Менталисты и Тайная Канцелярия. Дилогия
Шрифт:
– Анонимно, - уточнил граф, - и это меня тревожит куда больше, чем содержимое оного доноса. Будьте очень осторожны, дорогой адмирал. Здесь не море, шторма и шквалы в обществе куда коварней.
– Благодарю, - коротко кивнул фор Гронтеш. И добавил, мгновение поколебавшись: - Я и в самом деле рад буду нанести вам ответный визит. Прошу только сообщить удобное для вас время.
– Обязательно.
– Да в любой из ближайших вечеров, - снова встряла Гелли, и графу оставалось лишь подтвердить приглашение кузины. Нравится ему это или нет,
Домой ехали молча: графу было о чем подумать, а обе его дамы прекрасно видели, когда его лучше не трогать. Однако дома Женя сказала тихонько:
– Нам есть что обсудить, э-э… дядюшка?
– «Дядюшка», - кивнул граф, - привыкай, дорогая племянница. И откуда вдруг неуверенность, у фор Гронтеша ты отлично держала нужный тон. В кабинет?
– Да.
Вот как… Значит, разговор у барышни серьезный. Что-то заметила, кроме того меча?
Об этом он и спросил, едва закрыв дверь кабинета. Почему-то не терпелось знать точно - хотя ясно, почему, обидно будет обмануться в своей симпатии к адмиралу. Старший фор Гронтеш был из тех очень немногих людей, которые для графа фор Циррента олицетворяли величие, силу и честь Андара, как бы пафосно это ни звучало.
– Меч жуткий, - барышню аж передернуло, - на нем такая черная аура, вы бы видели. Мрак как он есть. Если вдруг что - ну, мало ли, всякое в жизни случается, - в руки его не берите. Честное слово, лучше табуреткой от врагов отмахиваться, чем той катаной. Кстати, в кабинете у адмирала есть еще пара штучек с магией, но вроде несильной. Послабей, чем защитка во дворце или ваша палочка с переводчиком. Я так понимаю, в принципе у вас здесь это в порядке вещей? То есть, теоретически, у каждого может зачарованный амулетик заваляться?
– Теоретически да, - согласился фор Циррент, - само наличие зачарованной вещи - не повод для интереса полиции и тем более Тайной Канцелярии. Но все же опишите мне их, на всякий случай.
Бдительная барышня кивнула, сосредоточилась - графу очень нравилось, каким делалось ее лицо в такие минуты, но все же, подумал он, нужно поучить «племянницу» сохранять более невинное выражение… По ее описанию выходило, что амулеты у адмирала не какие-нибудь привезенные, а вполне андарские, из тех, что каждый моряк с собой носит: моряки народ суеверный. Так граф и объяснил, и Джегейль кивнула, будто того и ждала. А потом сказала:
– Я вообще так и подумала, но мало ли, обещала ж глянуть. А вопрос у меня другой. Наверное, это не у вас бы спрашивать, а у адмирала, но, в любом случае, лучше не у него в доме. Хорошо, что тетушка его к нам пригласила. У вас здесь, то есть не у вас, конечно, а на Огненных островах, есть якудза?
Граф напрягся: что-то в голосе Джегейль обещало очень большие проблемы.
– Я даже не могу определить, сбоит сейчас переводчик или нет. Давайте-ка подробнее. Что это такое, как связано с нашим визитом к адмиралу и почему об этом лучше спрашивать не у него в доме?
– Якудза, - повторила барышня.
– В нашем мире на наших Огненных островах это группы организованной преступности, очень сильные, с очень жесткой иерархией, дисциплиной, не банды вроде той, которую мы с адмиралом придумали, а намного серьезней. На самом деле как раз о них я почти ничего не знаю, только слово. И то, что члены якудза носят татуировку. Но ведь здесь это может ни о чем не говорить, правда? Или обозначать совсем другое?
– Татуировка, - медленно повторил граф.
– Повар-туземец адмирала?
– Ну, я думаю, адмирал должен ему доверять, раз не боится, что отравит. И еще, если эти нюансы у нас совпадают, он адмирала называл не «господин», а «капитан».
А вот это уже было интересно. Крайне интересно. Хотя даже сам граф легко мог придумать с десяток вполне невинных объяснений, сбрасывать со счетов единственное не-невинное, пусть даже маловероятное, он попросту не имел права.
– Вот что мы сделаем, Джегейль. Не в том беда, что я не хочу оскорблять адмирала недоверием - он поймет, работа у меня такая, но если вдруг дело и впрямь нечисто, мои расспросы его насторожат. А ваш интерес к адмиральскому повару после сегодняшней дегустации, - граф невольно сглотнул, - будет понятен.
– Хорошо, спрошу. Про якудзу тоже? Или просто, как ему удалось разжиться таким поваром?
– Просто, - повторил прилипчивое словечко граф.
– Никаких намеков на преступность. А вот почему туземец оставил свои острова и отправился в Андар - это крайне любопытно. Как и причины доверия адмирала.
Джегейль кивнула. Задумалась ненадолго, вздохнула:
– Гронтеш классный, мне понравился. Жаль, если там что-то не так окажется.
– Если понравился, тем больше причин убрать любой повод для сомнений.
– Понимаю…
Почему-то захотелось ее ободрить, и граф сказал:
– Знаете, дорогая племянница, будь вы знакомы с младшим фор Гронтешем, ваше «что-то не так» скорей всего вылилось бы в миссию по спасению этого бестолкового раздолбая. Старший, конечно, успел поумнеть и набраться опыта, но, я полагаю, в его случае тоже скорее возникнет необходимость спасать, чем арестовывать.
Странная мысль для поддержки и ободрения, но граф угадал: Джегейль и впрямь улыбнулась:
– Уж лучше спасать, правда?
ГЛАВА 4, в которой в Офицерском Собрании пьют и сплетничают, а принц Ларк, сам того не желая, подставляет Джегейль фор Циррент под пари
Что бы ни думали граф фор Циррент и в особенности виконт Фенно-Дераль, принц Ларк вовсе не был легкомысленным шалопаем. Он в полной мере осознавал свою ответственность перед троном и государством, внимательно слушал наставления деда и по мере сил вникал в экономические, политические и прочие проблемы, с которыми приходится иметь дело королю.