Мент поганый
Шрифт:
– Он не станет со мной разговаривать.
– Конечно, не станет, – буркнул Юдин и зашагал по аллее.
«Что хотел, я узнал, – рассуждал Юдин. – Хотя и ничего нового этот спец мне не сообщил. Полковник хочет установить с нами контакт, и из этой зоны он должен уехать живым и здоровым. Спец из гаража чистодел, как его и рекомендовали. Хорош он только в своей специальности».
Романов проводил гостя, задержался на пороге гаража. Почему Юдин поинтересовался только разговорами Мельника? Много звонили девицы, обыкновенный
Романов вернулся в свои апартаменты, раздвинул встроенный шкаф, включил лежавший на полке магнитофон. Почувствовав, что за его спиной кто-то стоит, сделал шаг в сторону. Мощная рука обхватила горло, ударила под челюсть, только зубы лязгнули, вторая рука скользнула под пиджак, выхватила пистолет. Романов понял – сопротивляться бессмысленно, хотел поднять руки, но его швырнули в сторону, он упал на диван, перевернулся и увидел полковника Гурова. Сыщик смотрел спокойно, с некоторым любопытством, сунул пистолет в карман, провел пальцами по клавишам магнитофона и спросил:
– Музыку любите? Бардов, наверное? Или классику? Давайте послушаем вместе.
Глава четвертая
Людмила Заслонова, по кличке Авария, лежала в центре гостиной, лицом прижимаясь к ковру, широко раскинув руки. Ее длинные светло-русые волосы намокли в крови и казались черными. Чуть ниже правого уха перестала хлестать кровь.
– Темпераментная девка была. Тайфун, – сказал Мельник, обходя труп и косясь на Юдина и Каца, которые застыли в дверях номера.
Вечерело, в номере становилось сумеречно. Кац прислонился к притолоке, Юдин втянул его в номер, захлопнул дверь. Мельник опустился в кресло, не сводя взгляда с мертвой девушки, пошарил рукой по столику, нашел сигареты и зажигалку, закурил.
– Я пойду, – пробормотал Кац, хотел открыть дверь, наткнулся на твердую руку Юдина.
– Присядем, – сказал Юдин, вновь подтолкнул Каца, сам сел у бара.
– Кац, дверь запри. – Мельник облизнул и без того мокрые губы. – Нам еще не хватает…
Перед тем как войти в номер и обнаружить труп, они втроем около часа мирно беседовали и ссорились, сидя в номере Юдина. Кое-как договорившись, отправились к Губскому. Когда шли по коридору, Мельник заметил, что дверь его номера приоткрыта, заглянул… Теперь каждый, глядя на труп, решал, что делать, как выпутываться.
– Интересно, кто и зачем?.. – Мельник загасил сигарету о полированную крышку стола. – Девка-то здесь при чем? – Он опустился на колени, приблизился ползком к телу, тронул руку. – Теплая.
– Ладно, подбери сопли, – сказал Юдин. – Что, покойников не видел? И что значит «теплая»? Надо точно знать, когда убили.
– А у нас тут сыщик имеется. – Мельник криво улыбнулся. – Может, позвать? – Он вскочил, поддернул брюки, начал расхаживать по номеру. – Мы были вместе. Старик вроде бы спал. На этаже еще мент и твоя девка. – Мельник взглянул на Юдина. – Как ее?.. Кстати, где она?
– Гуляет.
– Одна? Чего это она одна гуляет?
– Брось. Не говори ерунды. – Юдин вздохнул. – Ну при чем тут Нинель? Ты же видишь, девчонке распороли горло. Ясно, что убил мужчина, который носит при себе нож.
– Извините, но мне кажется, что мы не тем занимаемся, – произнес тихо Кац. – Нам сейчас не преступника искать надо, а думать, как это дело замять, обойтись без прокуратуры и милиции. Если наш сосед узнает, он немедленно позвонит, понаедут товарищи. Возникнут нежелательные вопросы, на которые нам придется искать ответы.
– Ну что ты зазудел? – вскинулся Мельник. – Мы и без твоей еврейской мудрости видим, что в дерьме. Что ты предлагаешь?
Кац смотрел печально, вздохнул и отвернулся. Он еще не догадывался, что является невольным виновником смерти девушки.
– Анатолий Самойлович прав, главное, чтобы об этом не пронюхал полковник, – сказал Юдин. – А тело надо отсюда по-тихому убрать. Гоги, зови своих парней, пусть завернут – и в машину.
Зазвонил телефон, и тут же кто-то постучал в дверь.
– Гоги, сними трубку. – Юдин пошел к дверям, хотел было предупредить Мельника, чтобы не болтал по телефону лишнего, но, естественно, промолчал, повернул ключ, чуть приоткрыл дверь и выскользнул в коридор.
– Извини, Борис, – сказала Нина, невольно отступая под напором агрессивно вышедшего из номера Юдина. – Ты Людмилу не видел?
– Нет. – Юдин натужно откашлялся. – Понимаешь, Нинель, уик-энд, видимо, не получится, тебе лучше вернуться в Москву.
– Как скажешь. – Нина дернула плечиком, улыбнулась. – Я тебя, Борис, уважаю. Но я не девочка, и давай по-хорошему. Ты мне больше не звони, угрожать мне не надо. Договорились?
– Добрый вечер, дамы и господа. Добрый вечер! – Гуров подходил, широко раскинув руки, словно собирался обнять обоих. – Давайте без церемоний, иначе мы здесь подохнем со скуки. – Он щелкнул каблуками, поклонился, взглянул на девушку. – Гуров Лев Иванович.
– Нина. – Девушка протянула руку и оглядела Гурова. – А вы интересный мужик, Лев Иванович! Моего джинсового кавалера зовут Борис Андреевич. Он сию минуту дал мне развод.
– Очень приятно, – сказал Гуров, пожимая руку Юдину.
– Что приятно? Развод? – улыбнулся Юдин. – Лев Иванович, будьте рыцарем, займите даму, я через час освобожусь, выпьем, поговорим о жизни. Договорились?
– Не знаю, не знаю, обещать не могу, – разыгрывая ловеласа, ответил Гуров, непроизвольно отметив, что Юдин застыл у двери и явно нервничает. – А Георгий Акимович у себя? – Он постучал в номер.