Меня опять послали
Шрифт:
После выстрела, я сразу опустил лук и колчан на землю и подхватил своё древковое оружие. Один из отрабатываемых на тренировке приёмов работы с этим оружием предполагал подобную ситуацию. Я бежал вдоль ряда упавших на землю и борющихся с хищниками стражников, крутил алебарду над собой так, что на каждом обороте она рубила спину очередного волка. Я разрубил спины шести волков, когда мне в грудь попал арбалетный болт. Повезло в том, что болт прошёл по касательной, Мою рубашку, обработанную магией, он не пробил, но было очень больно, как будто шестом по груди ударили. Я резко припал к земле. И надо мной свистнул ещё один болт. Чуть привстав, я метнул алебарду, как копьё, в бок ещё одного волка,
Прикрываясь забором, быстро перебежал так, чтобы амбар загораживал меня от этих стрелков. Наложил стрелу, прицелился примерно в предполагаемое окно, шагнул в сторону, открывая себе обзор. Вот окно, в нём арбалетчик, подправляю точку прицеливания, отпускаю стрелу в полёт, а сам делаю шаг назад. На том месте, где я только что стоял, свистнул арбалетный болт. Я повторил всё ещё раз, но нового арбалетчика в этом окне не появилось. Тогда я сместился чуть дальше, и мне открылось новое окно с арбалетчиком. Всё повторилось, только в этот раз ответный болт не прилетел, видимо стрелок целился куда-то в сторону, и не успел перевести прицел на меня. Я оглянулся на поле боя. Волков всех перебили, под оградой перевязывали раненых. Дальше того места, где я стоял перед началом боя, были выставлены два арбалетчика. Один из них сейчас перевязывал раненных, а второй так и стоял на том же месте.
– Почему не стреляешь? – крикнул я ему.
– Я не буду стрелять в женщин и детей!
Блин! Оказывается, эти мерзкие либералы есть и в этом мире, и даже в страже. Возникло почти непреодолимое желание разбить эту ухмыляющуюся рожу, но это сделали за меня. Отвечая мне, этот стражник слегка повернул голову, и арбалетный болт ударил его в верхнюю челюсть, разломал её и вышел через щеку. С воплями стражник-пацифист повалился на землю, закрывая руками разбитое лицо.
Я, используя ту же тактику неожиданного появления из-за амбара, подстрелил ещё трёх арбалетчиков, двое из них были маленького роста, наверное, подростки.
А потом дом загорелся сразу в нескольких местах, так как все окна были открыты, а древесина строения абсолютно сухой, огонь охватил дом целиком за несколько минут. Дождавшись, когда во всех окнах стало бушевать пламя, я вышел из-за своего укрытия, и отошёл на такое расстояние, чтобы мне было видно всё подворье. Огонь с дома перекинулся на конюшню. Через десяток минут стали рушиться крыши и перекрытия, вверх устремился мощный сноп искр. Чёрт, как бы лес не загорелся! Тогда и нам не выбраться!
Ну, хоть с этим обошлось. Через час дом и конюшня уже догорали и представляли собой кучу обугленных брёвен. Сгорела и значительная часть забора. Я убедил старшего, чтобы стражники повалили два участка забора, и оттащили эти брёвна в сторону, благодаря этому амбар не сгорел. Старший стражник был ранен, волк лапами разодрал ему часть лица, хорошо ещё, что глаза не задел. Ещё двое были ранены волками, один стражник был убит арбалетчиками, и арбалетчик «либерал» был серьёзно ранен арбалетной стрелой в лицо. Все собрались уезжать.
– Я считаю, что нужно проверить всю территорию подворья на наличие погребов и схронов под землёй. А уж в амбар заглянуть, обязательно нужно. Только нужно быть готовыми к тому, что там могут быть и волки, и арбалетчики.
