Ментовская крыша
Шрифт:
– Значит, пятого июля у Вишневецкого появляются какие-то новые соображения насчет старого дела, – повторил Гуров. – Он отправляется в «Индиго» их проверить, а шестого утром его находят на пустыре мертвым. Я правильно излагаю события?
Шнейдер вдруг заволновался. У него даже вспотела верхняя губа.
– Нет-нет, все совсем не так, товарищ полковник! – торопливо сказал он. – Вы просто не дослушали до конца. Вишневецкий пробыл в «Индиго» недолго – около часа, а потом вернулся в отдел. До вечера мы работали с документами – я еще оформлял запрос в Екатеринбург
– Ну, хорошо, а знала ли жена об этом… гм… его увлечении?
– Трудно сказать, – задумался Шнейдер. – Вишневецкий об этом с нами не говорил. Но можно предполагать, что по крайней мере догадывалась. Женщины чертовски наблюдательны в этом смысле.
– Я бы сказал, что они чувствуют сердцем, – поправил Гуров, внимательно глядя на собеседника. – Вот, кстати, такая деталь – говорят, когда Любовь Николаевна узнала о смерти мужа, она сказала, что предчувствовала ее. Нет предположений, как это понимать?
– Ну! Я как раз об этом и толкую, – оживился Шнейдер. – Сам я об этих ее словах не слышал, но раз она так сказала, значит, знала!
– Простите, – не поверил Гуров. – Что знала? Что муж умрет насильственной смертью? Только потому, что у него была любовница? Довольно странно! Какая связь? Как минимум половина мужей имеют любовниц, но это редко является причиной смерти. Да, как правило, не является.
– М-м… Ну, возможно, она что-то слышала, – замялся Шнейдер. – В том смысле, что существует ревнивый муж… Впрочем, тут мне трудно судить. Я многого не знаю – могу только догадываться.
– Ладно, значит, в пять часов вечера Вишневецкий ушел из отдела, и больше вы его не видели. Так получается? – спросил Гуров.
– Пожалуй, так, – кивнул Шнейдер. – Да, именно так.
– Теперь такой вопрос – кто из вашей группы находился в этот момент на месте?
– Да все, по-моему, – Трегубов, Воробьев, Савицкий, ну и я, конечно, – перечислил Шнейдер. – Вы хотите знать, кто видел его живым в последний раз?
– Да, хотелось бы, – сказал Гуров. – Только это будет не так просто. Наверное, вы были не последними. Уходя, он сдал оружие? Оставил в сейфе? Взял с собой?
– Оставил в сейфе, – без запинки сказал Шнейдер. – И ключ от него передал Трегубову.
– Он всегда так делал? – удивился Гуров.
– Нет, я думаю, он просто не хотел идти с ключом и оружием к любовнице, – пояснил Шнейдер. – Все-таки мало ли чего…
– Вы настолько доверяли друг другу?
– Ну, конечно, – улыбнулся Шнейдер. – Мы же одна команда. Это только в кино Жеглов прячет от товарищей дело. Вы же знаете, в жизни все немного иначе.
– Да, жизнь – это не кино, – подтвердил Гуров. – А теперь расскажите мне, что произошло после ухода Вишневецкого. Вы тоже разошлись?
– Кто как, – пожал плечами Шнейдер. – Я ушел примерно через
– Я расспрашиваю вас, опер, довольно поверхностно, – возразил Гуров. – Примерно так, как вы работали над делом «Индиго». Да и со Свищевым вы, насколько я понял, не слишком-то напрягались. Четвертого июля совершено покушение на заказное убийство, а пятого июля оперативная группа уже разбегается по любовницам…
– Товарищ полковник! – укоризненно воскликнул Шнейдер. – Тут вы не правы! Со Свищевым, между прочим, сработали на «пять с минусом». Предполагаемых киллеров взяли в тот же день в одной из ближайших гостиниц. Мы подключили к делу местный РОВД, прочесали район и довольно быстро обнаружили и свидетелей, и улики. Преступники даже не особенно и скрывались – видимо, были уверены в собственной безнаказанности и очень удивились, когда на них надели наручники. С этими парнями уже вовсю работает следователь. Так что вы напрасно, товарищ полковник, мы свое дело сделали.
– Ну, тогда приношу свои извинения, капитан, – сказал Гуров. – Действительно, это как будто звучит неплохо. Однако Вишневецкий погиб, и пока вопросов больше, чем ответов. Сами пытались что-нибудь сделать?
Шнейдер медленно покачал головой.
– Практически ничего, – сказал он. – Все еще в шоке. Хотя руки, можно сказать, чешутся. Но, если хотите знать мое мнение – начальство правильно рассудило, поручив это дело вам, товарищ полковник. Ребята сгоряча могут дров наломать. А тут холодный взгляд нужен – со стороны. Я потому и решил с вами переговорить. Ребята из ложной щепетильности будут покрывать покойного шефа, а кому это выгодно? Только убийце.
– Думаете, будут покрывать? – с интересом спросил Гуров. – А с какой стати? Иметь любовницу, конечно, нехорошо, но ведь это не преступление. И я вроде не репортер желтой прессы…
– Я же вам объяснял, товарищ полковник, – доверительно произнес Шнейдер. – Отношения в группе были особенные. Мы как одна семья были.
– Ну, вы-то под эту категорию не попадаете, – заметил Гуров. – Сами отказались от такой чести. И потом, допустим, Трегубова и Воробьева я немного знаю – работники со стажем, а вот Савицкого я что-то не припоминаю. Он, наверное, в МУРе еще меньше, чем вы?
– Да, второй год всего, – подтвердил Шнейдер. – Но способный парнишка, заводной. Вишневецкий его очень ценил. Савицкий за него в огонь и в воду. Вот увидите, этот до последнего будет отрицать, что у шефа женщина на стороне была.
– Правда? Очень трогательные у вас сложились отношения. Даже не верится, что такое возможно в наши меркантильные времена, – сдержанно улыбнулся Гуров. – Ну что же, вы можете быть свободны. А я буду ломать голову над информацией, которую вы мне подбросили. Орешек не из простых, надо признаться!