Мэр в законе

Седов Б. К.

Эдик Скрипач так же не мог скрыть своего волнения. Краем глаза Таганцев даже в сумерках видел, что Скрипников то и дело ерзал на диване, глаза его бегали из стороны в сторону, а клапан плечевой кобуры, выглядывающей из-под куртки, был расстегнут. В таком положении Эдику хватит десятой доли секунды, чтобы выхватить пистолет.

Таганцев обернулся. Настя была ни жива ни мертва. На глаза ее навернулись слезы, а губы мелко дрожали. Значит, она тоже чувствовала неладное.

"Шевроле" танком двигался следом, как бы навязывая, вдалбливая своей мощью мысль о том,

что назад дороги нет, пути отступления перекрыты.

Андрей оценивал обстановку. Торчащая из-под куртки Скрипача рукоять пистолета в расстегнутой кобуре обращала на себя внимание. Можно было попытаться завладеть оружием Эдика. Вот только время надо выбрать подходящее, когда "мерседес" начнет прыгать на ухабах.

А будут ли эти ухабы вообще? Дорога, наоборот, стала ровнее. Нет, ждать было недопустимо. Так можно навеки остаться лежать где-нибудь неподалеку от этой лесной дорожки. Таганка вдохнул полной грудью, приготовился к броску на Скрипача…

И тут "мерседес" неожиданно выскочил из леса на прямую, как стрела, бетонку, ведущую к кирпичным особнякам элитного поселка. По обе стороны от бетонки высились столбы освещения с включенными фонарями.

Стоп! Куда это их привезли? Вряд ли Соболь притащил Настю и Андрея в эту роскошную новорусскую гавань, чтобы пристрелить на глазах блаженствующих после дневных трудов олигархов и политиков.

Летняя пора теплая, и народ повыползал из домов в уютные беседки, расселся у мангалов с дымящимися шашлыками, попивал на открытых террасах холодное пивко. В добром соседстве здесь жили прокуроры и воры-законники, представители противоборствующих на людях политических партий, пекущихся о благе простого народа, и нефтяные магнаты.

Впрочем, появление на улочках поселка "навороченного" "мерседеса" и не менее "крутого" "шевроле" никого нисколько не удивило - обитатели особняков имели тачки куда как более "кучерявые". Так что все нормально. Никого ведь в городе не шокирует, если мимо проедет, предположим, трамвай!

Соболь уверенно подрулил к одному из трехэтажных особняков, окруженному высоким глухим забором.

–  Приехали, - сказал Игорь.

Когда Настя вышла из машины, Соболь слегка подтолкнул ее вперед, к калитке рядом с воротами.

Девушка нажала кнопку звонка, и, когда калитка открылась, к приехавшим вышел… Захар Матвеевич Рыбин собственной персоной.

–  Настюша! Доченька!
– воскликнул он.
– Какими судьбами? На ночь глядя! Что случилось?

Но, увидев спутников девушки, немного растерялся.

–  Игорь? Андрей? Вы? Но… каким образом?
– он нелепо переводил взгляд с одного на другого, не в силах проанализировать сложившуюся ситуацию.
– Настя, вы знакомы?

–  Знакомы, знакомы, Захар Матвеевич, - ответил за нее Соболь, выступая вперед.
– Может, в дом пригласите?

Глава 9

Пуле-дуре все равноМы все приходим в этот мир нагие.И я себя похоронил

давно.А в гроб по блату улеглись другие.Выходит, пуле-дуре все равно?

–  Невероятно! Это просто невероятно!
– Захар Матвеевич Рыбин взволнованно расхаживал по просторной гостиной.
– Настя и Андрюша дружат! Как это неожиданно! Мир тесен… Мир тесен… В большом городе, среди миллионов людей встречаются двое…

Соболь, Таганка, Скрипач и Настя расселись в креслах и на диване.

–  Но почему я не знал о существовании вашей дочери, Захар Матвеевич?
– спросил Игорь, когда Рыбин прервал свои затянувшиеся причитания.

–  Так вы, Игорек, и не спрашивали! А потом, мы с Настюшей так редко видимся, что она совсем позабыла своего старого несчастного отца!

–  Вот только не стоит прибедняться, - Соболь улыбнулся одними губами.
– Ну, допустим, Настя - ваша дочь. Во всей этой истории есть одно значительное "но". Мои люди, не далее как вчера, видели, как дочь ваша встречалась с неким господином, прописанным в казенном доме на Лубянской площади. Это как?
– Игорь посмотрел на Рыбина пристально, испытующе.

–  Не смешите меня!
– всплеснул руками Захар Матвеевич.
– И не делайте из моей девочки… шпионку.

–  А, может, "стукачку"?

–  Ну, знаете ли!
– Рыбин возмутился не на шутку.
– Вы, Игорь, говорите, да не заговаривайтесь! Нас с вами не первый год общие дела связывают. И если бы Настя работала на госбезопасность…

–  И все же до сих пор остается неясным, с кем она встречалась вчера - я подчеркиваю, тайно встречалась?

–  Ну, хорошо, хорошо, - начал сдаваться суетливый папаша.
– Если вам так угодно, я вчера позвонил Настюше и попросил ее съездить на одну из моих городских квартир. Вы знаете, у меня их в Москве несколько.

–  Зачем?
– жестко задал вопрос Соболь.

–  Прекратите меня допрашивать!
– взвился Рыбин.
– Я вам не мальчишка какой!

–  Не надо нервничать, - уже более спокойно произнес Соболь.
– Мне просто интересны все детали. В другой раз я не стал бы проявлять такое любопытство, но сейчас - извините.

–  Квартира в этом доме… ну, где ваши люди видели мою дочь… - слова давались Захару Матвеевичу с большим трудом. По всему было видно, что ему не очень-то хотелось разглагольствовать на эту тему.
– Как вам сказать… я не афиширую свои посещения…

–  Почему?
– в голосе бригадира вновь прозвучал металл.

–  Вот я вам скажу, Игорь, а меня потом… через недельку-другую… - Рыбин сделал характерный жест ребром ладони у своего горла.

–  Не обижайтесь, Захар Матвеевич, но ситуация складывается так, что если вы мне не скажете, я вам это устрою еще раньше. Либо вы мне расскажете, что делала Настя по известному вам адресу, либо я намерен считать, что там у нее проходила встреча с сотрудником госбезопасности.

–  Я скажу!
– выдохнул из себя Рыбин.
– И вы поймете… Поверьте, вы, Игорек, попадете в весьма неловкое положение. И вам станет стыдно!