Две команды по пять человек сначала обыскали амбар, и ничего не нашли. А вот на территории подворья нашли погреб и из него извлекли женщину с двумя маленькими детьми. Усадили их на повозку и отправились в обратный путь. Перед отъездом я рассказал всем, о том, как вёл себя стражник либерал. Специально подчеркнул, что те женщины, в которых он отказался стрелять убили их товарища. И в следующий раз я с ними не пойду, если этот нехороший человек будет в их команде.
При докладе заместителю командира стражи старший нашей команды доложил всё объективно, но мне крайне не понравилось, как он расставил акценты. Поэтому я напросился на отдельный доклад, с чем бывший маг сразу согласился.
– Старший нашей команды правильно перечислил все факты, но вот прокомментировал он их несколько странно. Я не знаю вашей специфики, может быть я не прав, а он прав, но я рассуждаю как солдат на войне. Если враг стреляет в тебя, убей его первый, иначе он убьёт тебя. И дело, даже не в том, что ты погибнешь, но у тебя есть задача, ты её не выполнишь и подведёшь остальных. А старший команды не отдал приказа арбалетчикам стрелять в любого, кто будет в нас целиться из лука или арбалета. А один из арбалетчиков просто заявил мне, что он не будет стрелять в женщин и детей. Словно в насмешку, эти дети, арбалетным болтом, своротили ему челюсть на бок. Эти женщины или дети стреляли в сторону, где стоял арбалетчик. То есть этот арбалетчик, даже если бы не убил никого, он мог их просто спугнуть. А он просто стоял и не сделал ни одного выстрела, а нашего парня убили. Ещё двоих бойцов просто спасли их доспехи. Если бы в них попали из взрослого арбалета, они бы тоже были убиты. Когда на нас спустили стаю дрессированных волков, если бы у меня не было с собой алебарды, они бы несколько человек убили, а остальных покалечили, как нашего старшего. На него бросились два волка, я одного из лука застрелил, а от второго защитить не мог, надо было другим помогать. Потом арбалетчики поняли, что я для них главная угроза, и начали за мной охотиться, я вынужден был переключиться на стрельбу по их стрелкам. Вы поговорите не только со мной и со старшим, но и с другими стражниками. Тогда у вас будет правильная картина.
– Теперь важный для меня вопрос! Можете ли вы выдать мне обещанный документ?
– Да, конечно, но это завтра. У вас есть, где остановиться?
Я уехал в недорогую гостиницу, главное, чтобы было, куда пристроить моего коня. Кстати, ему нужна была кличка, и я стал называть его просто Конь, но произносил это на русском языке. И он нормально отзывался на это имя.
А в это время в кабинете заместителя командира стражи, бывшего мага, шла неторопливая беседа. За столом сидели хозяин кабинета и два десятника, опытные воины, прослужившие в Страже уже более десяти лет, и пользующиеся уважением, как этого бывшего мага, так и командира Стражи.
– Что скажите про этого парня?
– Ваше могущество, вот если не обращать внимания на его молодую самодовольную рожу, то я бы так про него сказал. Это явно бывший офицер, умеющий командовать, привыкший к тому, что его команды мгновенно и абсолютно точно выполняются. При этом он сам в совершенстве владеет разным оружием, действует очень быстро, мгновенно реагирует на изменения ситуации. Я думаю, это бывший разведчик, или диверсант. Вот его молодость сбивает с толку, но всё остальное, это точно.
– А ты что скажешь?
– Скажу, что это не шпион. Шпиону зачем так светиться? Сидел бы в задних рядах, да постреливал из своего лука. Кстати вот наконечник от его стрелы. Он свои стрелы собирал очень тщательно, и понятно почему. Я таких наконечников больше нигде не видел. Этот я достал из пожара, точнее из трупа. Он пробил обычный металлический нагрудник, и застрял в теле. Поэтому огнём его не пережгло, и он сохранил свою твёрдость. Вот смотрите.
И воин провёл наконечником от стрелы по своему нагруднику. И на металле осталась явно видимая глубокая царапина.