Мера один
Шрифт:
В ее голосе прорезалась такая сталь, что моя суровость в сравнении с ее была все равно что пластилин.
— Грэй, Рауд… Это из Серых Волков, — спокойно ответил старейшина, — Рюгла от Кабаньих Клыков. Гвала от Пятнистых Рысей.
— Еще?
— Оракул Рульф принимал решение совета… И еще, — тут Хорм нахмурился, будто пытаясь вспомнить что-то, — Я ощущал чье-то присутствие, но его не было в помещении. Сильная мера. Я думал, великий мастер Рагнар следит за Советом.
— Альфа только
— Вот как? — усмехнулся пленник, — Ну что ж, тогда нас провели, как последних нуляшей…
— Спасибо, Скорпион, — сказала Хильда, — Я постараюсь оправдать тебя. Но стаю с востока уже не вернуть. Если только с победой.
— Победа в войне, которой не одна сотня лет?
Хорм тяжко засмеялся, потом закашлялся. Кашель чуть не доконал его, но он вдруг замер и уставился на Волчицу. Его зрачки на миг прояснились, муть исчезла:
— Дикая, обещай мне.
— Знаешь мое прозвище?
— Обещай, что решение Суда исполнишь ты! Ты убьешь меня!
Волчица не ожидала этого и ахнула, а у меня вырвалось:
— Старый, нет…
— Первушник сраный, — засмеялся Старейшина, — Не лезь в дела звериные. Твоя тропа ведет на Небо.
— Небо? — вырвалось у Хильды.
— Да, Дикая, — сказал Хорм, — Я здесь на грани. И мне открывается большее…
— Есть пословица, — горько усмехнулась Хильда, — Под пыткой любой зверь — оракул.
Хорм кивнул:
— Марк, не знаю, что это, но знаю, что для тебя… В бреду мне явились слова: Огненная Плеть — тринадцатый страж.
— Хали? — вырвалось у меня.
Мои брови подпрыгнули. Чего я не ожидал, так это послания оттуда. И снова все мои планы коту под хвост, а я ведь только начал нащупывать твердую почву. Это ведь моя хозяйка тринадцатая, я вот-вот собирался выполнить завет Абсолюта. И тут такое.
— Кто такая Хали? — удивилась Хильда.
— Мое прошлое, — ответил я, — И, видимо, будущее.
Тут раздались шаркающие звуки. Кто-то спускался по лестнице. Раздался противный голос смотрителя:
— Госпожа Хильда, время вышло. Скоро обход.
Толстый тюремщик показался в проеме и недовольно покосился на горящий факел.
— Пропитывать придется, — проворчал он.
— Еще немного, — ответила Хильда, — Оставь нас.
— Не получится, — покачал головой смотритель, — Сама знаешь, скоро приезд великого приора. Все суетятся. Как бы старший не заглянул в темницу.
Волчица нахмурилась, подарив толстяку свой самый лютый взгляд, и тот отшатнулся. Но, видимо, этот «старший» тоже мог доставить тюремщику немало проблем, и смотритель промямлил:
— Я же охрану… сейчас…
— Зверье твое пустое! — с ненавистью выдохнула Хильда, —
— Небо, оно высоко, — чуть посмелев, ответил толстяк, — А старший, он тут, в крепости.
Волчица поняла, что против системы она тут мало что сделает. И даже не прибьешь этого толстяка — полкрепости видело, как мы проходили в темницу.
— Удачи, Скорпион, — махнула рукой Хильда, — Пусть твой дух будет свободен!
Хорм не ответил ей, а посмотрел на меня.
— Сильная воля, я рад, что мы тогда тебя не казнили.
Я вздрогнул, услышав эти слова. Тут Волчица позвала меня:
— За мной, Спика.
По Вольфграду мы шли молча. Будто туча нависла над Волчицей — кажется, я всей кожей ощущал разряды ее тихой ярости. Не знаю, о чем она думала, но заговорить я не рисковал.
Мы дошли до самого особняка, и у ворот Хильда притянула меня к себе, схватив за плечо.
— Чтобы Хакону ни слова, — прошипела она, — Ни про Белых, ни про скорпов. А о том, что ты был просветленным, даже мысли чтоб не было!
— Но господин Хакон, он же глава клана.
— Как глава клана, он обязан тебя сдать Альфе. И он не может оступиться перед законом, это не обычный зверь!
— А ты, госпожа? Разве не должна меня сдать?
Хильда заскрипела зубами, пальцы-болты впились в мои мышцы.
— Должна. Но я — это другой разговор. Ты меня понял?
— Да.
— Только запомни. Тебе может стать стыдно перед Хаконом, или наоборот появится жгучее желание поделиться с ним новостью. Это будут не твои мысли, глава умеет внушать.
— Я уже понял.
— Если что, погружайся в камень.
— Что?
— Что слышал! Уходи в стихию, первушья твоя башка, ты уже должен уметь это делать.
— Спасибо, Хильда, — кивнув, ответил я.
Хотя я даже представления не имел, о чем она.
Волчица оттолкнула меня:
— Нашла же я примала на свою голову.
Зарычав, она стукнула в ворота так, что бедное дерево надрывно заскрипело.
— Устрица-а-а!!!
Я горько усмехнулся — как бы первушка под горячую руку не попала.
Хакона, к счастью, в особняке не обнаружилось. Хильда исчезла в особняке, оставив меня в гордом одиночестве. Я даже удивился — а как же мои тренировки? Так-то я уже должен отправляться к мастеру Скойлу.
Вскоре появилась Устрица с едой для меня. Она поставила поднос и быстро ретировалась — судя по заплаканным глазам, Волчица все-таки выплеснула злость.
Зато я быстро подкрепился без фанатичных глаз перед лицом, и решил во дворе потренировать стихию земли тем методом, который показал наставник.