словно нехотя подплывали, всем своим видом показывая, что делают большое одолжение вздумавшим развлечь себя двуногим бескрылым (в человеческой ипостаси) и лениво проглатывали кусочки, отплывая подальше.

Парочка селезней попыталась взлететь, но у них почему-то не вышло. Безуспешно помахав крыльями, они благоразумно сошли с дистанции, видимо, слишком отяжелели.

Затем водоплавающие стали реагировать только на те кусочки, которые кидали им прямо перед клювом, а под конец небывалой 'экзекуции', так и вовсе начали шарахаться от новых кусков, падающих в воду между ними.

Веник и Цай, словно разочарованные детишки, огорчились:

– Эу! Ну что за дела?
– возмутился оборотень, а Айвен обернулся к Альене:

– Почему они жрать-то перестали, а?

Девушка, уже давно ухихикивающаяся, доедая свою обкромсанную булку, наблюдала не столько за птицами, сколько за азартно увлекшимися кормежкой живности нелюдями, отозвалась:

– Думаю, они больше не хотят.

– Как так?
– удивился Айв, видимо все-таки забывший свое далекое детство, а, может, маленьких демонят и не выводили в парк на прогулку, кто их знает?

– А почему?
– приуныл Цай.

– Да потому что это утки, а не гиппопотамы, - терпеливо, словно малышам, объяснила Альена, еле сдерживаясь, чтобы не расхохотаться в голос, потому что, мальчики, кажется, вовсе не прикидывались расстроенными закончившимся развлечением.
– Наелись. Вы им сколько скормили-то...

– Нууу...
– прикинул Айв, - много. И куда теперь остатки девать?

– Может, еще кому скормим?
– озадачился Цай, прикидывая.

У него остался целый каравай.

– Здесь козы в вольерчике есть, - вспомнила Альена.
– Это недалеко.

– О!
– обрадовался Айвен, у которого осталась всего одна неровно обломанная половина от двух караваев:

– Ща, я только по-быстрому в лавку сгоняю!

– Стой ты, неугомонный!
– ухватила Альена демона за рукав.
– Хватит им и этого, что у вас осталось.

– А ты?
– запереживал Рыжик, заметив, что остатки своей скромной булочки человечка умяла сама.

– Ну вы же со мной поделитесь?
– обворожительно улыбнулась девушка, беря спутников под руки.
– А потом, я козлов боюсь, с руки все равно кормить не буду.

– Это она тебя боится, - прошипел в сторону Цая Айв, которому очень не хотелось, чтобы Альена держалась и за кошака, пока они дружно шагают в сторону вольера с козами.

– Кхм, чья бы мычала, - глумливо отозвался Цай.
– У меня ни в человеческой ипостаси, ни в другой, рогов-то нет... А кое у кого аж два комплекта, гыыы...

– Ты! Кошак драный!
– рассердился задетый за живое Айвен.
– Поговори мне еще! Ты кого это козлом назвал?!

– Да ты такой козел, Айв, что и на козла-то не похож, - с сомнением окинул одногрупника нахальным взглядом Цай.

– Это я на козла не похож?!
– в запале выкрикнул демон, и тут же осекся, потому что до него только сейчас дошло, отчего это оба его спутника, как по команде расхохотались, схватившись за животы.

– Ну все, ты - труп, кошак!
– рассвирепел побагровевший Айвен, кинув обиженный взгляд на Альену. С девчонками он принципиально не связывался, а вот кошара выпросил за обоих.