Менжинский

Гладков Теодор Кириллович

От Ковалевича нити потянулись к другой квартире, где жил Александр Восходов. Здесь и находилась главная явка «анархистов подполья» — Арбат, дом 30, квартира 58, вторая явка в кофейной у памятника Гоголю.

Новые засады позволили чекистам захватить многих членов организации, взять списки, адреса, оружие, инструменты для взлома сейфов.

К сожалению, не удалось арестовать чуть было не попавшего в засаду на другой квартире — в Глинищевском переулке — еще молодого человека в потрепанном военном френче и с прической ежиком — некоего Петра Соболева. Как и Ковалевич, он отстреливался с обеих рук, тремя пулями

пробил грудь комиссару МЧК, бросил бомбу, которая не взорвалась, ранил и второго комиссара, но был в конце концов застрелен. К сожалению, потому что Петр Соболев был главарем «анархистов подполья», наделенным диктаторскими полномочиями, это его имел в виду Барон, когда писал о «Наполеоне».

Петр Соболев, как показали другие арестованные, не только принимал участие во взрыве в Леонтьевском — именно он метнул бомбу в окно МК.

Теперь арестованных членов организации доставляли на Лубянку чуть не каждый час. За Александром Восходовым последовали братья Михаил и Афанасий Тямины, «Федька-боевик», оказавшийся левым эсером Федором Николаевым, «Дядя Ваня» (он же Хлебныйский, он же Приходько), Александр Розанов, прибывший в Москву прямиком из штаба Махно, анархист Михаил Гречаников и другие.

Выли установлены и типографии, где «анархисты подполья» печатали свои листовки и газеты, и фамилии Эмиссаров, посланных «ставить» организации в другие города.

Картина преступления в Леонтьевском переулке теперь e основном была ясной. Организация «анархистов подполья», как на допросе показали Манцеву арестованные, состояла приблизительно из тридцати человек, часть которых приехала в Москву от Махно после того, как батька в который раз порвал отношения с Советской властью. Организация строилась из нескольких групп. «Идеологической», выпускавшей анархистскую литературу, ведал Казимир Ковалевич. «Боевой» руководили Петр Соболев, Михаил Гречаников и Александр Барановский (он же Попов). Именно эта группа и организовала те громкие ограбления банков, которые обеспечили организацию необходимыми для ее существования деньгами. Наконец, была еще группа Васи Азова (он же Азаров), достававшая взрывчатые вещества и изготовлявшая адские машины.

Пироксилином московских боевиков обеспечивали их брянские коллеги — похищали с оборонного завода. Азов дважды ездил за взрывчаткой в Брянск, в Москву ее провозили по подложным документам в отдельном вагоне, его охраняли под видом красноармейцев местные анархисты.

Во взрыве МК непосредственно участвовало шесть человек, но поначалу удалось установить фамилии только пятерых: Соболев, Барановский, Гречаников, Николаев и Яков Глагзон (тоже от Махно). Из этой пятерки Соболев был уже убит, Гречаников и Николаев арестованы, Глагзон и Барановский где-то скрывались.

В конце концов Федор Николаев назвал и шестого — им оказался левый эсер, активный участник прошлогоднего мятежа 6 июля — Донат Черепанов. Это сразу объясняло одну из причин успеха покушения: ранее в бывшем особняке графини Уваровой в Леонтьевском переулке находились Центральный и Московский комитеты партии левых эсеров, и Черепанов, как бывший член ЦК, знал в здании все ходы и выходы.

К покушению готовились исподволь, хотя и не имели в виду взорвать здание MК именно двадцать пятого, совещание оказалось лишь удобным случаем.

Бомбу — большую деревянную коробку — снарядил нитроглицерином

и динамитом на арбатской конспиративной квартире Василий Азаров после того, как спешно явившийся сюда Черепанов сообщил Соболеву, что в МК партии большевиков идет большое совещание, на котором должен присутствовать и Ленин.

По свидетельству находившегося тогда в квартире Александра Розанова, в деревянную коробку вместилось около полутора пудов концентрированной смерти.

Потом Соболев отлучился и вернулся на Арбат примерно через час вместе с Барановским.

— Остальные будут ждать на месте, — сообщил он Черепанову.

В Леонтьевский они отправились втроем, шли долго, крутили по узким переулкам, опасаясь слежки, тяжелый снаряд несли по очереди. Невдалеке от особняка графини Уваровой их встретили еще трое: Гречаников, Николаев и Глагзон заняли свои места на страже, Черепанов в последний раз объяснил Соболеву расположение комнат в особняке, указал удобный лаз в садик со стороны Чернышевского переулка и балкончик на втором этаже, за которым был зал заседаний. Черепанов ушел. Он свое дело сделал.

За ограду сада перелезли вдвоем: Соболев и Барановский, вдвоем же они подошли к зданию. Соболев вынул из кармана кустарную зажигалку — «самопал» и высек искру. Он поднял бомбу на балкон, поджег от тлеющего фитиля зажигалки бикфордов шнур и обеими руками метнул бомбу в балконную дверь.

В распоряжении террористов было сорок пять секунд. Этого времени им хватило, чтобы перескочить через ограду и отбежать на безопасное расстояние.

Когда они вышли на Тверскую, навстречу им от здания Моссовета мчались машины… Возле махины бывшего елисеевского магазина Барановскому стало плохо, он впал в полуобморочное состояние. Соболев, притворившись пьяным, с трудом дотащил его до дома в Дегтярном переулке, где Барановский жил.

Манцев и Мессинг не зря без устали допрашивали арестованных. В конце концов они узнали, что у «анархистов подполья» в 25 верстах от Москвы в поселке Красково по Казанской железной дороге есть дача. Здесь боевик Вася Азов изготовлял адские машины. По-видимому, здесь же после разгрома основного ядра организации укрылись уцелевшие террористы.

Александр Розанов на одном из допросов показал, что Соболев предполагал 7 ноября взорвать Кремль, для чего, по его подсчетам, требовалось пудов шестьдесят пироксилина. Чекисты не исключали, что остававшиеся пока на свободе анархисты, как бы мало их ни было, попытаются в день второй годовщины Октября отомстить за гибель своих главарей Соболева и Ковалевича.

Накануне праздника в Красково срочно направился отряд из тридцати чекистов. Глухой, холодной ночью, под непрекращающимся нудным дождем чекисты перешли вброд речушку Пехорку и, растянувшись редкой цепью, окружили одинокую, без единого огня в окнах дачу, выходившую фасадом на дорогу в Малаховку. Лишь на рассвете цепь ожила. Но застать врасплох обитателей дачи все ж не удалось, видимо, те несли круглосуточное дежурство. Чекисты были встречены ожесточенным револьверным огнем и ручными гранатами. Перестрелка длилась около двух с половиной часов. А потом — взрыв огромной силы буквально поднял дачу на воздух и обрушил на землю обломки бревен и разодранной щепы. За первым, самым сильным, последовали другие — это рвались запасы динамита и пироксилина, спрятанные в погребах.