Меньшее зло
Шрифт:
– Это наш агент, – сообщил тот. – Хватит тыкать в него оружием.
– Нас не предупреждали об агентах. Согласно требованиям безопасности…
– Педро, ты меня уже пятый год встречаешь, – устало произнес Курц. – Может, не будем разыгрывать эту комедию?
– Комедию? – невысокий коренастый лейтенант бросил в мою сторону сердитый взгляд, а затем сплюнул себе под ноги. – Ты вообще понимаешь, что с меня шкуру спустят, если я его пропущу? Голову включи.
– Под мою ответственность.
– Всем плевать
– Дерьмо.
– Не усложняй мне жизнь. Пусть отдохнет в камере, пока ты оформляешь бумажки. Ничего страшного.
– Это…
Чувствуя, что бессмысленные препирательства могут длиться еще долго, я решил вмешаться:
– Согласен на камеру. Мне все равно.
– Вот, – обрадовался Педро. – Умный человек. А тебе чего еще надо?
– Ладно, – Стефан раздраженно кивнул и обернулся ко мне: – Это займет максимум пару часов.
– Хорошо.
Камера, в которую меня поместили, оказалась сырой, тесной и темной. Впрочем, там нашлась кушетка, на которую я и улегся, думая о том, что случится дальше.
Как ни странно, арест благотворно подействовал на мою психику – вокруг снова была привычная армейская структура, в которой все четко следовали полученным распоряжениям, а также досконально выполняли установленные правила. С этой точки зрения мое задержание было вполне логичным шагом. Точно таким же логичным, как и последующее освобождение.
А вот вызов на допрос оказался неожиданным.
– Советую говорить только правду, – грозно сообщил мне высокий и плечистый сержант, доставая из-за пояса металлическую ленту. – Капитан Лопес не любит вранье. Осознал?
– Конечно.
– Тогда пошел. И не дергайся, если не хочешь заработать лишний перелом.
– Без проблем.
Судя по всему, мой статус пока что не был определен до конца – сержант явно считал, что конвоирует опасного преступника или вражеского диверсанта, зато встретивший нас офицер первым же делом распорядился снять с меня наручники. Но допрос все равно начал.
– Ваше имя.
– Алекс Фишер… простите, Алекс Гарсия.
– Так Гарсия или Фишер?
– Гарсия. Фишер – это оперативный псевдоним.
– Хорошо. Вы утверждаете, что являетесь нашим агентом, сбежавшим от барнардцев. Это правда?
– Я ничего не утверждаю, господин капитан. Я жду, пока мой куратор предоставит вам необходимые документы.
– Отказываетесь отвечать на вопрос?
– Для того, чтобы их задавать, нужен соответствующий допуск. У вас его нет.
Эти слова капитану не понравились – он нахмурился, сузил глаза, после чего неприязненно процедил:
– У меня очень высокий уровень допуска, уважаемый Алекс. Не советую ставить его под сомнение. Отвечайте на вопрос.
– Да, я сбежал от барнардцев.
– Какое задание у вас было?
– Эта информация
– Вы очень серьезно осложняете себе жизнь.
– Нет.
– Ваше звание?
– Мне надоело отвечать на ваши вопросы. Подождите два часа и вам предоставят все необходимые сведения.
К счастью, у капитана оказался весьма развит инстинкт самосохранения – вместо того, чтобы продолжить допрос более жесткими методами, он слащаво улыбнулся, а затем демонстративно указал пальцем на свой браслет:
– Два часа, Алекс. Через два часа вы пожалеете обо всем, что сейчас сказали.
Его угроза не слишком-то меня впечатлила, но когда сорок минут спустя в мою камеру зашел Стефан, я все равно вздохнул с облегчением.
– Собирайся, – кивнул остановившийся в дверях напарник. – Документы получены, Дюпри ждет.
– Он что-нибудь сказал?
– Сказал, что вам нужно поговорить. Едем.
Провожать нас никто не стал. Мы вышли из сырых подземелий, загрузились в стоявшую рядом с бункером машину, после чего отправились куда-то на запад.
– Слушай, Алекс, – негромко произнес Курц, когда наш вездеход поднялся на шоссе и увеличил скорость. – Постарайся на рассказывать старику лишнего. Понимаешь? Тебе же лучше будет.
– Ты про Дюпри?
– Да, – собеседник дернул джойстиком и машина резко вильнула, объезжая широкую яму. – Ему совсем не обязательно знать, что творится у тебя на душе.
– Он…
– Алекс, он уже старик. Просто соответствуй образу доблестного разведчика. И все.
– Я тебя понял.
– Уже чувствуешь, что вернулся домой?
– Черт его знает…
Вокруг были хорошо знакомые мне равнины – точно такие же, как и те, что раскинулись с другой стороны от фронта. Над горизонтом медленно вырисовывались смутные контуры далеких горных цепей. По небу плыли совершенно обычные облака.
Затем рядом с дорогой возникла деревушка – пустая и заброшенная.
– У барнардцев как-то веселее.
– Об этом тоже лучше никому не рассказывать.
– Понял, понял…
Часа через три, миновав развалины небольшого города и свернув с шоссе, мы оказались перед высокой бетонной оградой. Затем впереди появился толстый красный шлагбаум.
– Сиди здесь, – приказал Стефан, выбираясь из машины. – Я скоро.
Никаких проблем не возникло – минуту спустя напарник вернулся и мы беспрепятственно заехали на территорию базы.
– Он нас встретит.
– Хорошо…
Константин Дюпри сильно сдал за прошедшие годы – фигура утратила горделивую стать, лицо слегка обрюзгло и покрылось морщинами, волосы поредели, талия заметно увеличилась в объеме.
Но это был именно он. Человек, пятнадцать лет назад отправивший меня на самое первое задание.