Мера Магии
Шрифт:
— Я думал, мы уже это обсудили. Я думал, что останусь с тобой до тех пор, пока ты не будешь в безопасности.
Она сделала глубокий вдох и медленно выдохнула:
— Обсудили. Но это было до того, как я поняла, как долго это может продлиться и каким опасным быть. Я не могу позволить тебе продолжать рисковать ради меня. Даже Таша и Тенерифе согласились бы. Больше ты ничего не можешь сделать.
Мальчик смотрел под ноги, на его молодом лице ясно виднелось разочарование:
— Ну, а я не согласен.
Она почувствовала, что смягчается, сказала себе этого не делать, но потом смягчилась снова.
— Давай договоримся. Ты проводишь меня до Ашенелла. Я была бы не против, чтобы кто–то составил мне компанию, когда приходится идти в такое место. Мне там не нравится. Но после этого, ты покинешь меня и вернешься домой.
Он опять быстро взглянул на нее.
— Согласен. За исключением последнего, но об этом мы поговорим позже.
Она начала было возражать, но он уже отвернулся, быстро зашагав по тропинке, не дав ей никакого шанса. Она с мгновение смотрела ему вслед, а потом махнула рукой. Она разберется с этим позже, после того, как они найдут то, что собираются искать на кладбище.
На восточном горизонте появилась первая полоска зари, ее рассеянного света оказалось достаточно, чтобы выявлять в темноте то, что находилось на пути. Время для необходимых действий на кладбище сокращалось, и хотя Фрина не испытывала никакого желания оказаться в Ашенелле, когда было все еще темно, она понимала, насколько будет опаснее прийти туда, если взойдет солнце. Она ускорилась, обогнав Зака Вена, который удивленно взглянул на нее и поторопился ее догнать.
Так вместе они и прошли по тропинке, пока не прибыли на северную окраину города и оказались возле входа на кладбище. Когда они добрались до ворот, то остановились и посмотрели на то, что лежало за ними.
Ашенелл был огромен. Он был перенесен вместе с городом, когда Кирисин Беллороус использовал Эльфийский камень Путеводная звезда, чтобы спасти свой народ после Великих Войн. В нем находились тысячи эльфов, которые умерли в течение столетий, одни погребены в огромных каменных мавзолеях сотнями, как члены одной семьи, другие похоронены в земле в несколько слоев от двадцати до тридцати футов глубиной, а третьих хоронили стоя под именными плитами размером не более трех квадратных футов. Остальные сотни тысяч были кремированы и их прах хранился в урнах, иногда целыми семьями, предпочитавшими, чтобы их останки оставались все время вместе. Никто точно не знал, сколько эльфов здесь похоронено. Некоторые надгробия разрушились или надписи на них настолько повредились, что стали нечитаемыми, и те, кому они посвящались, были потеряны. Одни могилы были стерты, а в другие произвели повторные захоронения. Следить так долго за захоронениями в городе, который существовал с незапамятных времен Волшебства, было невозможно. В дворцовых архивах хранились соответствующие записи, но даже они не остались абсолютно нетронутыми.
Но не это делало Ашенелл настолько отталкивающим местом для Фрины. Не мертвые, не их могилы и надгробия.
А темная магия, обитавшая в этой земле.
Каждый слышал эти истории. Про эльфов, которые исчезли без следа, углубившись на кладбище после захода солнца. Про эльфов, которые выжигали надписи на надгробиях, найденных сожженными дотла. Про эльфов, которые бродили, надеясь найти выход, и терялись. Про эльфов, которые сталкивались с настолько ужасными тварями, что становились немыми и невменяемыми. Про эльфов, которые изменялись в нечто непостижимое.
Она не обязательно верила во все эти рассказы. Но по крайней мере в одном случае она была свидетелем не понаслышке, и этого оказалось достаточно. Когда она была маленькой девочкой, она на спор пошла в Ашенелл, оставив у ворот двух своих двоюродных сестер, Пэ и Фрейзен. Девочки, чуть старше ее, считали, что она не отважится пойти, но она оказалась достаточно упрямой, чтобы отбросить здравый смысл и не прислушаться к своим предчувствиям, и приняла их вызов. Она пошла с намерением прикоснуться к гробнице, в которой были похоронены самые последние члены семьи Амарантайн. Ее слова, что она так сделала, было бы для них вполне достаточно, согласились ее кузины.
Во всяком случае Фрина не солгала бы — только не насчет этого или чего–то еще, что касалось с проявлением смелости. Она все еще пыталась найти свое место в семье, ведь недавно умерла ее мать, а отец уже начал отдаляться. Уверенность, которой она обладала, проистекавшая частично из ее наследия Амарантайнов и Беллороусов, а также из железной решимости, проведет ее через все трудности. Она воспользовалась ею этой ночью, пошла на кладбище и прикоснулась к одной могиле, принадлежавшей семье ее отца.
Она уже возвращалась, чувствуя себя сильной и стойкой в результате своего свершения, когда столкнулась с собакой, существом высотой шесть футов в холке и почти с дюжину футов длиной. Она появилась из ниоткуда перед ней, из ее пасти капала кровь, а глаза горели, как раскаленные угли. Она замерла на месте, неспособная двигаться, неспособная ничего делать, кроме как стоять и ждать неминуемого. Долго собака смотрела на нее, как бы оценивая ее значимость для своих интересов. Но, в конце концов, развернулась и исчезла.
Она вышла из Ашенелла, дрожа от ужаса, не в состоянии ничего делать, только лишь убежать домой и спрятаться под одеялами. Когда наступило утро, она пришла в себя и решила, что, скорее всего, это было привидение.
Но потом она узнала, что мужчина, занимавшийся проломом в одну из гробниц, был убит в ту же ночь, причем его раны указывали, что его разорвало существо, подобного которому никто не мог и вообразить.
Поэтому она считалась с присутствием магии и тварей, порожденных этой магией. Она не думала, что эльфийский народ намеренно призвал к жизни таких существ, но считала, что использование магии оставило какой–то осадок, который и позволил самостоятельно появиться таким тварям.
— Ты должен ждать здесь, — сказала она Заку, глядя на темные тени смешения деревьев, могил и надгробий.
— А тебе следует перестать болтать и просто следовать за мной, — ответил он.
И не дожидаясь ее действий, он шагнул через ворота и ступил в Ашенелл. У этого мальчика мужества больше, чем здравого смысла, подумала она. Однако, поспешила за ним следом.
Она догнала его и снова встала во главе. Она знала в какой части кладбища хоронили семью Беллороус; она бывала там не раз, хотя всегда при дневном свете, за исключением того несчастного случая. Также она знала про Арку Беллороусов. Построенная вскоре после того, как город и его население были перенесены из Цинтры и размещены в этой долине, она стал монументом, который определил секцию, предназначенную для всех членов этой семьи.